Но как ни старалась Энни, она никак не могла представить графа в состоянии влюбленности. Он смеялся, часто смеялся, но в его глазах никогда не было беззаботности блеска. Создавалось впечатление, что он находился в постоянном поиске развлечений, и только теперь, когда леди Кэтрин рассказала ей, что с ним случилось, Джордан внезапно открылся ей с другой стороны. Он предстал перед ней… человечным. Впервые в жизни он показался ей настоящим.
– Так я и думал. Я знал, что найду тебя здесь.
У Энни заколотилось сердце. Она повернулась и увидела Джордана, стоявшего у входа. Свет, падавший из коридора, освещал его превосходный вечерний наряд черного цвета. И как всегда, он казался ожившей статуей.
– Как ты узнал, что я здесь? – Энни кончиками пальцев провела по мягким лепесткам гортензии.
– Ты обычно бываешь именно здесь, когда тебе хочется побыть одной.
Услышав эти слова, Энни улыбнулась. Джордан был прав. За последние две недели оранжерея в этом доме стала для нее особенным местом. Она обожала пробираться сквозь пышную листву и вдыхать сладкий запах лилий и прочих оранжерейных цветов. Но она понятия не имела о том, что граф это заметил.
– Да, я действительно обожаю здесь бывать.
– Тебе понравился вечер? – спросил Джордан, сунув руки в карманы и направляясь к ней по одной из дорожек оранжереи.
– Да-да, я… – Энни сглотнула и опустила глаза, уставившись на мыски своих голубых туфелек.
Джордан приблизился к ней, протянул руку и, приподняв ее подбородок, заглянул ей в глаза.
– В чем дело, Энни?
Почувствовав, что к глазам ее внезапно подступили слезы, она пробормотала:
– Просто я… Не знаю, что буду делать теперь… И я… Ох, ты, наверное, думаешь, что я ужасная плакса. Но на самом деле я не такая. Обычно я довольно веселая. – Энни сделала глубокий вдох. – Джордан, я…
– Энни, что происходит? – Граф отпустил ее подбородок, но продолжал внимательно всматриваться в лицо.
– Я хочу извиниться перед тобой, – выдохнула она.
– За что? – Джордан нахмурился.
– За то, что была такой, – Энни отвела глаза, – ужасной.
– Ужасной? – недоумевая, переспросил граф.
– Я вела себя отвратительно… Была ужасно глупой. Не слушала тебя и не хотела понять, что все, что ты делал, было всего лишь попыткой мне помочь. Мне очень жаль. – Она опустила глаза. – И спасибо тебе за все.
– Послушай, Энни… – Большим и указательным пальцами Джордан вновь приподнял ее подбородок. – Ты не должна извиняться передо мной.
– Джордан, но я…
– Да что с тобой такое?
– Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить такое, – прошептала Энни. – С мисс Далтон, – добавила она с дрожью в голосе.
– Кто тебе это рассказал?
– Леди Кэтрин.
– Что ж, тут нечему удивляться, – проворчал Джордан и провел ладонью по волосам.
– Ты не сердись на нее. Это я попросила ее рассказать мне…
– Зачем? – Граф пристально посмотрел на девушку.
– Потому что, – Энни сглотнула и отвела глаза, – мне хотелось знать… в кого ты влюбился. Когда-то.
Джордан стиснул зубы. В лунном свете, проникавшем в оранжерею через высокие окна, его глаза блестели серебром. Он протянул руку и коснулся пальцами щеки девушки.
– Ты хочешь побольше знать обо мне, Энни?
– Да, – кивнула она.
– Тебе надо только спросить, и я отвечу.
– Скажи, то, что произошло у тебя с Джорджиной… Ты из-за этого не хочешь жениться?
Джордан заложил ей за ухо выбившийся локон, и она вздрогнула. Но он тут же убрал руку от ее лица и отошел на несколько шагов.
– Энни, ты такая молодая, такая красивая… Когда-то и я был очень молодым. И я тогда верил в настоящую любовь, одну-единственную на всю жизнь. Не хочется признаваться, но так и было. Я верил во все это. Однако случилось так, что моя жизнь пошла по другому пути. Судьба подавала мне знаки, которые я должен был заметить. Эти знаки четко указывали, что Джорджина не испытывала ко мне тех чувств, какие испытывал я по отношению к ней.
– И по этой причине ты был так сильно настроен против моего брака с Артуром? – Девушка снова сглотнула.
– Поверь, Энни, если бы я понял, что он любит тебя так, как ты того заслуживаешь, я бы ничего иного, кроме как счастья с Эгглстоном, не желал бы для тебя.
Энни молча кивнула. Граф говорил правду, и она это знала – чувствовала по его голосу, по выражению глаз. И ведь Джордан всегда считал, что Артур не любит ее. Теперь и она убедилась в том же.
– Энни, послушай меня. С тобой это никак не связано. Просто Эгглстон… не способен дать тебе то, что ты хочешь. Найди того, кто сможет, кто даст…
– Хотя на самом деле ты думаешь, что мне вряд ли удастся найти такого, да? – грустно улыбнулась Энни. – Ты считаешь, что настоящей любви не существует.
– Не слушай меня! – простонал граф и снова провел ладонью по волосам. – Ну что я знаю? И потом… Ведь твоя сестра и Колтон – они явно любят друг друга. Так что все возможно. И настоящая любовь тоже возможна.
– Ты изо всех сил стараешься сохранять передо мной уверенность. – Энни бросила на графа скептический взгляд. – Чтобы не разрушить все мои наивные надежды, да?
– Нет, я…
– Не волнуйся. – Энни подошла к нему, накрыла ледяной рукой его теплую руку и сжала ее. – Тебе не стоит беспокоиться, потому что мои надежды уже разрушены, – сказала она и повернулась, чтобы уйти.
– Энни! – остановил ее громкий голос Джордана. – Поверь, ты красивая и умная. И я бы мог избить твоего папашу до полусмерти за то, что он внушил тебе обратное.
Губы девушки задрожали.
– А твой отец, Джордан, когда-нибудь говорил тебе что-нибудь подобное? – спросила она, сделав глубокий вдох и пытаясь успокоиться.
Граф сжал зубы и прикрыл глаза. И Энни все поняла. Да, говорил. Его отец говорил ему очень обидные слова. А она была так уверена, что Джордан скажет «нет».
– Все в порядке. – Энни прикоснулась к его рукаву. – Джордан, ты…
– Я никогда никому не говорил об этом раньше… – перебил граф.
– Джордан, не надо… – Энни покачала головой.
– Нет, я хочу, чтобы ты знала все.
Тихонько вздохнув, Энни едва заметно кивнула.
– Мой отец воспитывал всех своих сыновей, чтобы были сильными, независимыми и ни в ком не нуждались. Он был убежден, что настоящий мужчина должен быть полностью самостоятельным.
