Когда Клара закончила играть, Джиллиан отложила рукоделие и захлопала.
— Вы прекрасно играете, Клара! Так приятно, что вы здесь.
— А мне приятно находиться здесь. Вы так тепло меня приняли, Джиллиан.
— Я очень рада. Мы будем близкими друзьями, я знаю. Мы должны вот так сидеть допоздна вместе и наслаждаться обществом друг друга каждый вечер. Мы будем друг к другу ближе, чем сестры.
Клара встала, подошла к дивану и села рядом с Джиллиан.
— Но вы забываете о гостях. Сезон еще далеко не окончился. Сегодня пришло несколько приглашений.
Джиллиан вздохнула и посмотрела на свое рукоделие.
— Да, полагаю, мы должны выезжать. И конечно, должна я, если хочу когда-нибудь найти мужа.
— Вы очень скоро найдете, Джиллиан. Сегодня вы просто сияете. Наденьте на бал платье такого же цвета и будете танцевать так, что ног под собой не почувствуете.
Джиллиан не поднимала глаз от вышивания.
— Не думаю, что мне это понравится — танцевать, не чувствуя под собой ног. Может быть, некоторые назовут меня скучной, но я предпочитаю проводить вечера дома. Мне всегда это нравилось. В этом доме есть все, что делает меня счастливой.
Клара вопросительно посмотрела на нее?
— А вы давно здесь живете? Я думала, вы здесь в гостях, а обычно живете с вашим дядей.
Куинтина, сидевшая напротив, подняла голову и прислушалась.
— Да, — ответила Джиллиан, — но тетушка очень добра и всегда позволяет мне оставаться здесь, сколько я захочу. Мой дядя не возражает. Он знает, что даже когда были живы мои родители, здесь был мой второй дом. Видите ли, мы близки с Сегером.
Клара смотрела, как Джиллиан подняла иголку высоко над головой.
— Мы всегда были друзьями, — добавила Джиллиан, — и сколько я себя помню, мне был только год, когда отец Сегера женился на тетушке. Сегеру было семь, и он играл со мной и учил меня. Мы многое пережили вместе. Когда умерла моя мать, он был для меня большим утешением, а до этого, когда он страдал из-за Дафны и его сердце было разбито… — Джиллиан взглянула на Клару. — Прошу прощения, может быть, вы не знаете о Дафне. Иногда я не умею себя вести. Я становлюсь такой неловкой.
Джиллиан продолжила свою работу.
— Пожалуйста, не расстраивайтесь, — сказала Клара. — Я все знаю о Дафне. Сегер мне рассказал. Печальная история, не правда ли?
Клара не понимала, почему испытывает такое сильное желание сказать Джиллиан, что она уже знает о первой помолвке Сегера и почему неожиданно испытывает ревность к Джиллиан. Для этого не было никаких оснований. Джиллиан была кузиной Сегера, и ее можно было лишь пожалеть.
Но она всю жизнь знала Сегера. Она знала о нем гораздо больше, чем Клара.
«Ты еще успеешь, — сказала себе Клара. — Скоро ты будешь знать его лучше, чем кто-либо другой».
Она напомнила себе, что Джиллиан никогда не видела Сегера голым.
Господи, какая глупая мелочная мысль! Эти полные волнений последние недели делали ее ненормальной.
Но она стала чувствовать себя лучше. Она уже разделяла с Сегером один вид близости, а его сексуальность была такой, что ей предстояло все больше и больше узнавать ее. А из этого возникнут и другие виды близости.
Она не должна терять надежду.
— Ты здесь самое прелестное создание, — сказал Сегер, выходя вместе с Кларой на террасу Уэлдон-Хауса, куда они были приглашены на ассамблею.
Теплый ветерок обвевал щеки Клары, а на губах и языке оставался сладкий вкус шампанского. Сегер весь вечер не сводил с нее глаз, и она чувствовала себя прекрасной в этом шелковом, облегавшем фигуру платье от Ворта, с расшитым жемчугом лифом и пышным треном с оборками. Шею украшал большой бриллиантовый кулон. Взгляд Сегера часто останавливался на ее декольте, хотя Клара сомневалась, что он любуется бриллиантом.
В этот вечер она уже познакомилась с несколькими интересными людьми, и Сегер ни на минуту не отходил от нее. Он представлял ее всем, с кем они сталкивались, и казалось, делал это с большой гордостью. Очень немногие сурово смотрели на них или презрительно задирали нос, помня, что он бывший дамский волокита, а она — американка. Большинство же воспринимали их как новую пару, как развлечение.
Клара игриво посмотрела на него поверх бокала с шампанским, который держала в руке.
— Ты бессовестный льстец.
Боже, она не могла дождаться, когда они вернутся домой и останутся наедине! Она ощущала, как его сильный чувственный инстинкт улавливает ее желание. Он чувствовал такие вещи — как волк чувствует запах, — всегда готовый ответить ей и удовлетворить ее желания, какими бы они ни были.
Взгляд Сегера обещал ей это.
— Бессовестный — это мое второе имя, — сказал он. — Я могу льстить тебе всю ночь, если ты пожелаешь.
В эту минуту откуда-то сзади к ним подошла женщина и схватила Сегера за рукав. Она потянула его к себе.
— О, вы должны польстить и мне, лорд Родон. Я не слышала ваших сладких речей черт знает сколько времени. Я уверена, ваша подружка-леди не будет возражать и поделится со мной.
— Поделится? — выступила вперед Клара. Женщина наклонилась ближе. От нее пахло виски.
Она чуть не потеряла равновесия, шепча на ухо Кларе:
— Постель твоя или моя, дорогая? Мы можем меняться каждые пять минут. А вы что скажете, Сегер?
Клара в ужасе смотрела на своего мужа. Он с полным равнодушием на лице смотрел на женщину. Клара сомневалась, что он знает, кто это.
Затем он произнес ее имя, и Клара поняла, что знает. Сегер был несколько смущен. Она еще не видела, чтобы он когда-либо смущался.
— Миссис Томас, моя жена, леди Родон. — Он жестом подозвал Клару.
Женщина смотрела секунду-другую на Клару, затем; выпустила из рук его рукав.
— Ваша жена?!
— Да.
— Я не знала… Никто ничего мне не сказал, — с изумлением ответила она и попятилась, прижимая руку к груди. — Боже мой! Я так ужасно смущена. Видите ли, я была в Париже и только вчера вернулась…
Сегер повернулся к Кларе:
— Дорогая, это миссис Абигайл Томас.
Женщина протянула руку.
— Как поживаете?
— Очень хорошо, благодарю вас, — ответила Клара, пожимая ей руку.
Миссис Томас рассеянно закручивала прядь волос вокруг пальца, и все трое стояли в неловком молчании.
— Очень приятно было повидать вас, лорд Родон, — наконец сказала она, — и познакомиться с вами, леди Родон. — Миссис Томас сконфуженно улыбнулась. Повернулась и ушла.
Сегер посмотрел ей вслед и повернулся к Кларе:
— Прошу прощения.
Клара с трудом сглотнула и попыталась скрыть дрожь в голосе:
— Не стоит. Это же не твоя вина. Он глубоко вздохнул.
