– Я тоже постараюсь.
– К тому же это способ завести детей.
– Я рожу тебе их столько, сколько ты захочешь. Тарр перестал улыбаться.
– Ты и в самом деле хочешь выйти за меня, Фиона?
– Да, – ответила она радостно и запечатлела влажный поцелуй на его губах. – Да, я хочу выйти за тебя замуж.
– Отлично! В таком случае наши дети станут плодом любви.
– Этой любви так много, что нам следует пожениться как можно скорее.
– Согласен, но я хотел бы отпраздновать свадьбу у себя дома, чтобы весь мой клан мог принять участие в торжестве. Конечно, твои родители должны присутствовать.
Фиона стремительно села на постели.
– Мы должны сообщить им о нашем намерении вступить в брак.
– Сейчас?
– Они испытают облегчение, когда узнают, что между нами все решено.
– Попозже, – сказал он и снова решительно уложил ее в постель. – Я так долго и терпеливо этого ждал, что заслужил лежать здесь рядом с тобой и любоваться твоим прекрасным телом.
– Никогда в жизни не проводила время в постели днем. Тарр усмехнулся:
– Ну, это внесет в твою жизнь некоторое разнообразие. Фиона хмыкнула, обвила его шею руками и игриво укусила за мочку уха.
– Мне нравится твой вкус.
– Можешь вкушать меня в любое время.
– Будь осторожен. Вдруг я не смогу насытиться тобой?
– Можешь мной пользоваться, девочка, сколько угодно, хоть уморить меня. Я не возражаю.
На следующее утро Тарр и Фиона сидели за столом, когда в парадную дверь большого зала вошла Элис.
– Где ты была? – с беспокойством спросил Тарр, опередив Фиону.
Элис зевнула, не успев ответить.
– Да ты и не спала, – удивился Тарр, поднимаясь с места, чтобы усадить ее.
– Ночью я принимала упрямого младенца, – сказала Элис, с благодарностью усаживаясь на скамью.
– Похоже, прошлой ночью никто из нас не спал. Лицо Элис озарилось столь широкой улыбкой, что, казалось, улыбнулись даже глаза.
– Я счастлива за вас обоих.
– Фиона согласилась выйти за меня.
– Что я слышу? – раздался взволнованный голос Огдена. Он и Анна вошли в зал, за ними следовал улыбающийся Рейнор.
Анна поспешила вперед и сжала в объятиях фиону.
– У нас есть план, как это отпраздновать.
– Ваша помощь будет неоценимой, – кивнула Фиона, – хотя мы хотим сыграть свадьбу на земле Хеллевиков.
– Но мы могли бы устроить отличный праздник и здесь, – заметил Рейнор.
– Прими мою благодарность, – сказал Тарр, – но мы поженимся в моем доме.
– Но вы ведь еще не уезжаете? – с беспокойством спросила Анна.
– Мы уедем через неделю, а потом пригласим вас в клан Хеллевиков.
– А что, если бы Фиона пока осталась здесь, с нами? – предложил Рейнор. – У нее было бы больше времени узнать родителей, а потом мы вместе прибыли бы в твой замок.
К изумлению Фионы, Тарр повернулся к ней:
– Что скажешь, Фиона?
Он предоставлял ей право решать, и от этого благородного жеста сердце Фионы наполнилось такой радостью, что, казалось, готово было лопнуть. Поступок Тарра подтверждал, что он уважает ее стремление к независимости, а это было свойственно далеко не многим мужчинам. Ее будущий муж был удивительным человеком, и внезапно Фиона ощутила благодарность к нему.
Ее рука обвилась вокруг талии Тарра.
– Я поеду с Тарром.
– Тогда с нами может остаться Элис, – предложил Рейнор.
– Она не сможет, – последовал краткий и твердый ответ Фионы.
– Разве она не сама решает? – спросил Рейнор.
– Я знаю, что она ответит. Она не останется без меня. Так ведь, Элис?
Элис сидела, подперев голову рукой, и силилась держать открытыми слипающиеся глаза.
– Что?
– Господи Боже! Она выглядит совсем измученной, – всполошилась Анна и подошла к дочери. – Пойдем, дорогая, позволь мне уложить тебя в постель.
Фиона с трудом удержалась, чтобы не броситься к сестре.
– Я о ней позабочусь.
– Все в порядке. Я помогу Элис, – с достоинством возразила Анна.
Тарр почти силой удержал Фиону рядом с собой.
– Спасибо, Анна. Нам с Фионой надо еще о многом позаботиться.
С ее языка уже был готов сорваться дерзкий ответ, однако предостерегающий взгляд Тарра остановил ее.
Затем Тарр указал взглядом на Анну и Элис.
Он хотел, чтобы Фиона поняла, что Анна впервые за много лет получила возможность позаботиться о дочери.
У Фионы защемило сердце. Она почувствовала сострадание к женщине, обнимавшей Элис и говорившей ей какие-то нежные слова.
Фиона следила взглядом за удаляющейся парой, удивляясь тому, что готова была расплакаться. Как, должно быть, руки Анны жаждали обнять своих близнецов. Как это ужасно – постоянно гадать о судьбе своих младенцев и думать, живы ли они и заботятся ли о них.
– Для нее это было нелегко, – сказал Огден, и голос его задрожал. – Моя Анна – сильная женщина, как и ты, Фиона. Но все эти годы сердце ее обливалось кровью, и я хочу надеяться, что это воссоединение семьи исцелит ее.
Фиона потянулась через стол и положила свою руку на руку отца.
– Ты привез ее в единственное место, где она могла получить облегчение. Ты привез ее к дочерям.
Глаза Огдена подозрительно заблестели.
– Ты выросла и стала прекрасной женщиной. Я счастлив и горд, что могу называть тебя дочерью, и с радостью даю свое благословение на ваш брак. Я вижу, что моя дочь счастлива, а если счастлива она, счастлив и я. – Он взмахнул рукой. – Но будьте готовы к тому, что мы с Анной станем гостить у вас часто и подолгу.
– Добро пожаловать в любое время, и оставайтесь так долго, как пожелаете, – сказал Тарр.
– Он хороший человек, – решил Огден, подмигивая Фионе. – Очень хороший.
– Я тоже так думаю, – улыбнулась Фиона и погладила Тарра по руке. Их пальцы сплелись в нежном пожатии.
Тарр придвинулся к ней ближе, и она испытала неизъяснимое наслаждение от близости его сильного тела. Он будет ее любить, Фиона была теперь в этом уверена.
Разговор шел своим чередом, и, послушав немного беседу мужчин, Фиона почувствовала вдруг какое-то необъяснимое беспокойство. Она решила выйти наружу, чтобы ощутить на лице солнце и насладиться свежим холодным воздухом.
Быстро чмокнув Тарра в щеку, она сказала:
– Я пойду на солнышко.
Фиона взяла темно-зеленую шаль сестры со скамьи, где та ее забыла, закуталась в нее и, перебросив свободный конец через плечо, вышла за дверь.
Тарр проводил Фиону взглядом и продолжал смотреть на дверь и после того, как та за ней закрылась, потом повернулся к Огдену:
– Меня беспокоит безопасность сестер. Огден взглянул на Рейнора.
– Нас всех это беспокоит, особенно мою Анну. Она боится оставлять их. Я же думаю не о том, что их могут снова похитить. Я опасаюсь За их жизнь. Что, если на этот раз их убьют?
