Эбигейл каждый день молилась о том, чтобы в ее душу вернулась безмятежность. Она чувствовала себя закоренелой грешницей из романа, обманывающей собственного мужа. Пусть она не сделала ничего предосудительного, сами ее мысли уже считались грехом и не должны были появляться в голове Эбби.
Все, что она сумела создать своими руками, весь ее крошечный уютный мирок, разваливался даже не под напором житейских бурь, так часто накатывающих на мирный берег скромных тружеников, а всего лишь от дуновения слабого ветерка сомнения.
– Боже мой! Неужели Делия была права, и я не смогу прожить все отмеренные мне годы спокойно, без страстей? Куда делось все то, на чем строилась моя жизнь, – чувство долга, благодарность и привязанность к мужу, желание помогать тем, кому я смогла бы помочь, тихие домашние радости... – Эбигейл с отвращением отбросила скромное синее платье, украшенное одним лишь кружевным воротничком. – А ведь мистер Арчер даже не красив, он уступает внешностью мистеру Лонгсдейлу, не говоря уж о Марио... Когда-то я думала, что любила их, но и то, и другое чувство я смогла принести в жертву... Кому только были нужны эти жертвы? Удачлив ли Марио в своем торговом деле, а Лонгсдейл – любит он Белинду так искренне и глубоко, как подобает супругу?
Эбби начала сматывать атласную ленту, но так и не смогла довести дело до конца. Отчаявшись, она бросила ленты в шкатулку, а саму шкатулку убрала подальше, чтоб дольше не вспоминать о своей небрежности. Больше всего Эбигейл хотелось плакать, но викарий, Констанс и даже Минни не перестанут допытываться, что случилось, пока она не расскажет им какую-нибудь подходящую историю, а сил лгать у Эбби не было совсем.
– Теперь я понимаю, что проявила слабость перед тетушкой, когда уступила ее настояниям, но кому моя жертва принесла счастье? Может быть, даже мой муж на самом деле не так уж доволен своей жизнью, и ему лучше подошла бы добрая женщина его лет, одна из дам попечительского совета? Невыносимо думать, что я погубила свою жизнь напрасно!
Эбигейл все-таки разрыдалась и плакала так долго, что Констанс успела вернуться, а Минни накрыла на стол, но слезы принесли Эбби облегчение, как и всегда. Она сумела выстоять тогда, сумеет и теперь. Маленькая лодочка ее судьбы в ее собственных, за прожитые годы ставших сильными руках, и Эбигейл не позволит манящим островам увлечь ее с главного курса в обманчивую заводь, скрывающую рифы. Ей уже ничего не изменить, не стать молоденькой Эбби Тиндалл, не вернуться в Рим к отцу, чтобы пробыть с ним до конца, не попросить прощения у Марио за свое кокетство и у мистера Лонгсдейла за непостоянство, но она останется преданной своему мужу и его делу служения Господу и людям.
* * *
– Эбигейл, что случилось? – в тревоге спросила Конни, когда Эбби спустилась в столовую.
– Все в порядке, дорогая, – отмахнулась миссис Реймз, старательно делавшая вид, будто ничего не произошло.
– Но у тебя заплаканные глаза! Что-то тебя расстроило! – не унималась мисс Арчер, а викарий Реймз кивнул, разделяя мнение Констанс.
– Я пришивала к лиловому платью кружево и порвала его. – Эбби не любила лгать даже по пустякам, но сегодня она загодя сочинила историю, долженствующую успокоить ее близких. – От огорчения я расплакалась, и у меня разболелась голова...
– Бедняжка! – сочувственно воскликнула Конни. – Почему бы нам не пойти и не купить тебе новых кружев?
– Они очень старые, это еще наследство моей матери, – объяснила Эбигейл, ей не хотелось, чтобы муж и подруга посчитали ее легкомысленной и способной устроить истерику из-за такого пустяка, как испорченное кружево.
Конни понимающе нахмурилась – старинные кружева стоят того, чтобы о них поплакать, преподобный Реймз также вполне удовлетворился объяснением, в его голову не могла даже закрасться мысль, что жена может обмануть его, и все трое принялись за обед.
Эбби старалась есть с аппетитом, чтобы развеять неприятное впечатление, произведенное ее заплаканным лицом, а после обеда оживленно принимала участие в обсуждении осеннего бала, куда приглашались обычно как сливки местного общества, так и простые фермеры.
В Бакминстере уже много лет не было осеннего бала, с тех пор, как умер старый сквайр, отец нынешнего, и вся округа с воодушевлением относилась к возвращению старой традиции. Школьники мисс Уивинг должны были исполнить несколько подобающих песен, на фермах варили и пекли, стараясь из последних сил прихвастнуть перед соседями величиной своих тыкв и пышностью пирогов, а молодые девушки надеялись найти себе поклонников, чтобы на следующий осенний бал явиться уже замужними дамами.
– Как все это интересно! – ахала Конни. – Я никогда еще не была на балу, наш дядя считал это бессмысленной тратой времени, а танцы – неприличными. Надеюсь, Теренс останется в Бакминстере до бала...
– Ну что вы, моя дорогая! – с удивлением ответил ей преподобный. – Какой же бал без сквайра? В Бакминстере этот чудесный праздник не проводился столько лет подряд именно по причине отсутствия кого-либо из Арчеров!
– Разве ваш брат собирается уехать? – робко спросила Эбигейл. Почему ее сердце замерло на несколько мгновений, едва она услышала слова Конни?
– Он планирует поездку в Лондон, чтобы посмотреть, пригоден ли наш дом для того, чтобы жить в нем зимой. Теренс хочет, чтобы я выезжала в свет, знакомилась с молодыми леди и джентльменами...
Эбби вспомнила свой собственный дебют. Прошло всего восемь лет, а казалось, как будто целая вечность!
– Конечно, вам надо выезжать. Ты и твой брат должны занять подобающее вам место, приобрести круг знакомств. Не так далек тот день, когда вам обоим придется задуматься о подходящей партии...
Конни покраснела и смущенно наклонила голову к своему рукоделию. Преподобный Реймз поторопился ободрить девушку.
– Мы с супругой очень привязаны к вам, дитя мое, и желаем для вас только счастья. Вы среди друзей, и нет нужды стесняться мечтать об удачном браке!
– Я надеюсь когда-нибудь полюбить и выйти замуж, – ответила Констанс. – Но сначала... я бы хотела, чтобы свое счастье нашел мой брат.
Эбигейл промолчала, а викарий одобрительно кивнул.
– Разумеется, мисс Констанс, мистер Арчер старше вас и ему надлежит первому устроить свою судьбу. Надеюсь, он встретит милую молодую леди, которая полюбит вас и будет принимать близко к сердцу заботы нашего прихода. Вашему дому давно требуется настоящая хозяйка, а вы сможете многому научиться у миссис Арчер, чтобы, когда наступит момент, не бояться вступить хозяйкой в дом своего супруга.
– Я уже столь много узнала от миссис Реймз, что, пожалуй, не испугалась бы управлять домом, если только он не будет очень большим, – улыбнулась Конни.
