— Ну, если я женю его на себе, это будет благоразумно, разве не так? Никто из нас не будет, обманут в своих ожиданиях. У бабушки всегда будет дом и у тебя, если ты пожелаешь.
— Да… может быть, но…
— И у него есть пенсия. Он сказал мне об этом, когда купил для нас шелк. Теперь, когда мы потеряли Бригхэмптон, нам же надо куда-то деться. В Портсмуте легче найти работу, мы сможем снять один из тамошних, уютных домиков, которые так нравились нам с тобой.
— Так ты… влюблена в него? Крессида грустно вздохнула:
— Нет, не влюблена, но он мне нравится. Папа ведь всегда утверждал, что этого более чем достаточно. А я уже не настолько молода, чтобы быть капризной.
— Папа сказал… — Калли перешла на визг. Потом, помолчав, она заговорила прежним тоном: — Папа не одобрял Тома. Мистера Уэбба, хочу я сказать.
Это был второй раз, когда Калли оговорилась и назвала его Томом. Крессида бы улыбнулась, если бы не чувство, которое выдала не обмолвка, а то, что Калли назвала его мистером Уэббом.
— Папы больше нет с нами, и я начинаю думать, что он уже теперь не вернется. В любом случае я уже не та молоденькая девушка, которой непременно требуется одобрение отца. Если Том согласится, мне не найти лучшей партии.
Калли молчала.
— Ты не одобряешь моей идеи? — не отступала Крессида.
Ее сестра в смятении смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Крессида опустилась на скамейку у туалетного столика.
— Конечно, совсем другое дело, если ты сама неравнодушна к нему, — спокойным тоном сказала она. — И он проявляет ответные чувства.
— Возможно, — прошептала Калли, поймав взгляд Крессиды в зеркале.
— А отец…
Калли моргнула и чуть заметно кивнула головой. Гнев на отца переполнил Крессиду. Она обняла сестру за плечи:
— Тогда тебе нужно…
— Крессида, ты не понимаешь! — Калли резко вскочила, но чуть не упала, споткнувшись о скамейку, ей хотелось куда-нибудь убежать. — Ты можешь противостоять отцу. А мне… он внушает страх. Когда он сурово смотрит на меня, словно ждет, что я должна поступать, как требует он, если не хочу навсегда утратить его расположение, у меня внутри все холодеет. Я страшно боюсь разочаровать его. У него становится такое лицо, что мне хочется плакать.
— Вот поэтому он и запугивает тебя. Ему нравилось командовать в армии, и он не собирался перестраиваться и исходить из того, что рядом живут дочери. — Однако Крессида знала, что это не оправдывает его. Она снова вспомнила об Алеке, как он кружил племянниц на вечеринке у своей матери, и они при этом радостно повизгивали. Вряд ли он привык иметь дело с маленькими девочками, но его нежное отношение к детям было очевидным. Калли с безнадежным видом покачала головой:
— Какое это имеет значение. Когда он ругает меня, я просто теряю разум.
— Но теперь его нет с нами, ведь так? — проговорила Крессида. Калли покусывала губу и смотрела в пол. — Том хочет покинуть нас. — Калли метнула на сестру вопросительный взгляд. — Почему бы и нет? У нас нет денег, мы потеряли дом. Надо быть совсем недогадливой, чтобы не понять: в другом месте у него будет больше шансов. Но по какой-то причине он еще здесь. — Она встала и взяла сестру за руки. — Ты неравнодушна к Тому?
Краска залила лицо Калли.
— Да, — шепнула она. Крессида сжала ее пальцы.
— Тебе нужно сказать ему о своих чувствах. Боюсь, отец совершенно определенно дал ему понять, что не одобряет его устремлений, поэтому Том не может позволить себе, открыто смотреть на тебя так, как тогда вечером, когда он думал, что его никто не видит.
Калли еще больше зарделась.
— А как он смотрел на меня? Крессида задумалась.
— Как человек, для которого самое большое счастье — смотреть на тебя, не отводя взгляда.
— Но папа — когда вернется…
— Лови момент, Калландра Филлипс, — твердо сказала Крессида. — Вы с Томом сможете сказать отцу, что он не имеет права мешать вам, быть вместе.
Калли дернулась, но тут же рассмеялась. Крессида присоединилась к ней, и они так расхохотались, что им пришлось ухватиться друг за друга, чтобы не упасть.
— И что бы я без тебя делала? — с чувством сказала Калли.
— Расчесывала бы свои волосы сама. — Крессида схватила с кровати подушку и бросила в сестру. Калли подняла руки.
— Остановись! Нечестно! Крессида высунула язык.
— Нечестно, что тебе достались мамины, шикарные кудри!
Калли бросила ей подушку.
— Несправедливо, что тебе досталась вся отцовская смелость!
Крессида поймала подушку одной рукой и вернула ее на кровать.
— Да, так и есть, и теперь часть ее я отдаю тебе. — Она погрозила сестре пальцем. — Ты знаешь, о чем я. Или я сама скажу Тому.
— Не скажешь! Крессида усмехнулась:
— Ты хочешь воспользоваться этим шансом? Калли внимательно смотрела на нее — скорее растерянно, чем сердито.
— Спокойной ночи.
Крессида засмеялась и стала раздеваться. Ее гнев на отца уже был не таким острым при мысли о том, что Калли может найти свое счастье, да еще с Томом. Если отец действительно уехал навсегда, нет худа без добра.
Все это почти отвлекло ее от мыслей об Алеке и о том, что их ждет.
На следующий день Калли через час после обеда отыскала Крессиду. Ее глаза сияли, лицо пылало. — Мне нужно тебе кое-что сказать. Крессида засмеялась:
— Должно быть, что-то очень важное и хорошее.
— Да. — Калли протянула сестре руки, пальцы ее дрожали. — Мистер Уэбб, то есть Том попросил меня выйти за него замуж. И я дала согласие.
Крессида так и ахнула:
— Он… ты… Так скоро? Но ты только что узнала!
— Чему ты так удивляешься? — воскликнула ее сестра. — Ты сама сказала, что он давно был для нас членом семьи, и ты даже подумывала о том, чтобы выйти за него замуж.
Крессида с опаской взглянула на сестру, но Калли взорвалась смехом.
— Ты могла бы догадаться, что я шучу.
— Он… рассказал мне о вашем разговоре прошлой ночью. Это дало ему надежду. И он набрался смелости поговорить со мной, чего он не мог позволить себе раньше. — Глаза Калли были мокрыми. — Крессида, я навеки в долгу у тебя. Сама я никогда не осмелилась бы сказать ему, что он мне нравится, зная, как папа…
— Папа не посмеет вмешаться, — сказала Крессида, когда Калли вдруг замолчала. — Я ему не позволю.
Ее сестра сделала глубокий вдох и расправила плечи.
— Нет. Я сама не позволю, — твердо произнесла она. — Никогда больше.
— Хорошо. — Крессида решительно кивнула. — Я очень рада за вас обоих.
На губах у Калли снова расцвела улыбка, Крессида, сияя от радости, не могла не улыбнуться в ответ, хотя сердце у нее бешено стучало.
