Холодок пробежал по ее коже при мысли обо всех тех женщинах, с которыми ее муж занимался любовью, но Клара понимала, что лучше не думать об этом. Все это было прошлым.
Была ли Джиллиан красива? — неожиданно задала себе вопрос Клара. Не очень. Но она знала Сегера лучше, чем его знала Клара.
Позднее пришел Сегер и лег с ней в постель, а затем, удовлетворенный, повернулся на спину и вдохнул:
— По-моему, мне нравится быть женатым человеком.
Клара попыталась улыбнуться.
— Больше, чем быть холостяком?
Он повернул голову и посмотрел на нее:
— Если под этим подразумевается, что я буду погружаться в тебя каждую ночь, то — определенно.
— А что, если я заболею и буду болеть целый месяц? Что будет с нашим браком, если в нем не будет секса? Тебе захочется иметь другую жену?
Он повернулся, чтобы видеть ее лицо, и подпер щеку рукой.
— Я уже говорил тебе, что испытываю желание только к одной тебе.
— Желание да, но любовь? Существует ли между нами любовь?
— Ты уже задавала мне этот вопрос, — сказал он, — и я тебе ответил, а ты снова спрашиваешь меня. Это не из-за того ли, что произошло вчера на ассамблее?
Клара осознала, что говорит глупости. Он был прав. Она уже задавала этот вопрос, и он продолжал давать тот же ответ. Она должна довольствоваться тем, что имеет.
— Извини, я говорю глупости. Я… я думаю, это из-за разговора с Джиллиан сегодня утром. Он очень смутил меня.
Сегер нахмурился:
— О чем вы говорили?
Клара заколебалась, неуверенная, следует ли ему рассказать об этом, но затем решила, что стоит все обсудить. Возможно, это сблизило бы их в эмоциональном отношении, чего ей очень хотелось.
— Джиллиан сказала мне, что она видела, что произошло с миссис Томас, и похвалила меня за то, что я не подняла шум. Она сказала, что если бы она была твоей женой, она предоставила бы тебе свободу, которая тебе нужна.
Сегер недовольно свел брови.
— Поверить не могу, что вы говорили об этом.
— Да и я тоже. Я весь день думала об этом и пришла к выводу, что Джиллиан, может быть… Возможно, она влюблена в тебя, Сегер. Ты когда-нибудь подозревал такое?
Сегер сел и с удивлением посмотрел на нее:
— Этого не может быть.
Клара тоже села, прикрыв одеялом грудь.
— Разве?
— Конечно! Она даже никогда так не смотрела на меня. Она видит во мне брата. Я и представить не могу, что это не так.
— Но если бы ты слышал, что она говорила этим утром. Разве ты не заметил, как она одевается последнее время? Как она изменяет свою внешность?
— Нет, не заметил. Думаю, у тебя разыгралось воображение, Клара, и ты, кажется, все время плохо думаешь обо мне.
— Нет, я ни в чем не обвиняю тебя, Сегер. Я верю, что все дело в Джиллиан, и, может быть, она сама этого не понимает.
— Не понимает что? Что хотела бы быть моей женой? Бог ты мой, если она не знает этого, то едва ли ты можешь это знать.
— Я просто чувствую это.
Он встал с постели и надел халат.
— Это абсурд, Клара. Я понимал, что с самого начала у тебя были сомнения относительно нашего брака, и я понимаю, если вчерашнее поведение миссис Томас расстроило тебя, но это, Клара, — это переходит всякие границы.
— Ты полагаешь, что у меня галлюцинации?
Он вздохнул, сдаваясь.
— Я думаю, что из-за того, что произошло вчера, ты не уверена в правильности своего решения выйти за меня замуж, и ты утратила здравый смысл.
— Здравый смысл?
— Джиллиан еще девочка, — продолжал он, — глупая тихая девочка. Она не такая, как миссис Томас, так что не думай то, что думаешь. Если честно, меня начинает раздражать твое недоверие ко мне. Я сказал тебе, что постараюсь быть верным мужем, а ты не перестаешь подозревать меня. Мне надоело обсуждать это. — Он направился к двери.
— Куда ты идешь? — с гневом спросила Клара.
Сегер не понял ничего из того, что она говорила. Он не верил ей, не мог заставить себя сомневаться в доброте Джиллиан.
Даже если бы она во всем ошибалась, он мог бы по крайней мере посочувствовать ей и успокоить. А вместо этого назвал ее чувства абсурдом. Он защищал Джиллиан! Он уходил. Он не хотел углубляться в ее переживания. Ему нужны были лишь легкая болтовня и секс.
Все, что он знал, это как быть несерьезным.
— Пойду выпью и немного почитаю, — ответил он. — Мне вдруг расхотелось спать.
«Мне тоже», — с грустью подумала Клара, бросившись на постель, как только за ним закрылась дверь.
Клара не могла заснуть. Ей было просто необходимо с кем-то поговорить, но она не могла пойти к Джиллиан, как и к своей свекрови, которая обожала племянницу и, вероятно, отнеслась бы к переживаниям Клары так же, как и Сегер.
Кларе хотелось поговорить с сестрой, но София и Джеймс уехали на несколько недель в Бат вместе с его матерью и сестрой Лили, которая в этом году хотела избежать тягот лондонского сезона. София объяснила Кларе, что два года назад, вскоре после их с Джеймсом свадьбы, у Лили возникли некоторые сложности. Лили сбежала с французом. Все это осталось тайной, но, к сожалению, Лили все еще не оправилась от случившегося. Она чувствовала себя неловко в обществе мужчин и не доверяла себе.
После некоторого раздумья Клара решила написать Софии письмо. Если это не поможет, то она хотя бы поделится чувствами. Она подошла к столу, достала чистый лист бумаги и обмакнула перо в чернила.
«Дорогая София, сейчас глубокая ночь, а я не могу уснуть, ибо я в полной растерянности. Сегодня утром Джиллиан наговорила кучу вещей о Сегере, которые обеспокоили меня, и я могу лишь предположить, что она хотела расстроить меня, потому что тайно влюблена в моего мужа.
Я знаю, это звучит абсурдно, и мне, вероятно, следовало бы подождать, пока у меня не будет более убедительных оснований, чем мои догадки, а потом только говорить об этом с Сегером. Но мне так хотелось, чтобы мы были близки друг другу. Мне захотелось поделиться с ним своей тревогой. Я рассказала ему о своих подозрениях, но ничего хорошего из этого не вышло. Он не поверил ни одному моему слову! Он назвал меня выдумщицей и заверил, что Джиллиан всегда относилась к нему только как к брату.
Теперь я, как никогда раньше, чувствую, что наш брак неудачен. Я понимаю, что ожидала от него слишком многого и слишком скоро, и я оттолкнула Сегера. Он рассердился на меня и ушел, оставив мня в постели, и теперь я боюсь, что если он потеряет ко мне интерес (ты понимаешь, какой интерес я имею в виду), то уже ничто не помешает ему оставить меня.
Мне так не хватает тебя, дорогая сестра, и я жду не дождусь твоего возвращения.
С любовью, Клара».
— Посмотри, что я нашла! — сказала Куинтина следующим утром, входя в будуар племянницы и помахивая письмом. — Оно лежало у входной двери и ждало, когда его отправят вместе с другими письмами нашей семьи, поэтому решила взглянуть.
