— Все мы знаем, что лорд Шербрук последним сдавал карты и сорвал банк: все бывшие на кону наличные. Стоит ли напоминать, что этот человек все еще содержит игорный притон? Я утверждаю, лорд Шербрук мошенничал.
«Мошенничал?»
Марселла недоверчиво покачала головой. Поистине, это было одно из самых оскорбительных обвинений, которое только можно бросить в лицо джентльмену и которое просто невозможно оставить без внимания.
Игроки, не меньше, чем все остальные, оказались обескуражены заявлением сэра Финеаса. Они обменивались смущенными взглядами, не осмеливаясь высказать вслух свое мнение. Остальные гости тоже не чувствовали себя настолько уверенными, чтобы выступить в качестве свидетелей, и лишь перешептывались между собой, причем мнения явно разделились.
Один Гарет оставался абсолютно невозмутимым. Он откинулся на спинку стула, положив карты на стол «рубашкой» кверху и, не обращая внимания на откровенное любопытство множества зевак, смотрел на баронета полным холодного безразличия взглядом.
Расстроенная Марселла невольно сравнила мужа с волком, на которого остервенело лает сердитый щенок. Если Гарет не придал значения вызову своему достоинству, думала она, то, возможно, несчастье еще можно предотвратить, если же нет…
Словно прочитав ее мысли, сэр Финеас на мгновение заколебался, затем вновь собрался с духом и обратился к собравшимся в том же напыщенном тоне:
— Разумеется, стоит ожидать скандала, когда такой человек, как лорд Шербрук, пытается сравняться с теми, кто превосходит его во всех отношениях. Все мы знаем его историю: сводник, женолюб, игрок. Лорда Шербрука оправдали от обвинения в хладнокровном убийстве, но даже правосудие можно купить за деньги.
— Однако, Тайболт, — перебил баронета уверенный мужской голос. — Это чертовски серьезное обвинение против человека, в особенности, если он является моим гостем. Предлагаю вам принести свои извинения и забыть об этом деле.
Марселла сразу же узнала в говорившем мужа Эсме, лорда Эйнсворта. Отделившись от группы заинтересованных наблюдателей, хозяин дома направился к карточному столу. Несмотря на элегантный внешний вид, от этого человека исходила такая же опасная сила, как и от Гарета. Марселла с огромным облегчением отметила, что лорд Эйнсворт собирается принять сторону ее мужа.
— В чем дело, Тайболт? — спросил хозяин дома.
Грубые черты лица сэра Финеаса исказила презрительная гримаса.
— Я не собираюсь извиняться за правду. Если лорд Шербрук, действительно, оскорблен моими словами, то, полагаю, существует только один выход: дуэль… конечно, если он не настолько труслив, чтобы встретиться с достойным соперником на поле брани.
«Поле брани».
Эти слова вызвали одобрительный ропот толпы, но Марселла едва удержалась от испуганного возгласа. Как может служить делу чести то, что двое мужчин встают на заре, чтобы встретиться на какой-нибудь затянутой туманом поляне и выстрелить друг в друга из пистолетов… и все из-за какой-то ребяческой бравады?! Хуже всего было то, что сэр Финеас слыл метким стрелком, а вот насчет умения Гарета обращаться с подобным оружием Марселла ничего не знала.
Сначала она хотела немедленно вступиться за мужа, однако вовремя взяла себя в руки, понимая, что Гарет не потерпит никакого вмешательства с ее стороны. Тем не менее Марселла не могла оставаться в стороне и допустить, чтобы сэр Финеас вынудил Гарета дать смертельный ответ.
— Черт побери, приятель, вы не хуже любого в этой комнате знаете, что дуэли запрещены законом, — к большому облегчению Марселлы снова возразил Эйнсворт и с явным нетерпением добавил: — Кроме того, я не допущу подобной глупости в моем доме…
— Вас это не касается, Эйнсворт, — неожиданно отрезал Гарет своим бархатисто-стальным голосом, быстро заставив замолчать зевак, и, поднявшись с места, гибким волчьим движением неслышно подошел к сэру Финеасу.
Все затихли. Слышался лишь шорох юбок, нервное покашливание да доносившиеся снизу, из бального зала, звуки оркестра. Однако веселая мелодия только усиливала остроту этой трагической ситуации.
— Прекрасно, Тайболт, — согласился Гарет, обращаясь к баронету все тем же бархатистым голосом. — Раз вы настаиваете на утренней встрече, я тоже бросаю вам вызов.
«Вызов!»
Это слово возобновило худшие опасения Марселлы. Она прижала ладонь к губам и с отчаянием посмотрела на хозяина дома, надеясь, что тот снова вмешается. Однако вопреки ее ожиданиям Эйнсворт окинул Гарета долгим взглядом, иронично приподнял бровь и вернулся на свое место. Остальные игроки также поспешно покинули карточный стол, оставив Гарета и сэра Финеаса в центре комнаты.
Марселла не сводила с этой пары обеспокоенного взгляда, в который раз поразившись их несхожести. Чувствуя всеобщее внимание, баронет неловко переступал с ноги на ногу, его побагровевшее лицо блестело от пота. Гарет, напротив, на удивление спокойно стоял перед своим обвинителем в настороженной позе хитрого четвероногого охотника.
— Я бросаю вам вызов, — тихо повторил он, и на его губах появилась сумрачная улыбка. — Однако я предлагаю свои условия: драться будем на ножах, а не на пистолетах.
— Но послушайте, Шербрук, право выбора оружия принадлежит мне, — выпалил сэр Финеас, вмиг побледнев. — Обычно используются пистолеты. Это известно каждому джентльмену.
— Вы только что сами заявили, что я не джентльмен.
Гарет снова улыбнулся, — при этом в зеленых глазах мужа Марселла не заметила и тени юмора, — и добавил:
— Скажите, Тайболт, вы когда-нибудь убивали ножом человека? Если да, то, очевидно, знаете, это совсем другое дело, не то что нажать на курок в двадцати шагах от противника.
С этими словами Гарет приблизился к баронету и теперь кружил вокруг него, словно волк около своей добычи. Сэр Финеас вытащил носовой платок и принялся нервно вытирать им лоб.
— Само убийство с помощью ножа выглядит довольно просто, — небрежным тоном продолжал Гарет. — Достаточно лишь воткнуть клинок между вторым и третьим ребром, а потом немного повернуть его. Если все сделано правильно, то даже крови не покажется. А вот чтобы наблюдать, как умирает твоя жертва, нужно обладать хладнокровием. Если вы нападаете сзади, со спины, то достаточно дать противнику упасть на землю и дождаться, пока с последними судорогами жизнь не покинет его. Но убивать человека лицом к лицу… это уже выглядит несколько иначе.
Гарет неожиданно остановился напротив Тайболта и заговорил еле слышным, наводящим ужас голосом, так что Марселле пришлось напрягать слух, чтобы понять слова:
