В ее глазах он увидел радостные искорки и понял, что где-то в глубине души она все еще боялась, что его единственной целью было обольстить ее.
— И поженимся мы как можно скорее, — добавил Алек.
— Так уж как можно скорее? — передразнила его Кэтрин и, шаловливо улыбнувшись, встала и потянулась, словно кошка. Увидев, что Алек уставился на ее дерзко торчащие груди, она вспыхнула и схватилась за рубашку, чтобы прикрыться. Тем не менее он успел разглядеть и плоский животик, и пучок огненно-рыжих волос между ног…
Алек снова почувствовал прилив желания. Кэтрин наклонилась и дотронулась пальцем до его восставшей плоти. Алек резким движением вырвал рубашку из ее рук, приложился губами к соску.
Пока он обдумывал, сможет ли он снова уложить Кэтрин на скамейку и заняться с ней любовью, она вырвалась и отступила назад. Прерывисто дыша, он вынужден был наблюдать за тем, как она надевает рубашку.
— Знаешь, в «Руководстве для повесы» есть рисунки, — улыбнувшись, сказала Кэтрин.
— Какие еще рисунки?
— Нехорошие. Изображающие повес с женщинами. Есть даже такие, на которых показан мужской… гм… ствол.
— Я должен сжечь эту гадость! — прорычал Алек и, вскочив, схватил Кэтрин за грудь.
Засмеявшись, она отвела его руку:
— Я думала, что рисунки преувеличивают, но оказывается, у мужчины и в самом деле эта штука выглядит таким образом.
— Это каким же?
— Как у тебя. Длинная, толстая и… — Она обхватила его возбужденный орган рукой. — И твердая.
Алек втянул в себя воздух. Он и раньше понимал, что у Кэтрин хватает безрассудства, но кто мог подумать, что она может превратиться в такую прелестную шалунью?
Шалунью, которую он хочет снова уложить на скамью.
Он обнял Кэтрин за талию и прижал к себе.
— А значит, я должен снова напомнить тебе, для чего она мне нужна.
Алек принялся целовать Кэтрин в шею, а она, откинувшись назад, прижалась к нему нежными грудями, но уже через мгновение оттолкнула его и схватилась за платье.
— Не так быстро, сеньора. — Алек попытался вырвать платье из рук Кэтрин. — Теперь, когда ты довела меня до такого состояния…
— …ты не сможешь забыть, на ком женишься. — Счастливо сверкая глазами, Кэтрин закружилась в танце.
Черт бы побрал эту женщину, которая использует против него его же собственные слова. Алек не знал, смеяться ли ему или вскинуть Кэтрин на плечо и отнести обратно на скамейку.
— Как будто я могу забыть об этом, когда ты голая, — пробормотал он.
— Хорошо. Не забывай об этом до тех пор, пока мы не поженимся. — Мелодичный смех Кэтрин еще больше раздразнил Алека.
— Не хочу ждать, пока мы поженимся. Я хочу заняться любовью с тобой сейчас.
Алек стал надвигаться на Кэтрин.
— Ты не можешь… — запротестовала Кэтрин. — Мы должны одеться… Пока нас не обнаружили.
— Один поцелуй — это все, чего я хочу. Чтобы продержаться до нашей свадебной ночи.
— Ты думаешь, что сможешь остановиться после поцелуя? — Кэтрин недоверчиво посмотрела на Алека.
Конечно, он не сможет. Как и она. В том-то и хитрость.
— Почему бы нам не попробовать?
— О нет, нет! — Кэтрин спряталась за небольшой стенкой, отделяющей апельсиновые деревья от мест для сидения. — Я не хочу, чтобы меня нашли голой в твоих объятиях, как бы тебе ни казалась привлекательной эта идея в данный момент.
Алек застонал:
— Черт бы побрал твою приверженность правилам приличий! Я думаю, мне следует это выкорчевать из тебя.
— Не сейчас, — проговорила Кэтрин с лукавой улыбкой и принялась надевать на себя платье. — Но можешь попытаться, когда мы поженимся.
Алек открыл было рот, чтобы сказать, что он будет держать ее в постели в течение недели, когда они поженятся, но тут из сада послышался шум и голоса.
— Вы уверены, что видели ее именно здесь? — угадал он голос миссис Меривейл.
Алек не расслышал ответа, но в этом и не было особой нужды. Хотя голоса звучали в отдалении, было ясно, что незваные гости очень скоро окажутся в оранжерее. Если судить по паническому выражению лица Кэтрин, ей отнюдь не улыбалось, чтобы ее застали в таком положении.
Они быстро оделись. Алек зашнуровал на Кэтрин корсет и поправил платье. Кэтрин помогла ему с галстуком.
Они сумели кое-как придать себе презентабельный вид. Когда голоса приблизились к оранжерее, Алек уже помогал Кэтрин привести в порядок волосы.
Она воткнула последнюю шпильку, когда дверь оранжереи распахнулась и на пороге показались хозяйка вечера и миссис Меривейл.
Когда леди Пьюрфой подняла вверх перед собой канделябр со свечами, Алек заметил у скамьи «Руководство для повесы» и быстро задвинул его ногой в тень. Спустя несколько секунд и он, и Кэтрин оказались в секторе света.
Миссис Меривейл выглядела разочарованной, увидев их одетыми и к тому же на почтительном расстоянии друг от друга, но тем не менее попыталась придать голосу возмущенные интонации.
— Милорд! Как вы осмелились…
— Добрый вечер, сударыни, — прервал ее Алек. — Вы как раз вовремя. Мисс Меривейл наконец-то согласилась стать моей невестой.
Обе дамы растерянно заморгали.
— О, мой ангел, я так рада за тебя! — Широко улыбаясь, миссис Меривейл бросилась к дочери. — Как чудесно, что все наконец решилось!
Растерянность леди Пьюрфой сменилась восторгом по поводу собственной проницательности.
— Разве я тебе не говорила, Тотти? — воскликнула баронесса, обращаясь к миссис Меривейл. — Значит, о браке будет объявлено на моем вечере! Какая удача!
Как будто она имеет какое-то отношение к этому, подумал Алек.
— Простите меня, леди Пьюрфой, за то, что я вторгся в ваш дом в весьма непрезентабельном виде, но я не мог более ждать и хотел как можно скорее попросить руки у мисс Меривейл. — Взяв Кэтрин за руку, он посмотрел в ее улыбающееся лицо.
— Здесь излишни всякие извинения. — Леди Пьюрфой подмигнула миссис Меривейл. — Мы, матроны, еще не столь стары, чтобы забыть, насколько нетерпеливы могут быть влюбленные молодые джентльмены.
Обе женщины засмеялись, а Кэтрин неожиданно застыла на месте, улыбка сошла с ее лица.
Алек мысленно чертыхнулся. Он попросил ее — точнее, потребовал — выйти за него замуж, однако при этом не сказал ни слова о любви. А ведь именно эти слова любая молодая женщина хочет услышать от нареченного.
Но разве она не сказала, что не верит в любовь? Это был брак между двумя людьми, которые хотели друг друга, и не более того. Наверняка она должна это понимать, а если не понимала, лучше внести полную ясность, прежде чем она начнет испытывать такие чувства к нему.
Раньше чем он начнет хотеть, чтобы она их испытывала. Нет, он не станет тратить свою жизнь, как это делала его мать, стремясь к тому, чего она не могла иметь. Он мог желать Кэтрин, это верно. Конечно же, наслаждаться общением с ней. Но жаждать ее любви?
