«Бесценная жемчужина»? Антония поспешила скрыть удивление. Но ей не удалось утаить свои чувства, когда губы Николаса коснулись ее губ. Этот быстрый поцелуй каким-то непостижимым образом пробудил в ней доверие. Она понимала: это нелепо, ведь Николас едва ли мог считаться образчиком морали, — но ей невыносимо было думать, что Рейнло презирает ее за связь с Джонни.
Ее пальцы вцепились в простыню, по телу прокатилась жаркая волна желания. Антония чувствовала себя беспомощной перед Николасом, но стоило ли этому удивляться? Какая женщина смогла бы устоять перед блестящим красавцем маркизом? И все же с каждым мгновением Антонию все больше захватывала опасная страсть к мужчине, скрывавшемуся за маской неотразимого сердцееда и светского баловня. Этот непредсказуемый, нежный, насмешливый мужчина был бесконечно одинок, хотя, возможно, и не догадывался об этом. А может быть, Антония лишь обманывала себя?
Ласковый поцелуй Николаса помог ей продолжить тягостную исповедь. Она задумалась, перебирая, в памяти горькие воспоминания.
— Появление в доме такого красивого молодого человека глубоко взволновало меня. Прежде моя скучная уединенная жизнь не отличалась разнообразием. Джонни был первым мужчиной, обратившим на меня внимание.
— Бентон всегда слыл покорителем женских сердец. — Глаза Николаса сузились, полыхнув гневным черным огнем. — Ты, конечно же, воображаешь, будто все еще любишь этого подлеца.
В резком голосе Рейнло звучало негодование. И убежденность.
— Что за вздор.
На мгновение Антония оцепенела от гнева и дрожащими руками натянула на грудь простыню.
Николас смерил ее недоверчивым взглядом.
— Наверное, тогда ты думала, что любишь его.
— Тогда я поддалась безумию, — безжизненным голосом произнесла она.
— Так в этом твое оправдание?
Вновь наступила гнетущая тишина. Николас лежал рядом с Антонией, не сводя с нее взгляда, в era неподвижной позе сквозили гнев и досада. Будь на его месте другой мужчина, Антония решила бы, что он ревнует, но подозревать маркиза Рейнло в собственнических чувствах было бы смешно. Жалкая мисс Смит ничего для него не значила.
Призвав на помощь остатки мужества, она без всякой убежденности сказала себе, что сможет признаться в давних прегрешениях. Закусив губу, Антония опустила глаза. Пальцы ее нервно комкали и разглаживали простыню. Прерывисто вздохнув, она заставила себя продолжить:
— Я скучала, меня терзало любопытство; хотелось узнать больше о мире, который, как я опасалась, мне никогда не удастся увидеть. Джонни показался мне божеством, спустившимся с небес в ответ на мои молитвы. Смешно, не правда ли, учитывая, что он в действительности собой представляет? Я искренне верила, что мужчина, исписывающий стихами целые тетради, должен обладать возвышенной душой.
В голосе Антонии звучали горечь и презрение к себе.
— Ты была романтичной.
Антония вздрогнула как от удара, хотя в словах Николаса не было осуждения.
— В конечном счете, из меня выбили эту дурь.
— Могу себе представить, как обхаживал тебя этот подонок.
Антония вцепилась в простыню.
— Разумеется. Ведь ты такой же повеса, как и он.
Рейнло гневно оскалил зубы.
— Однако едва ли кому-то вздумается вообразить, что у меня возвышенная душа.
Еще недавно Антония согласилась бы с этими словами, но последние несколько дней заставили ее усомниться, верно ли она судила о Николасе.
Возможно, в нем было больше рыцарства и благородства, чем ему казалось.
— Я была легковерной дурочкой, — е сожалением произнесла Антония. — Я думала, что вернусь с победой после романтического приключения, став женой и вдохновенной музой молодого литературного гения.
— И все же я не понимаю, почему Бентон не женился на тебе.
Николас взял ее за руку. Антония знала: он хотел ее утешить, хотя и ответил бы злой насмешкой на слова благодарности. Лицо его потемнело от гнева, но в мягком прикосновении сквозила нежность.
— Десять лет назад Джон Бентон и сам был почти мальчишкой, хотя это нисколько его не оправдывает. И я не сказал бы, что с годами он превратился в исчадие ада. — Николас осекся и с усилием добавил: — В дьявола вроде меня.
И вновь глупое сердце Антонии зашептало, что он лишь очерняет себя.
— Да, Джонни не был порочным негодяем. Он был самовлюбленным безвольным глупцом, убежденным, что весь мир должен лежать у его ног только потому, что Господь одарил его красотой.
Антония помолчала. Даже после стольких лет ей было мучительно больно вспоминать дни своего позора и унижения. Пальцы Николаса ободряюще сжали ее руку. Антония заговорила глухим безжизненным голосом.
— Джонни не женился на мне, потому что сохранил еще крупицы чести. Он уже был женат.
Николас резко выпрямился, с силой сдавив ладонь Антонии.
— Вот дьявольщина, я понятия не имел.
— Об этом никто не знал.
Антония передернула плечами, стараясь придать голосу равнодушие, но Николас видел, как горько ей признаваться в своем легковерии.
— Перед поступлением в Оксфорд он обзавелся содержанкой, актрисой. Она родила ему ребенка. Не представляю, как этой женщине удалось женить его на себе. Должно быть, она прибегла к угрозам. Джонни никогда не отличался храбростью и дрожал за свою репутацию.
Антония облизнула пересохшие губы. Воспоминания о лживых обещаниях Бентона и о собственной глупости вызывали у нее жгучее желание спрятаться, забиться в темный угол.
— Не знаю, что случилось с ребенком. Джонни уверял, что сам ничего не слышал о нем.
Николас издал глухое рычание. Выпустив руку Антонии, он резко откатился в сторону и вскочил с кровати. Несмотря на подавленность и стыд, Антония почувствовала невольное восхищение, заметив, что он не испытывает смущения или неловкости от своей наготы. В движениях великолепного тела Рейнло сквозила величавая грация дикого зверя.
Он уверенно направился к изящному комоду из красного дерева. Антония с волнением разглядела у него на спине кровавые борозды, оставленные ее ногтями. Десять долгих лет страсть оставалась для нее под запретом. Но к добру или к худу, с Николасом она вновь открыла для себя неодолимую силу желания. И пережитое блаженство было столь ошеломляющим, что Антония не испытывала сожаления.
— Когда ты узнала правду?
Стараясь сдержать бушевавшую в нем ярость, Рейнло взял с подноса графин с кларетом.
