— Я собираюсь на ней жениться.
Гарри побледнел.
— Но вы же не выносите друг друга!
— Мы пришли к взаимопониманию.
— Она ответила согласием?
— Ещё нет. Сначала она хочет посоветоваться с тобой.
— Слава Богу! Потому что я скажу, что большего вздора в жизни не слышал.
— Сомневаешься в моих способностях защитить её? — выгнул бровь Лео.
— Я сомневаюсь, что вы удержитесь и не убьёте друг друга! Сомневаюсь, что сестра когда-нибудь будет счастлива в подобном браке. Сомневаюсь… нет, мне не хочется затруднять себя перечислением всех сомнений, ибо это займет слишком много времени. — Взгляд Гарри стал ледяным. — Мой ответ, Рэмси, — нет. Я сам позабочусь о Кэт, а ты можешь возвращаться в Гемпшир.
— Боюсь, так легко от меня не отделаться, — предупредил Лео, — если ты не обратил внимания, напоминаю, я не просил твоего разрешения. Выбора нет. То, что случилось, нельзя вернуть назад. Ты понимаешь?
По выражению лица Гарри он понял, что тот из последних сил сдерживается, чтобы не убить его.
— Ты намеренно её соблазнил, — с трудом выдавил Ратледж.
— А тебе бы больше понравилось, если бы я сообщил, что это произошло случайно?
— Мне понравилось бы бросить тебя в Темзу с камнем на шее.
— Понимаю и даже сочувствую. Не могу себе представить, что бы я чувствовал, глядя в лицо человеку, скомпрометировавшему мою сестру. Насколько сложно удержаться и не убить его на месте. Хотя, подожди… — Лео глубокомысленно прижал к подбородку указательный палец. — Еще как могу себе представить, потому что прошёл через это каких-то пару месяцев назад!
— Это другой случай. Твоя сестра оставалась девственницей до свадьбы, — прищурился Гарри.
Лео окинул его взглядом нераскаявшегося грешника.
— Когда я компрометирую девушку, то делаю это должным образом.
— Ну, хватит, — прошипел Гарри и бросился на противника.
Они упали на пол и покатились, крепко вцепившись друг в друга. Хотя Гарри удалось стукнуть Лео головой о пол, толстый ковер смягчил удар. Гарри постарался схватить противника за шею, но тот опустил подбородок и вывернулся. Они дважды перевернулись, обменялись тычками, целясь в горло, почки и солнечное сплетение. Оба показали умение в том виде борьбы, который процветает в трущобах Ист-Энда.
— На этот раз тебе не победить, Ратледж, — задыхаясь, прорычал Лео, когда они расцепили хватку и, покачиваясь, поднялись на ноги. — Я не один из твоих партнеров по фехтованию, для которых главное — красивый укол. — Он увернулся от хука правой и нанёс ответный удар. — Я совершенствовался в каждом игорном притоне и таверне Лондона. — Сделав отвлекающий манёвр левой, Лео провел быстрый хук правой и почувствовал приятную твёрдость челюсти Гарри. — Кроме всего прочего, у нас жил Меррипен, у которого левый апперкот не легче пинка мула.
— Ты когда-нибудь прекращаешь болтать? — поинтересовался Гарри, нанося контрудар и отскакивая раньше, чем Лео смог принять ответные меры.
— Это называется беседой. Как-нибудь можешь попробовать. — Разгневанный Лео опустил руки, позабыв про защиту. — Особенно со своей сестрой. Ты хотя бы раз пробовал её выслушать? Чёрт тебя побери, она приехала в Лондон, надеясь на совет и утешение брата, и первое, что ты сделал, — отослал её из комнаты.
Кулаки Гарри упали. Он пронзил Лео проклинающим взглядом, но когда заговорил, в голосе слышалось осуждение самого себя.
— Я много лет обманывал её ожидания. Думаешь, не знаю, что должен был сделать для сестры, но не сделал? Я готов на всё, чтобы искупить вину. Но, чёрт тебя побери, Рэмси… в её положении, Кэт меньше всего нуждалась в том, чтобы лишиться невинности, когда она не в состоянии защищаться.
— Именно в этом она и нуждалась.
Не веря собственным ушам, Гарри покачал головой.
— Дьявол! — Он запустил руку в свою густую шевелюру и сдавленно хмыкнул. — Невозможно спорить с Хатауэйями. Вы все говорите сумасшедшие вещи так, словно они совершенство логики. Как думаешь, для бренди ещё рано?
— Совсем нет. Я чувствую себя слишком трезвым для подобных разговоров.
Гарри подошел к буфету и достал пару бокалов.
— Пока я наливаю, постарайся объяснить, почему потеря невинности так выгодна моей сестре.
Сняв сюртук, Лео повесил его на спинку кресла и сел.
— Маркс слишком привыкла к одиночеству…
— Но она не была одинокой, она же жила у Хатауэйев.
— Даже там она оставалась в стороне от семьи, прижавшись носом к оконному стеклу, как сирота из романов Диккенса. Чужое имя, невзрачная одежда, перекрашенные волосы… она так долго скрывала свое «я», что забыла, кто есть на самом деле. Но настоящая Кэтрин проглядывает, когда рядом я. Мы пробиваемся через защиту друг друга и говорим на одном языке, если ты понимаешь, что я имею в виду. — Лео помолчал, глядя на плескающийся в бокале бренди. — В Маркс множество противоречий, и чем дольше я её знаю, тем больший смысл они приобретают. Она слишком долго скрывается в тени. Как бы твоя сестра ни пыталась убедить себя в обратном, она хочет принадлежать чему-то и кому-то. Да, она хочет мужчину в своей постели. Меня в частности. — Лео глотнул бренди. — Со мной ей будет хорошо. Не потому, что образчик мужской добродетели. Кстати, я на это никогда и не претендовал. Но я подхожу ей как мужчина. Я не боюсь её острого язычка, меня ей не перехитрить, и Маркс это знает.
Гарри сел рядом и сделал глоток бренди. Он задумчиво наблюдал за Лео, стараясь, с одной стороны, оценить его искренность, с другой — правдивость.
— А что ты получишь от этого союза? — спокойно поинтересовался он. — Насколько я понимаю, ты должен как можно скорее жениться и завести ребенка, предпочтительно сына. Если Кэт не удастся родить сына, Хатауэйи потеряют Рэмси-Хаус.
— Мы пережили кое-что похуже, чем потеря чёртова дома. Я рискну и женюсь на Маркс.
— Или же ты устраиваешь ей проверку, — предположил Гарри, по лицу которого ничего нельзя было прочесть. — Пытаешься определить до свадьбы, не бесплодная ли она.
Мгновенно оскорбившись, Лео напомнил себе, что имеет дело с законным беспокойством брата о благополучии сестры.
— Мне нет дела до её плодовитости, — невозмутимо ответил виконт, — если это уменьшит твоё беспокойство, мы подождём, пока это станет неважным. Я хочу её независимо от спасения дома.
— А как быть с тем, что хочет Кэт?
— Это её дело. Что касается Латимера, я уже поставил его в известность, что у меня есть кое-какие рычаги, на которые я надавлю, если из-за него начнутся неприятности. Но лучшей защитой для Кэтрин станет моё имя. — Допив бренди, Лео отставил бокал в сторону. — Что ты знаешь о её бабушке и тёте?
