Размышляя подобным образом, Варвара поделилась своими сомнениями с доктором. Вот тогда Литвиненко и стал потихоньку приглядывать не только за больной рукой своего пациента. Однажды, мягкой походкой, бесшумно, несмотря на Грузность своего тела, он подкрался к дверям спальни Гривина и стал свидетелем прелюбопытнейшей сцены. Он поразился пылкости чувств Марго и Дмитрия. Наблюдая за нежной сценой и прислушиваясь к долетавшему до него шепоту, догадливый доктор понял, что это не первый внезапный порыв, охвативший молодых людей. Они, несомненно, предавались своему греху и ранее. Он осторожно рассказал об этом Варе. Варя была готова узнать нечто подобное. Но то, что объектом страсти ее мужа оказалась ненавистная выскочка, повергло ее в неописуемую злобу. Она мастерски разыграла душераздирающую сцену доверительной беседы двух близких подруг. И с наслаждением наблюдала за нарастающим смятением Маргариты, когда попросила следить за неверным Гривиным. Варвара просто упивалась, видя смятение Марго. И именно в тот момент невероятная догадка поразила ее. Точно такое же смятение запомнила она на лице подруги накануне свадьбы, накануне страшного падения. По-видимому, Марго и управляющий были близки и раньше, и девушка знала, что будет с разлучницей дальше!
Варе требовались подтверждения подозрениям. И доктор придумывает план со срочным отъездом. Соглядатаем оставили горничную Настю.
И та оправдала надежды. Правда, после такого предательства ей пришлось срочно покинуть место. Уже в Петербурге, на Казанской, выяснилось еще одно важное обстоятельство. Чрезвычайное сходство Мити и Коли.
Варвара не сомневалась теперь в тайной связи своего мужа и мачехи. Она не обвиняла их, она радовалась и раздумывала, в какой момент обнародовать все эти грязные тайны. Одно внушало ей беспокойство. Отец не переживет такого предательства. Поэтому действовать приходилось крайне осторожно и постепенно.
Однако события стали развиваться слишком стремительно и приняли неожиданный оборот.
Увиденная Варварой Платоновной под гипнозом чашка кофе упорно наводила мысль доктора на отравление. И это теперь казалось логичным, если предположить давнюю связь и подлый сговор Марго и Дмитрия с целью коварно завладеть наследством своих благодетелей. Варя соглашалась.
Но про себя она не верила, что наивная, романтичная подруга и расчетливый, трусоватый Гривин рискнули совершить подобное. Она упала, потому что не послушала Литвиненко, одолела слабость, закружилась голова. Но Дмитрий Иванович оказался не так прост. Он сам решился раскрыть перед Прозоровым грязные игры его дочери. Последнее время он; видимо, что-то разузнал, тайно наведываясь в клинику доктора.
Литвиненко решился нанести удар первым и рассказать Платону Петровичу о своих подозрениях.
Последующее осталось для Варвары непонятным.
Скоропостижная смерть Прозорова сломила молодую женщину. От горя она потеряла возможность рассуждать трезво и рационально. Идея о злодейском замысле мужа и мачехи, так сильно внушаемая доктором, стала казаться вполне реальной. Арест Маргариты Павловны довершил дело. Далее надо вывести из игры Гривина. Подтвердить его соучастие будет нетрудно, особенно после того как полиция нашла переписку любовников в домике тетки на Васильевском острове.
Оставался Коленька, несчастный ребенок. Доказывать, что он не сын Прозорова и не имеет прав на наследство? Поначалу такая идея овладела Варварой. Однако скоро ее сменила другая – воспитать сводного брата как собственное дитя, заменить ему родителей, сделать его своей послушной куклой и наследником всего состояния.
Теперь она радовалась, что он есть, что она получит над ним власть. Марго упекут на каторгу, а Гривин никогда не рискнет признать свое отцовство. Зато какие мучения ожидают несчастных! Эта изощренная пытка не менее ужасна, чем примитивное убийство!
Подобные размышления помогали Варваре Платоновне переживать потерю отца.
Следователь Сердюков был в недоумении. Не сходились концы с концами в этом странном деле. Не получалось банального преступления из-за наследства. Путался под ногами этот сумасшедший Кондратий с его солью. А также все больше и больше интересовала следователя сама «жертва черной магии» – госпожа Гривина. Любопытен оказался и доктор, особенно после того, как выяснилось, что только с его слов определили причину смерти Прозорова. И именно Литвиненко настаивал на насильственном характере смерти своего друга и пациента. Именно он указывал на неслучайное падение с лошади лихой наездницы и связи этих событий. Надобно побеседовать с ним, а также и с Гривиным.
Разговор с Дмитрием Ивановичем произошел в конторе фабрики, куда Сердюков специально приехал. Управляющий после смерти Прозорова фактически единолично распоряжался всеми делами. Гривин принял полицейского в огромном роскошном кабинете, заставленном массивной мебелью, под стать покойному хозяину. Лицо Дмитрия Ивановича покрывала бледность, руки подрагивали и выдавали плохо скрываемую тревогу.
– Господин Гривин, я понимаю ваше волнение и неприятные чувства, которые доставляет мой визит. К сожалению, характер моей службы чаще всего предполагает именно неприятные беседы с людьми.
Он поклонился и сел на предложенный Гривиным стул.
– О чем вам угодно меня спросить? – сухо осведомился Дмитрий.
– – О ваших взаимоотношениях с госпожой Прозоровой, – следователь попытался придать своему вопросу самый безобидный и дружелюбный оттенок.
Дмитрий колебался. Он знал, что после обыска на Васильевском острове в домике Аграфены Тихоновны истина известна Сердюкову, но ему ужасно не хотелось выворачивать перед ним самое сокровенное.
– Я понимаю вас, Дмитрий Иванович! О таких вещах тяжело говорить, да еще с полицейским чином. Я вам помогу. Вы ведь любили Маргариту Павловну еще до вашей женитьбы на Варваре Платоновне, не так ли? Но потом соображения иного порядка, скорей всего весьма прозаические, заставили вас покинуть любимую девушку и жениться на дочери хозяина.
Гривин покраснел и кивнул. Все его душевные метания в устах постороннего человека свелись к очень простой и банальной истории.
– Однако позже, уже после замужества самой Маргариты Павловны, ваши отношения возобновились?
Гривин тяжело вздохнул и сбивчиво поведал следователю историю своих взаимоотношений с двумя женщинами. Константин Митрофанович слушал внимательно, с удовлетворением отмечая про себя, что он и предполагал подобную линию развития драмы. Его многолетний опыт работы в сыскной полиции научил его разбираться в людях, понимать мотивы поступков и правильно предрекать события. Пока все укладывалось в банальную схему внутрисемейной склоки за наследство, помноженной на любовный многоугольник. Однако чем больше следователь узнавал о своих героях, тем больше он убеждался в том, что внутри этой грязной и запутанной истории появились силы, которые он своим умом понять пока не в состоянии. Дурацкая история с солью не выходила у него из головы. Но если верить словам Гривина, в чашку Прозорова это таинственное вещество не попало. Значит, его убил другой яд и другой человек. Доктор? Но ему-то зачем? Неужели им движет только бескорыстное желание помочь Варваре?
