— Ты можешь убегать, и это нормально, но Боже упаси кому-то другому поступить так же!
— Едва ли мой поступок можно сравнить с твоим! Я убежала, чтобы выйти замуж, а ты просто взяла и ушла в никуда, хлопнув за собой дверью! Нормальные люди думают о последствиях своих поступков, прежде чем совершать их!
— Я искала себя, так же как и ты!
Рука Дэла легла ей на плечо. Фредди поняла, что это он, не оглядываясь. Просто по телу ее пробежал электрический разряд, едва не приведший к остановке сердца.
— Лес уже уехала. Грейди держит твою лошадь.
Фриско сообщил ей об этом тоном довольно прохладным. Чувствовалось, что он старается быть непредвзятым.
Но Фредди почувствовала себя в роли пехотинца, на которого с обоих флангов наступает враг. Кроме того, ее разозлило, что он отнял руку до того, как она его об этом попросила.
— Все началось, потому что я захотела помочь тебе подняться! — огрызнулась Фредди — последнее слово должно было остаться за ней.
— Нет, все началось, когда я упала из-за тебя.
— Я не нарочно! — багровея от гнева, закричала Фредди. — И не смей мне ничего говорить, — добавила она, обернувшись к Фриско. — И ты тоже! — бросила она Грейди, который подвел к ней коня, устав ждать возле табуна.
— Не время и не место выяснять отношения, — ответил Грейди. — Послушай меня, девочка, если ковбои начинают что-то делить во время перегона — все летит к черту. И не забывай об этом.
— Скажи это Алекс!
— Скажу непременно.
С этими словами Грейди шлепнул Уокера по спине, и тот, взбрыкнув ногами, помчался следом за табуном.
Когда Фредди подъехала к ленивым тупицам, которых изо дня в день приходилось подгонять всеми возможными способами, Лес тут же спросила:
— Джек Колдуэлл, Фредди?
Лес смотрела на сестру с осуждением и, что было вообще невыносимо, с чувством некоего превосходства.
— Я не знала, что он встречается с Лолой, понятно? Это была моя ошибка, и я сожалею о ней. Что ты еще от меня хочешь? Чтобы я застрелилась? — Поджав губы, Фредди поскакала за стадом.
Прошлой ночью она защищала Джека перед Фриско, зная о том, что все обстояло совсем не так. Джек сохранял их отношения в тайне не потому, что хотел ей угодить. Поскольку Джек встречался одновременно и с Лолой, и с ней, такое положение вещей его вполне устраивало. Как же она не поняла этого сразу?! Его выбор пал на нее не случайно: в интересах обеих женщин было сохранять отношения с ним в тайне, а Джеку только того и надо было!
Все утро Фредди старалась держаться от Лес на расстоянии, и все утро она размышляла о Джеке, о мужчинах вообще и о Дэле Фриско в частности.
Стоило Фредди лишь вспомнить о Фриско, как она начинала краснеть. На самом деле она понимала, что заставило его сказать те слова — «такое не должно повториться», а притворилась, что не понимает, отчасти для того, чтобы скрыть смущение.
Она так легко отдалась на волю страстей, будто и в самом деле была женщиной легкого поведения, такой, какой многие ее и считали. Ни одного звука протеста. Едва почувствовав его желание, она воспылала ответной страстью.
Так сколько же еще придется платить за давнюю ошибку? Сколько лет должно пройти, чтобы люди перестали относиться к ней так, будто она побывала в борделе? Хотя, возможно, она заслужила всеобщее осуждение. Стоило Дэлу Фриско ее обнять, и она, не задумываясь, бросилась ему на шею. О каких же моральных устоях может идти речь? Она вела себя так, будто хотела довести эти безумные поцелуи до логического завершения.
Но Боже, почему «будто»? Разве она в самом деле этого не желала? И самое неприятное, что его губы, руки, его прикосновения довели ее почти до сумасшествия, она желала его до головокружения, она ничего не замечала вокруг, для нее существовал только он. Ничего похожего на то, что произошло с ней прошедшей ночью, она не испытывала ни разу в жизни.
Лучше бы ей никогда с ним не встречаться.
К тому времени как они остановились у реки Колорадо, севернее Остина, Лес имела уже некоторый опыт — ей не раз приходилось переправлять отстающих быков через небольшие речки и полноводные после весенних дождей ручьи. Правда, на этот раз возникла необходимость снять повозку с колес: река оказалась слишком глубокой и широкой — вброд не переправиться.
Лес подъехала к берегу. Она стояла в стороне, никому не мешая, но все же достаточно близко, чтобы заметить, как побледневшая Алекс, сделав напоследок глубокий вдох, дернула за поводья. Мулы поплыли через реку, потащив за собой повозку. А тем временем Дэл и другие погонщики, оставшиеся на берегу, регулировали натяжение каната, привязанного к повозке, чтобы она не перевернулась на быстрине.
Лес наблюдала за переправой затаив дыхание. Она пыталась поставить себя на место Алекс. Сколько же надо иметь мужества и как доверять тем, кто удерживал повозку, чтобы войти в бурлящую воду? Лес не была уверена в том, что сама способна на такой подвиг.
Она не говорила сестрам о том, как восхищалась ими обеими. Лес видела, как старшая сестра порой утирала слезы, но еда всегда была готова вовремя. Все труднее становилось найти хворост для костра, и несколько раз Лес замечала, что Алекс, разъезжая по кочкам на своем кресле, собирала сухие коровьи лепешки. Надо было знать, что при этом испытывала старшая сестра, такая гордая и самолюбивая. Но принципиальность оставалась сильной стороной ее натуры, и она, оставаясь самой собой, установила свои порядки: погонщиков приучила пользоваться салфетками во время еды и настояла на том, чтобы для них, трех женщин, устанавливали палатку, где они могли бы привести себя в порядок.
Фредди тоже заслуживала самых лестных слов. Это она задавала темп, неустанно подгоняя ленивых быков, воодушевляя своим примером и ее, Лес. Следовало честно признать: если бы Фредди не полоснула того мертвого быка первой, туши так и остались бы гнить на земле. Фредди, неуемная и энергичная, завела дружбу со всеми погонщиками, и благодаря ей и она, Лес, сидела вместе с мужчинами у костра и смеялась над их незамысловатыми шутками. Фредди выучила множество ковбойских песен и забавляла этими песнями и Лес во время ночных дежурств. Фредди одарила самых ленивых быков смешными прозвищами и превращала даже очень тяжкий труд едва ли не в развлечение.
Убедившись, что Алекс благополучно добралась до противоположного берега, Лес вернулась к стаду, но думать о Фредди не перестала.
С того времени как Фредди исполнилось тринадцать, мужчины стали проявлять к ней повышенный интерес. Кавалеры так и вились вокруг нее. Мужчины не перестали интересоваться ею даже и тогда, когда она скомпрометировала себя, сбежав с труппой. Лес была шокирована, узнав, что сестра встречалась с Джеком Колдуэллом, но, сказать по правде, не очень этому удивилась. Колдуэлл давно поглядывал на сестру, как, кстати, и Дэл Фриско. Завидев Фредди, и тот и другой почти бессознательно приосанивались, расправляли плечи, словно желали выглядеть в ее глазах более привлекательными. Но если Колдуэлл сразу становился изящным и элегантным, то Фриско старался казаться мужественным, даже грубоватым.
