— Я хочу задать тебе один вопрос, — проговорила Мора, подходя к кровати. — Не мог бы ты мне сказать, почему тебе пришло в голову захватить с собой лимоны?
— Я подумал, что ты можешь заболеть, — сказал Митчел. Скорчив гримасу, он потер пальцами виски, пытаясь облегчить головную боль. — Ты такая маленькая и хрупкая… Я боялся, что ты заболеешь, если проведешь несколько дней в седле.
— Я сильнее, чем тебе кажется, — сказала Мора. Усевшись на край кровати, она протянула Митчелу горячее питье, которое уже успела приготовить. — Я добавила туда еще и порошок от головной боли. Он поможет снять любую боль.
— Как ужасно болит голова… — Митчел отпил из кружки. — Но если болит от удара, то боль скоро пройдет. Надеюсь, что пройдет. — Он сделал еще один глоток. — Чувствую, что уже помогает. Черт возьми, ведь я действительно надеялся вернуться в Парадайз к Рождеству.
— Еще не все потеряно. Сейчас ты чувствуешь себя отвратительно, но это вовсе не означает, что ты долго будешь болен. Я думаю, что все скоро пройдет, так же неожиданно, как и началось.
Допив до конца, Митчел вернул кружку Море и откинулся на подушку.
— Надеюсь, что ты права. А поскольку я подозреваю, что буду не самым послушным пациентом, то позволь мне заранее извиниться за свое плохое поведение.
— Едва ли ты окажешься более непослушным пациентом, чем моя кузина Дейдра. Сначала она утверждает, что наверняка умрет, со всеми прощается и подумывает о том, чтобы написать завещание. Потом, когда выясняется, что она не умерла, Дейдра начинает сердиться из-за того, что слишком медленно выздоравливает. А полдня — это уже медленно, как считает кузина.
Митчел улыбнулся:
— Не думаю, что буду вести себя настолько плохо. По крайней мере я уверен, что мне не захочется писать завещание.
Мора с улыбкой вспомнила этот разговор три дня спустя, когда Митчелу стало лучше и он проспал всю ночь. Ведь не прошло и нескольких часов после его слов о завещании, как он вдруг заявил, что умирает, и посетовал на отсутствие священника. Так что теперь Мора готовилась услышать возмущенные вопли по поводу того, что выздоровление протекает слишком медленно. Впрочем, Митчел был очень крепкий мужчина, поэтому она надеялась, что он быстро восстановит силы. В конце концов, она тоже была заинтересована в том, чтобы поскорее добраться до Парадайз.
Мора сидела перед камином и расчесывала только что вымытые волосы. В первую ночь она безуспешно пыталась заснуть на кровати рядом со стонавшим и метавшимся во сне Митчелом и наконец устроила себе постель на полу, возле камина. Сегодня же она надеялась выспаться на кровати.
Услышав какие-то звуки, Мора подняла голову и увидела, что Митчел приподнялся и тянется к своим штанам, висевшим на спинке кровати.
— Куда это, позволь узнать, ты собрался? — спросила она.
— Хочу выйти… Мне надо, — проворчал Митчел, пытаясь натянуть штаны.
— Для этого есть ночной горшок…
— Нет уж, покорно благодарю. Горшок — слишком унизительно. — Митчел надел сапоги и поднялся на ноги. — Голова почти не кружится, — пробормотал он себе под нос.
— Если ты там упадешь, тебе придется добираться обратно ползком, — сказала Мора, наблюдая, как Митчел, пошатываясь, направляется к двери.
— Не беспокойся за меня.
— Это проще сказать, чем сделать, — нахмурилась Мора.
Какое-то время она смотрела на закрывшуюся за Митчелом дверь. Потом надела накидку, натянула сапоги и вышла из домика. Остановившись у крыльца, стала ждать. Если Митчел упадет, будет нелегко дотащить его до кровати, но не могла же она допустить, чтобы он простудился.
— Ты, наверное, думала, что тебе придется тащить меня? — раздался голос возвращавшегося Митчела.
Входя в дом следом за ним, Мора заметила, что он уже довольно уверенно держится на ногах.
— Я боялась, что тебе придется возвращаться ползком. Поэтому вышла, чтобы убирать камни с твоего пути.
— Очень любезно с твоей стороны.
Митчел разделся и, вконец обессилев, повалился на кровать. Было очевидно, что ему удавалось держаться на ногах лишь напряжением воли. Услышав, как Мора ворчит, явно недовольная его поведением, он едва заметно улыбнулся. Когда она подошла поближе, чтобы укрыть его одеялом, Митчел, собравшись с силами, попытался помочь ей.
— Так что же ты этим доказал? — спросила Мора, подбоченившись.
— Доказал, что мне уже гораздо лучше.
— Гораздо лучше? Ты просто продемонстрировал свое упрямство.
— Возможно, — усмехнулся Митчел.
— Ведь ты можешь снова заболеть.
— Мора, нам нельзя здесь задерживаться. Поэтому я и решил проверить свои силы. Я, конечно же, еще очень слаб, но все же смогу некоторое время продержаться в седле. Полагаю, что завтра мне станет значительно лучше. Надеюсь, мы сможем выбраться отсюда еще до конца недели.
— Но сейчас ужасно холодно, — пробормотала Мора. Она прекрасно понимала, что Митчел прав, но беспокоилась за него.
— До Парадайз уже недалеко. Может быть, мне выпить еще немного твоего целебного напитка? — спросил он с улыбкой.
— Да, конечно. Хотя теперь в нем маловато лимонного сока. Я экономила его как могла, но всему приходит конец.
Она отправилась готовить питье, а Митчел, глядя на нее, задумался… Мора прекрасно за ним ухаживала — ему казалось, что он до сих пор чувствует нежное прикосновение ее маленьких ручек. Так можно заботиться только о человеке, который тебе дорог. Значит, она испытывала к нему не только физическое влечение. Митчел понимал это, но не решался поговорить с ней откровенно. Что ж. если Мора так и не открылась ему, то он, вернувшись в Парадайз, наберется храбрости и сделает первый шаг. Ему придется сделать это, потому что не исключено, что она захочет отправиться в Сент-Луис вместе со своей кузиной.
Тихонько напевая, Мора заканчивала расчесывать волосы. Митчел же вышел проверить лошадей и должен был вернуться с минуты на минуту. К счастью, он почти поправился, и рано утром они собирались отправиться в путь.
Мора знала, что в дороге им едва ли придется отдыхать с удобствами. К тому же после целого дня в седле ужасно болит все тело, и ей, конечно же, будет не до любовных утех. Поэтому Мора решила, что этой ночью насладится страстью до изнеможения. Да и Митчел хотел того же — она нисколько в этом не сомневалась.
Поднявшись на ноги, Мора потуже затянула поясок пеньюара. Вниз она надела совершенно неприличное нижнее белье темно-малинового цвета с отделкой из черного кружева. Митчел не скрывал, что ему нравится ее нижнее белье, и Мора была уверена, что этот комплект он одобрит. Она лишь надеялась, что не струсит, когда настанет момент продемонстрировать белье Митчелу.
