Проигнорировав эту реплику, Макс проговорил:
— Премного благодарен за желание помочь.
— Вам я всегда готова прийти на помощь. — Юлиана положила пухлую белую ручку Максу на локоть. — Я вас просто обожаю, Макс. Не представляете, как я скучала! Может быть… вспомним прошлое по такому случаю?
Макс деликатно отстранил ее руку:
— Обстоятельства изменились. Теперь я женат.
Юлиана пожала плечами:
— Ваша жена в Англии. Если слухи не врут, она разводит лошадей. Фи! Зато денег у нее куры не клюют. Учитывая вашу ситуацию, разумный ход. Так что для меня ваши изменившиеся обстоятельства ничего не меняют.
Большинство других мужчин не сочли бы препятствием наличие супруги. Кроме того, вступая в брак, Макс не обещал Кэро верности. Напротив, она сама предложила будущему мужу развлекаться, как и с кем он пожелает.
Макс по опыту знал, что встреча с Юлианой фон Стенхофф — отличное развлечение.
Но стоило ему вспомнить, как Кэро вступилась за него перед отцом, — и супружеская измена вдруг показалась Максу страшным предательством. Даже несмотря на то, что ради спасения жизни Кэро он больше не должен к ней прикасаться. И сколько бы измученное воздержанием тело ни жаждало заветного удовлетворения, сколько бы разум ни твердил, что ничего предосудительного тут нет, ведь Кэро не узнает, — Макс был не в состоянии перебороть себя.
Хотя он ведет себя нелепо, а Юлиана весьма привлекательна, об измене не могло быть и речи.
— Боюсь, что смотрю на вещи по-другому, — проговорил Макс, целуя Юлиане руку. — Благодарю за визит. Но, пожалуй, вам сейчас лучше уйти.
Юлиана застыла, не веря своим ушам.
— Выходит, все, что между нами было, для вас… ничего не значит?
— Это было одно из тех мимолетных удовольствий, которые рано или поздно подходят к концу.
Юлиана презрительно фыркнула:
— Что ж, как вам угодно… Я никогда не унижалась перед мужчинами, не намерена этого делать и впредь. Желаю приятно провести время, Макс… если это у вас получится в одиночестве.
Юлиана резко встала. Пышные юбки так и заколыхались. Макс видел, что она рассержена, раздосадована и не понимает, почему он не хочет играть по правилам, принятым в ее кругах.
Макс ее за это не винил. Он и сам удивлялся, как мог настолько измениться.
Дойдя до двери, Юлиана обернулась и бросила на Макса уничижительный взгляд:
— И что же в ней есть такое, в этой вашей лошаднице?
Макс ясно увидел перед собой Кэро — темные глаза пылают решительностью, медные волосы золотятся на солнце. Вспомнил, как ласково, но строго она обучала жеребят. Как гладила и ласкала его в сиянии свечей.
— Всего не перечислить, — ответил Макс.
— Смотрите от скуки не взвойте!
Макс печально улыбнулся:
— Уж что-что, а это мне не грозит.
Наблюдая, как стройная, ухоженная, соблазнительно одетая куртизанка выходит из номера, Макс подумал, что более не похожих друг на друга женщин, чем она и его супруга, и вообразить нельзя. Внешность, манера одеваться, интересы, привычки — ни одного совпадения. Однако обе они обладали страстной чувственностью: Юлиана — искусственной, наигранной, Кэро — живой и искренней.
Максу безумно захотелось снова увидеть жену, поговорить с ней, дотронуться до нее. Он страстно желал, чтобы Кэро вернулась в его жизнь. Кроме того, даже если близость в обычном понимании под запретом, есть много других способов доставить друг другу удовольствие, и тогда можно будет обойтись без риска.
Максу не терпелось обучить Кэро этому искусству.
Как ни печально, в Вене его больше ничто не держит. Пора смириться и найти своим силам лучшее применение.
Макс еще не решил, ехать ли ему через Лондон, чтобы нанести визит полковнику Брендону. А затем уже как можно скорее отбыть в Дэнби-Лодж.
Да, Кэро — настоящая загадка. И поскольку, несмотря на ее разрешение, Макс готов отказаться от всех других женщин, не мешало бы эту загадку разгадать.
Кэро только что прибыла в Дэнби-Лодж. Она стояла у дверей конюшни и наблюдала, как ведут в стойла привезенных из Ирландии кобыл. Дорогу лошади перенесли хорошо, а значит, работу можно будет начать уже завтра.
Кэро вздохнула, пытаясь побороть усталость и легкую грусть. В день, когда уехал Макс, она почувствовала облегчение оттого, что больше не придется бороться с постоянным соблазном. Но вскоре поняла, что ужасно скучает. Ей не хватало занимательных разговоров за ужином, заинтересованных вопросов о делах конюшен, его одобрения и поощрения. Кэро скучала по совместным верховым прогулкам, когда показывала Максу любимые с детства поля, леса, реки…
Своими ласками Макс пробудил в Кэро потребности, о существовании которых она даже не подозревала, и теперь Кэро нарочно изматывала себя работой, чтобы по ночам мгновенно проваливаться в сон, а не мечтать о Максе.
Было и еще одно обстоятельство. Поначалу Кэро убеждала себя, что беспричинные смены настроения и частые слезы — всего лишь результат волнения перед торгами, хотя для Кэро это было дело привычное, и отец всему ее обучил. Но, вернувшись из Ирландии, Кэро осознала, что не может больше отмахиваться от подозрительных симптомов.
Весь последний месяц она каждое утро просыпалась от мучительной тошноты. Запах и вкус еды внушали отвращение. Кэро начала быстро уставать, а грудь увеличилась и стала заметно чувствительнее.
Кроме того, уже второй раз у Кэро не было месячных, хотя раньше это происходило с завидной регулярностью. Кэро пыталась найти этому другое объяснение, но в глубине души понимала, что ждет ребенка.
Первой реакцией Кэро была паника, но со временем она смирилась. Конечно, несправедливо, что кара настигла ее после всего одной ночи любви, но, раз уж так случилось, жалеть и сокрушаться бессмысленно — все равно ничего не изменишь. Вместо этого Кэро с головой погрузилась в работу — теперь, когда времени осталось совсем немного, нужно было торопиться. Все свои заметно убывшие силы Кэро отдавала лошадям, готовилась к торгам в следующем году и занялась выведением новой породы.
Когда у Кэро возникли первые подозрения, она написала Максу из Ирландии. Сомневалась, рассказать ему или нет, и в конце концов решила умолчать о неприятном открытии. Если Макс вернется в Дэнби, она все скажет при встрече. Но вдруг Макс не желает возвращаться? Кэро не хотелось снова принуждать его против воли.
При этой мысли Кэро ощутила легкую грусть. Если Макс не вернется, она не станет его винить. Кэро сама дала ему разрешение жить своей жизнью в Лондоне, который для Макса так же близок и дорог, как для нее — конюшни и поля Дэнби-Лодж.
