— Да, я бы тоже не прочь привыкнуть, — кивнул Олей, в очередной раз затягиваясь.
В зал вбежала Фланна, в мужском костюме и плаще.
Очевидно, ее мысли были уже далеко. Нетерпеливо взглянув на брата, она притопнула ногой.
— Ты поела? — спросил Энгус.
— Времени не было, — отмахнулась она.
— Садись, — твердо велел он, принимаясь наполнять ее тарелку. — Лохленн Броуди может подождать еще несколько минут, пока его сын не докурит трубку, а дочь не наполнит желудок. Тебе нужно есть, особенно сейчас.
Он многозначительно прищурился.
— И что это значит? — вспылила Фланна.
— Я похож на дурака, племянница? — вместо ответа спросил он.
— Не уверена, — огрызнулась она.
— Значит, дурак. А ты тем временем опять что-то задумала и только поэтому не хочешь признаваться, что беременна. Скажи мужу, когда вернешься, иначе скажу я.
Фланна покаянно потупилась.
— Обязательно, Энгус, когда уверюсь сама.
«Признаюсь, когда вернусь, но я не вернусь, пока не исполню данной королю клятвы».
Энгус, не подозревая о том, как его провели, удовлетворенно кивнул.
— Ешь, — велел он, ставя перед ней тарелку.
— Ты позаботишься о моем Патрике? — спросила Фланна. — И смотри, чтобы Эгги помогала Бидди с ребятишками. Пусть учатся как следует.
Она начала есть и, к своему удивлению, обнаружила, что ужасно проголодалась.
— Единственное, чего будет недоставать Гленкирку, — его прекрасной хозяйки, — тихо сказал Энгус. — Не оставайся в Килликерне после похорон. Не стоит оплакивать старика. На это есть сыновья и невестки. Хотя я весьма сомневаюсь, что они проронят хотя бы слезинку. И посоветуй Олею занять место старшего еще при жизни отца. Пусть тот подтвердит право первенца на наследство, иначе в Килликерне разразится настоящий ад, не успеет Лохленн Броуди встретиться со своим Создателем. Его сыновья и без того перессорятся между собой, но, если Олей сумеет держать их в узде, в Килликерне ничего не поменяется, кроме хозяина.
— Я поговорю с ним по дороге, но ты не хуже меня знаешь, что моя невестка Уна не позволит никому захватить власть.
Она столько Лет ждала, пока Олей станет старшим!
— Ты права, девочка, — мрачно улыбнулся Энгус.
Олей докурил трубку, отложил ее и поднялся.
— Ты готова, сестра?
— Да, — кивнула Фланна, сунув в карман кусок сыра, чтобы поесть в пути. Она встала, подошла к мужу и прошептала:
— Спасибо, милорд, за то, что позволили мне ехать к отцу. С вашего разрешения, я вернусь после похорон.
— Хорошо, — кивнул Патрик и, приподняв ее подбородок, поцеловал к губы. — Я желаю твоему отцу прожить все до последней минуты, отпущенные Господом, но если ты задержишься, я сам приеду за тобой. Мне уже тоскливо без тебя.
Она покраснела под его нежным взглядом, и он, тихо рассмеявшись, лукаво улыбнулся:
— Думай обо мне каждую ночь.
— Обязательно милорд, а вы — обо мне. И о моих черных жемчугах.
— Плутовка! — фыркнул он и, развернув спиной к себе, отвесил шлепок. — Иди с миром.
Ее мелодичный смех звенел переливами в зале даже после того, как она ушла. Патрик взобрался на северную башню, чтобы проводить жену глазами.
Она чувствовала на себе его взгляд, но не оглянулась и не помахала рукой. Слишком тяжела была разлука. Сердце ее разрывалось. Она не питала особой любви к отцу, ибо тот пылал страстью лишь к жене и уделял внимание дочери, только когда хотел порадовать тогда еще живую Мегги. После ее смерти Лохленн, казалось, забыл, что у него есть дочь.
Фланна словно затерялась в толпе родственников, и только Уна и Энгус заботились о ней.
И то, что теперь она уехала из Гленкирка и от человека, которого полюбила всем своим существом, не было дочерней данью. Всего лишь долгом по отношению к умирающему лэрду. Она единственная дочь Лохленна Броуди. Это ее обязанность, которую она выполнит во имя любви к усопшей матери. Будет рядом с отцом в его последний час. Она не хотела покидать Патрика. Но что же поделать?!
Хорошо еще, что погода не слишком плохая и дороги не развезло.
Они ехали под непрерывную трескотню Фингала, который никак не мог уняться, рассказывая отцу о чудесах Гленкирка, столь разительно отличавшегося от Килликерна, об уроках, которые он посещал вместе с леди Сабриной и молодым лордом Фредериком.
— Бри ничуть не трусливее любого парня, — сообщил он отцу. — Фланна научила ее стрелять из длинного лука.
Конечно, до Фланны ей далеко, но она может попасть в мишень и с каждым днем стреляет все лучше.
Олей кивнул:
— Тебе повезло, парень. Не упусти возможность, которую тебе предоставила судьба. Фланна, герцог им доволен?
— Патрик добр к нему, но Фингал не его родня, брат, а моя. Мне о нем и заботиться. Пока Фингал хорошо себя ведет и не натворит бед, может жить в Гленкирке сколько пожелает. Муж сказал, если он усвоит все, что может дать наставник, поедет в абердинский университет.
— А кто учит детишек? — поинтересовался Олей.
— Старый англиканский священник. Лесли не захотели его отослать, и хотя в церкви служит пресвитерианец, этот старик — человек образованный и подчиняется законам. Так что никто не жалуется на его присутствие.
Брат удовлетворенно хмыкнул и пришпорил коня. Как ни хотелось Фланне потолковать с Олеем, вскоре стало ясно, что сейчас не время и не место. Когда они объезжали озеро Брей, из-за облаков показалось солнце и осветило замок.
Улыбка коснулась губ Фланны. Вернувшись домой, она начнет работы в замке.
Она надеялась использовать ремонт как предлог, чтобы собрать войско для короля. Таким образом, Гленкирк и Лесли никоим образом не будут замешаны в ее делах.
Улыбка Фланны стала еще шире. Все идет как задумано. Лучше не бывает.
Они добрались до Килликерна в конце дня. Фланна равнодушно оглядела дом своего детства. Каким чужим он кажется! Каким маленьким!
Из каменных серых труб поднимался дым, но во дворе стояла тишина. Ни одного человека. Очевидно, члены рода дежурили у смертного ложа Лохленна.
Уна уже стояла на пороге. Неужели она всегда выглядела такой измученной и старой?
— Он все еще жив и ждет тебя, — бросила она Фланне и обратила взор на сына.
— Сейчас поднимусь к нему, — кивнула Фланна, поспешив к лестнице.
Войдя в спальню отца, она увидела у его постели невестку Эйлис.
— Добрый день, — поздоровалась Фланна.
— Наконец-то, — кисло буркнула Эйлис.
— Приехала, как только Олей сообщил новости.
— Девочка, — прохрипел голос отца.
— Я здесь, па! — крикнула Фланна, метнувшись к кровати.
— Убирайся! — свирепо прошипел он Эйлис. Та буквально раздулась от злости и, казалось, была готова разразиться одной из своих знаменитых тирад.
