Синтия заметила, что нос у этого персонажа отсутствует. Она отвела глаза, стараясь проявить такт.
– Потерял его в битве с команчами, – усмехнулся Джейк, угадав причину смущения Синтии. – Это научило меня уважать индейцев.
– Моя дочь Розалинда и невеста Синтия Тримейн, – представил Мэверик и приветливо улыбнулся: – Соскучился по твоей еде. Не пробовал ни разу ничего стоящего с тех пор, как покинул Гус-Крик.
Синтия вспомнила о чудесных ужинах в Денвере, но воздержалась от высказываний.
– Рад познакомиться с вами, леди, Добро пожаловать в Гус-Крик. Ужин не заставит себя ждать.
Джейк кивнул и отошел от их столика.
– У него один из лучших поваров, – сказала Хейзл. – Научился стряпать на большом ранчо на Юге. Но и сам Джейк – отличный повар.
Сначала Мэверик беспокойно оглядывал обеденный зал, но потом откинулся на спинку стула. Хейзл фыркнула:
– Не расслабляйся, пока не услышишь новости. Джейк принес поднос, на котором стояли кофейник, бисквиты, масло и джем, и расставил все это на столе. Затем он вынес тарелки с едой, подмигнул своим гостям и исчез.
Синтия посмотрела на свою тарелку. Огромный ломоть мяса, сочащийся соком, розовый в середине, не уступал своими размерами горе гарнира из золотистой кукурузной каши и жареного картофеля.
Хейзл разлила дымящийся кофе, взяла бисквит и принялась щедро мазать его маслом.
– Отлично, благодарю, Мэверик. Давайте-ка, ребята, принимайтесь за еду.
Мэверик тоже намазал маслом мягчайший бисквит.
– Так что ты скажешь о Далтоне?
– Не хочу портить аппетит, – нахмурилась Хейзл. – Сначала еда, потом разговоры.
Мэверик улыбнулся. Хорошо было снова оказаться дома.
На холме, возвышавшемся над развилкой, образующей Гус-Крик, стоял дом из старых бревен и натурального камня. Его остроконечная крыша свидетельствовала о том, что зимой здесь бывают снегопады. Амбар, помещение для работников, надворные постройки и корабли растянулись далеко от дома. На берегу реки стояло несколько индейских вигвамов, над которыми спиралями поднимались струйки дыма. Еще дальше паслись стада крупного рогатого скота. С запада эти земли затенялись горами Биг-Хорн. На север среди покрытых лесами гор и широких каньонов протянулись резервации индейцев кроу. К востоку простирались равнины, поросшие буйволовой травой.
Мэверик осадил лошадей, тянувших тяжело нагруженный фургон. Он остановился на дороге, ведущей с юга, из Гус-Крика и Шеридана. Посмотрев на свой дом, он заулыбался. Рядом с ним сидели Розалинда и Синтия. Высоко над галопами послышался крик ястреба, потом ястреб камнем упал вниз, а минутой позже улетел. В голубом небе плыли пушистые облака, солнце на западе медленно опускалось. Мэверик ощущал умиротворение.
– Ты построил красивый дом.
Синтия представляла его жилище некой разновидностью охотничьего домика, какими она их видела на картинках. Вид жилища Мэверика впечатлил се.
– Да, – согласилась Розалинда, – но для юго-запада такой дом не подошел бы.
Мэверик улыбнулся:
– Плоские крыши и стены из кирпича-сырца хороши для жаркого климата.
Розалинда вздрогнула:
– Я рада, что сейчас тепло.
– Но может наступить и холод с градом и слякотью, – сказал Мэверик, поглядывая на небо.
Синтия рассмеялась:
– Летом?
– Вряд ли будешь относиться к этому как к шутке, особенно когда охраняешь стадо верхом на лошади, а кругом лужи, подернутые льдом. И такое бывает в июле.
– Неужели подобное возможно? – спросила Розалинда.
– Это же Вайоминг. – Мэверик рванул поводья, и лошади двинулись вперед.
Они ехали вдоль забора, сложенного из камней и дерева, окружавшего дом и короли, потом повернули под арку с вывеской «Ранчо Мэверика» и остановились.
Мэверик вышел, отпер ворота, потом снова сел на козлы и погнал лошадей в гору. Затем он остановил их, закрыл ворота, и они двинулись вперед.
Синтия вцепилась в сиденье. Теперь в очередной раз она усомнилась в правильности своего выбора. Она могла бы быть с Викторией на ранчо Кордова, и ей не пришлось бы совершать это долгое путешествие на север. В Ринконе, когда в поезде она впервые подошла к Мэверику, она и не думала, что окажется здесь. Синтия собиралась только взять у Мэверика интервью и продолжить свой путь. Но он, похоже, с самого начала решил привезти ее сюда и добился своего. Он выиграл, а вот она... Они остановились перед двустворчатыми парадными дверьми дома. Синтия тотчас подумала, что веранда с качелями – приятное место для отдыха после работы. Она представила, как сидит в эту пору на веранде с Мэвериком и Розалиндой.
Мэверик огляделся. Он гордился своим ранчо. Ему хотелось, чтобы и Розалинде с Синтией понравилось здесь, но он понимал, что нельзя заставить человека любить что-либо насильно. По крайней мере Синтии понравились Хейзл и Гус-Крик. Значит, у него есть надежда, что она здесь приживется.
Мэверик особенно гордился Розалиндой. Сначала он сомневался в том, что она его дочь, теперь же был убежден, что так оно и есть, и радовался этому. Оставалось ждать и надеяться, что она полюбит ранчо.
Парадные двери дома распахнулись, и из них стремительно выбежала женщина внушительных размеров. На ней были серое платье и белый передник, а на седых волосах белый поварской колпак.
– Мэверик! Не могу выразить, как я рала тебя видеть! Почему ты не сообщил о своем возвращении? Я бы испекла торт.
– Если я не ошибаюсь, миссис Шнайдер, вы уже испекли его.
– Это всего лишь твой любимый пирог со сметаной и изюмом.
Миссис Шнайдер поспешила вниз по ступенькам и, потрясенная, остановилась.
Мэверик обмотал вожжи вокруг столба и спрыгнул на землю.
– А кто эти две молодые леди?
Миссис Шнайдер упиралась руками в бока, ее нос был высоко вздернут.
Мэверик обошел фургон сзади.
– Мне хотелось бы представить вам мою дочь Розалинду и невесту Синтию Тримейн.
– Боже милостивый! – Миссис Шнайдер приложила руку к сердцу, а другой помахала перед глазами. – Ты деловой молодой человек.
Мэверик хмыкнул:
– Я не за одну поездку успел приобрести все это. Миссис Шнайдер опустила руки и вцепилась в свой передник.
– А теперь веди леди в дом. Я позову мистера Шнайдера, он присмотрит за фургоном и выгрузит вещи.
– Благодарю.
– Думаю, мисс Розалинде придется по вкусу розовая комната.
– Да. А Синтию можете поселить в зеленой. Миссис Шнайдер сурово посмотрела на него:
– Раз она еще мисс, то пусть ей достанется голубая. Мэверик снова хмыкнул, но кивнул, выражая согласие.
– Я приготовлю лимонад.
Миссис Шнайдер поспешила по ступенькам в дом. Коверик догнал Синтию, поднял ее на руки и подержал так несколько секунд, заглядывая ей в глаза.
