Он не отстранился, и она заметила момент, когда он это понял, потому что замер, на миг задержал дыхание, а выдохнул… с отчаянием, со страхом или с негодованием на себя самого?
«Не нужно, не разрушай извинениями этот прекрасный момент», — молча молила она. Незапланированная беременность — это событие, которое изменит всю ее жизнь, она это знала, и до сих пор он был осторожен, но то, что произошло сейчас, будет полностью испорчено, если он сразу же станет выражать сожаления.
— Откройте глаза, — тихо сказал он.
Ее ресницы медленно поднялись, и она устремила на него взгляд. Он лежал, опираясь о локти, тела их по-прежнему были соединены, его спутанные волосы касались его подбородка.
К ее удивлению, он спросил тем же тихим голосом:
— Что вы теперь чувствуете? Скажите.
«Что я вас люблю. Что я хотела бы от вас ребенка, если вы только что подарили мне его».
Нет, все это никуда не годится. Ей хотелось это сказать, но она очень боялась, что он хочет услышать не это.
— Жизнь ведет нас по извилистому пути, — прошептала Мэдлин, проведя пальцем по его пушистой брови, и улыбка трепетала на ее губах. — Мы не можем все контролировать, как бы ни пытались. Как ни банально это звучит, но будь что будет.
Его серебристо-серые глаза были непроницаемы, но в них хотя бы не было сожаления.
— К несчастью, вы заставили меня утратить самообладание.
Это не было цветистым признанием в любви, но это было допущением. Она услышала это по его голосу и прошептала:
— Я думаю, это очевидно, что вы тоже подействовали на мою рассудительность.
— Я стараюсь быть с вами осторожным.
Что это значит? Осторожным, потому что не хочет, чтобы она забеременела, или эта осторожность вызвана другими причинами?
— Я не хрупкий цветок, милорд.
Тут он усмехнулся, сразу став моложе и веселее.
— Действительно, нет. Вы очень страстная независимая женщина, леди Бруэр. Я хотел только сказать, что пытаюсь ничего не усложнять, но боюсь, что порой мне это не удается.
— Согласна.
Она улыбнулась, почувствовав еще большую любовь к нему за его заботу о ней, за его признание, которое так трудно сделать человеку, обладающему богатством и властью, привыкшему получать то, что ему нужно, и уходить от того, что не нужно.
Взгляд его был внимателен и испытующ.
— Будь что будет, вы говорите. Если родится ребенок, мы разберемся с этой ситуацией. Но потом. Не сейчас.
Стараясь казаться не встревоженной этой возможностью, она сказала:
— Женщина не всегда может зачать ребенка. Нам с Колином понадобилось полгода, прежде чем я забеременела Тревором.
— Прекрасно. Беспокоиться из-за этого теперь означало бы испортить весь наш вечер. — С тихим смехом он скатился с нее. — Предвкушение — это явно возбуждающее средство. Все произошло так быстро. Следует ли мне чувствовать из-за этого смущение?
— По моему мнению, в некоторых случаях бывает что сказать, несмотря на быстроту.
Мэдлин говорила таким же легким тоном, всячески стараясь держать под контролем свой смятенные чувства, но ей не очень-то удавалось обрести модную сдержанность, особенно после таких пылких лаек.
— В некоторых случаях вас просто лишают выбора, — сказал он с кривой усмешкой. — Мне придется смягчить удар, нанесенный моей мужской гордости таким быстрым завершением. Есть возражения против варианта долгого, медленного и… порочного?
— Я уверена, что с вами любой вариант будет незабываемым.
Что-то мелькнуло в его глазах, и она поняла, что проговорила эти слова слишком тихо и слишком искренне. Его реакция не ускользнула от нее, и она быстро сказала, с насмешливым оттенком:
— Хотя вы пока что не очень-то поразили меня своей порочностью, Олти.
— Вот как?
Он медленно приподнял уголок рта. Заложив руки за голову, он лежал, не смущаясь своей наготы, свет обрисовывал крепкие мускулы его торса. Опавший член устроился между мощными бедрами, и она не могла не сравнить Люка с воином-спартанцем, таким, какими она представляла себе этих воинов, — гладкий, лоснящийся, опасный человек.
— Мне придется исправить этот недосмотр.
— Жду с нетерпением.
Ну вот, к ней вернулась отчасти ее деланная беззаботность. Она вытянулась, довольная тем, что его взгляд сразу же устремился на ее выпяченные голые груди, а потом переместился ниже, туда, где сходятся бедра.
— Сомневаюсь, что вам придется ждать долго, — пробормотал он, касаясь рукой влажного треугольника. — Вы могли бы соблазнить и ангела, а мне кажется, мы с вами знаем, что я вовсе не ангел. А вы рядом, и это так удобно…
Позиция сзади, думал Люк, пока примитивное, лихорадочное удовольствие насыщало его чувства, приносит большое физическое удовлетворение, но ему не хватает возможности видеть, как румянец возникает под ее кожей, как трепещут ее ресницы перед тем, как она отдается оргазму, и он не чувствует, как ее ногти с предательским отчаянием впиваются ему в плечи. Стоя на коленях, он обхватил ее бедра, ворвался в нее с большей силой, но проиграл сражение, оказавшись не в состоянии удержать свой оргазм, когда услышал ее сдавленный крик.
«Что же это я делаю?» — спрашивал он себя, охваченный хаосом чувств, в то время как его сердце наконец прекратило свои попытки выпрыгнуть из груди. Оба они вспотели, тела их сплелись, его щека лежала на ее шелковистых волосах.
Если он своей похотью доведет ее до состояния полного изнеможения, это ничего не уладит.
Нет, это грубое слово не годилось для обозначения того, что происходит, когда он прикасается к Мэдлин. Ее он любовно ласкает. К несчастью, он понимает разницу между случайной связью с женщиной и чем-то более глубоким.
Отсюда и проблема, вот именно.
Год назад она посмотрела на него… и он познал этот тихий свет в ее глазах. Свет этот неизгладимо врезался в его душу, как будто она без слов предложила ему дар, который он не смог отвергнуть или забыть. Существовала очень серьезная причина, почему он избегал ее весь этот год, и теперь, когда он явно больше не собирался с такой решимостью держаться от нее как можно дальше, ему придется иметь дело с возможными последствиями своих поступков.
Она вполне могла забеременеть. После того первого соития он целиком отдался соблазну и смирился с тем, что был непростительно беспечен; теперь он ласкал ее без оглядки и без всякой осторожности. Был ли этот порыв совершенно неосознанным, или он загадал, чтобы судьба решила его будущее?
Завтра, пообещал он себе, слишком удовлетворенный, слишком сильно ощущающий ее мягкое соблазнительное тело, прижавшееся к нему, слишком остро сознающий, что счастье не может быть мимолетным чувством.
