– Тебе нужно идти. Опасно здесь находиться, да и меня скоро хватятся.
– Тогда я должен попрощаться с тобой на какое-то время.
– Нет-нет! Если ты не можешь прийти к нам в дом, скажи, где тебя сегодня ночью найти, и я приду туда сама.
– Не будь смешной, Амелия! Не можешь же ты в темноте одна бегать по городу! Да ты и не знаешь здесь ничего – кроме нескольких улиц в Пере. Тебя через пять минут задержит патруль; а может случиться что-то и похуже!
– Ну так придумай что-нибудь! – попросила Эми, едва не плача. – Я хочу сегодня быть с тобой!
Малик на минуту задумался, потом оглядел ряд карет, ожидавших своих владельцев. Лошади спокойно жевали сено, а возницы разговаривали между собой.
– Ты приехала в одной из этих карет? – Малик кивнул в сторону экипажей.
– Да. С Джеймсом и тетей Беатрис.
– А не могла бы ты сказать тетушке, что почувствовала себя дурно и хотела бы пораньше уехать домой? – спросил он.
– Думаю, что вполне могу. И что же?
– Если ты упросишь их отпустить тебя в карете, а самим приехать потом с кем-нибудь из друзей, я найду способ пробраться в нее раньше тебя. А потом ты впустишь меня в дом.
Эми взглянула на него с надеждой:
– Здорово придумал! – восхитилась она.
– Какая карета ваша? Эми показала.
– Предпоследняя перед поворотом налево, с голубыми дверцами.
Малик кивнул.
– Вижу. Иди.
Эми быстро поцеловала его:
– До встречи! – затем подобрала юбки и заспешила через террасу, войдя в зал как раз в тот момент, когда оркестр заиграл зажигательный чардаш. Прошла вдоль стены и с облегчением вздохнула, заметив Беатрис, беседовавшую с миссис Ламберт. Подошла к дамам и остановилась, ожидая, пока тетушка ее заметит.
– Амелия! Я тебя весь вечер не могу найти, а мне нужно с тобой поговорить! Я услышала на твой счет столько комплиментов, и мы с Джеймсом очень гордимся тобой.
– Спасибо, тетушка Беатрис. Я тоже Вас разыскивала. Хотела попросить об одном одолжении.
– О каком же?
– Нельзя ли мне уехать пораньше? Что-то страшно разболелась голова. Я уже вычеркнула из карточки все свои танцы, а с миссис Беллинджер я попрощаюсь перед отъездом.
– Конечно, милочка! Мне так жаль, что ты плохо себя чувствуешь! – ответила Беатрис. – Сейчас отправлю Джеймса за твоим плащом.
– А нельзя ли мне взять карету? – затаив дыхание, спросила Эми.
– Конечно, можно! Нас кто-нибудь подвезет или ты сама отправишь карету за нами.
Эми выдохнула как можно спокойнее.
– Это вовсе не к чему, – вмешалась миссис Ламберт. – Мы с Вильямом высадим вас возле самого дома!
Эми, наклонившись, поцеловала тетушку и добавила на прощанье:
– Я провела чудесный вечер! Встретимся утром!
– Спокойной ночи! – ответила Беатрис.
Эми разыскала миссис Беллинджер, имела с ней милостиво короткую беседу, а когда вышла из зала, в холле ее уже ждал Джеймс, держа в руках плащ.
– Может быть, мне следует проводить тебя домой? – спросил он, заботливо укутывая ее.
Эми похолодела.
– Ах, что Вы, дядюшка Джеймс! Я не хочу, чтобы покидали из-за меня такой замечательный бал! Со мной все будет в порядке!
– Ты уверена? Если с тобой опять что-нибудь приключится, Беатрис будет в ужасе!
– Я вполне уверена. Здесь совсем близко, а у Вашего возницы есть пистолет.
– Ну хорошо. Но позволь мне по крайней мере посадить тебя в экипаж, – нехотя согласился Джеймс.
Сжав зубы, Эми оперлась на предложенную руку, сознавая, что если будет отказываться и дальше, то Джеймс наверняка заподозрит неладное. Она подождала, пока дядюшка даст наставления вознице, и поднялась по лесенке в карету, на прощание как можно любезнее улыбнувшись ему. Джеймс закрыл за ней дверцу.
– Спокойной ночи, – попрощалась Эми и помахала рукой.
– Спокойной ночи, Амелия.
Возница убрал лесенку и забрался на козлы. Натянул поводья. Эми оглядывалась, пытаясь увидеть где-то поблизости Малика.
Неожиданно тронувшиеся было лошади остановились и попятились. Карета резко стала, а возница спрыгнул на землю.
– В чем дело? – спросила его Эми.
– Очевидно, что-то мешает на дороге, мисс. Не волнуйтесь, – успокоил ее возница на своем колоритном английском. – Сейчас я посмотрю.
Он пошел вперед, подняв над головой лампу.
В тот же момент дверца кареты открылась, и Малик бесшумно влетел внутрь. Закрыв ее за собой дверцу, он примостился на полу.
– Что ты подстроил? – зашипела Эми, поднимая ноги на сидение, чтобы дать ему место.
– Я кинул камень прямо под ноги лошадям, чтобы остановить их, – ответил Малик. – Успокойся. Будем надеяться, что он ничего не заметит.
Эми сняла плащ и накрыла им Малика. Она видела, как возница внимательно осмотрел дорогу и пошел обратно:
– Ничего нет, мисс. Наверное, лошадей испугало какое-нибудь животное.
– Хорошо, – невозмутимо ответила Эми. – Спасибо за заботу. Поезжайте дальше.
Возница поклонился и полез на свое место. Экипаж закачался под его тяжестью. Когда наконец снова тронулись, Эми прошептала:
– Все в порядке. Сиди тихо, а когда приедем, я постараюсь тебя вызволить отсюда.
Ответа не последовало, но из-под плаща высунулась смуглая рука и сжала коленку девушки.
Казалось, путь до дома Вулкотов внезапно удлинился на несколько километров; чем ближе подъезжали, тем чаще встречались патрули янычар, о которых говорил Малик.
Ей еще ни разу не приходилось бывать так поздно в городе, и она понятия не имела о них. Но они, оказывается, знали ее, вернее, ее родственников – так же, как и их карету. Она видела, как двое охранников приветствовали возницу.
Когда карета наконец въехала на пандус возле дома, Эми вздохнула с облегчением. Возница подошел к двери, чтобы открыть ее и помочь Эми выйти из экипажа, но она остановила его быстрым вопросом:
– Могу ли я попросить Вас об одолжении?
– Да, мисс?
– Не могли бы вы зайти в дом и достать из шкафа в холле мой тяжелый серый плащ? Я прекрасно знаю, что двери совсем близко, но, очевидно, у меня температура, меня знобит, а мой плащ слишком легок.
Возница, пожилой армянин, который был наслышан о причудах и капризах богатых европейцев и американцев, лишь сдержанно кивнул. А едва он скрылся из виду, Эми сняла с Малика закрывавший его плащ и прошептала:
– Беги! Подожди у входа в теплицу. Я впущу тебя в дом, как только смогу.
Малик осторожно выбрался из кареты и побежал к кустам. Когда же возница вернулся с плащом в руках, Эми пылко поблагодарила его и накинула на плечи то, что могло сейчас показаться горностаевой мантией – столько важности было в ее движениях.
– Ах, чудесно! – произнесла она. – Спасибо!
