— Так сделай же это, — прошептала она, раздвигая ноги пошире.
Кристиан сделал движение бедрами, и она почувствовала, как нечто твердое коснулось ее лона.
— Возьми в руку, — прохрипел он. — Помоги мне войти в тебя.
Чувствуя себя невероятно странно, Аннабел сделала то, что он просил. Но она не смотрела на него — не могла. Почувствовав, как он входит в нее, она уставилась в потолок, приготовившись к боли. Но боли не было, было лишь чувство полноты, когда он почти полностью вошел в нее. Она шумно выдохнула, удивившись. А он улыбнулся и спросил:
— Все в порядке?
— Да. — Она кивнула. И страх исчез, как будто его и не было. — Да, Кристиан, да… И я… Мне это нравится.
Он внезапно рассмеялся, и его смех показался ей теплым и ласковым.
— А теперь? — Он еще дальше вошел в нее. — Так хорошо?
— О, Кристиан, чудесно, — прошептала она, шевельнув бедрами. — Но ты не собираешься пытать меня всю ночь? Пожалуйста, быстрее…
— Эта пытка… — он тяжело дышал, — эта пытка имеет свои преимущества.
Аннабел ухватила его за волосы.
— Ты слишком много говоришь! — Она резко приподнялась и поцеловала его. — У нас не вся ночь впереди.
Напоминание сделало свое дело, и Кристиан снова начал двигаться — все быстрее и быстрее. Но Аннабел раз за разом подстраивалась под его ритм; она чувствовала, как на нее снова и снова накатывает безумное наслаждение. Когда же напряжение достигло предела, она до боли закусила губу, чтобы не закричать. В следующее мгновение по телу ее прокатилась сладостная дрожь, и почти в тот же миг содрогнулся и Кристиан, также возносившийся к вершинам блаженства. Из горла его вырвались хриплые крики, но он тотчас же заглушил их, уткнувшись лицом в подушку. А затем, все еще лежа на Аннабел, затих в изнеможении.
Через несколько мгновений он пошевелился, и она невольно обхватила его ногами — словно не желала отпускать. Такая чудесная ночь больше не повторится — Аннабел знала это. Но на сей раз она не ожидала замужества, не ожидала даже заверений в любви. И уж точно не ждала, что герцог пожелает, чтобы она сейчас осталась с ним.
Но в отношении последнего Кристиан удивил ее. Перекатившись на другую сторону кровати, он окинул ее пристальным взглядом, а затем провел ладонью по лицу, груди, животу, бедрам… После чего нежно поцеловал ее в губы и, прошептав, что она прекрасна, накинул одеяло на них обоих и крепко обнял. И ей вдруг совершенно неожиданно и глупо захотелось плакать, потому что она никогда не думала, что мужчина может быть нежным. До акта — возможно, но уж точно не после этого. А вот Кристиан оказался совсем другим.
И теперь, лежа в его объятиях, Аннабел поняла, что начинает влюбляться в него. Ах, ведь это было именно то, чего она боялась, то, что она старалась предотвратить, однако…
Похоже, было уже слишком поздно — этот мужчина показал ей, что значит нежность, и Аннабел понятия не имела, что произойдет, если она действительно влюбится в него.
Она крепко спала. Лампа на туалетном столике давно погасла, и комната погрузилась в абсолютную темноту, но все же он знал, что девушка спит — чувствовал по ее глубокому и ровному дыханию.
И она была сейчас такой восхитительной — теплой, мягкой, прекрасной…
Ему ужасно хотелось разбудить ее поцелуем и повторить все то, что он уже проделал с ней час назад. Но увы, они не могли допустить такого риска. Кристиан понятия не имел, который час, но было очевидно, что рассвет уже приближался. И он должен был сделать так, чтобы она оказалась в своей спальне до того, как кто-либо в доме проснется.
Герцог осторожно выскользнул из-под одеяла и оделся в темноте. Затем нашел ночную рубашку Аннабел и ее халат, после чего подошел к кровати и склонился над ней, чтобы разбудить девушку.
— Аннабел… — прошептал он ей в ухо. И не смог удержаться, чтобы не поцеловать ее.
Она пошевелилась, издав сонный и невероятно сладостный вздох. Кристиан, глубоко вздохнув, коснулся ее плеча под одеялом. Ее шелковистая кожа была необычайно приятной на ощупь, но он мужественно устоял перед соблазном и энергично потряс ее за плечо, чтобы разбудить.
— Аннабел, проснись.
— Кристиан?..
Услышав ее голос, он сразу же отступил на шаг — прикасаться к ней было слишком большим искушением.
— Аннабел, тебе нужно вернуться в свою комнату, прежде чем тебя обнаружат здесь.
— Да, конечно. — Она села, откинув одеяло, затем, свесив с кровати ноги, поднялась. И теперь, когда его глаза уже привыкли к темноте — или это память заменила зрение — он смог оценить ее чудесную фигуру.
Вздохнув, герцог пробормотал:
— Вот, возьми. — И протянул ей ночную рубашку.
Она тотчас же надела рубашку, и он решил устроить себе изысканную пытку — решил помочь ей надеть халат.
— Повернись, — сказал Кристиан, придерживая плечи халата.
Аннабел просунула руки в рукава, но прежде чем она полностью скрылась под одеждой, Кристиан не отказал себе в маленькой шалости — потрогал ее роскошную полную грудь. Девушка тихо застонала, а затем крепко прижалась к нему, так что герцог получил возможность немного поласкать ее — хотя он прекрасно знал, что играет с огнем.
Наконец, поцеловав девушку в щеку, он развернул ее лицом к себе и проговорил:
— Что ж, идем. — Герцог повел Аннабел к двери. Нашарив в полутьме масляную лампу, которую она оставила на столике, он прошептал: — Мы не можем зажечь ее, к сожалению. Понятия не имею, сколько сейчас времени, но если слуги уже встали, то они могут заметить свет на лестнице или в коридоре. Ты сможешь найти дорогу в темноте?
— Разумеется. Кажется, ты многое знаешь о таких вещах, — добавила Аннабел язвительным шепотом. — Знаешь, как проскользнуть или выскользнуть из комнаты незамеченным.
— Да, конечно, — тут же ответил Кристиан, стараясь надеть маску легкомыслия, чтобы скрыть всю горечь этой правды. Он не хотел даже думать о том, сколько женщин кралось по коридорам мужской части дома на всех тех приемах, которые он посетил за последний десяток лет. Усмехнувшись, он продолжал: — Роскошные женщины постоянно являются в мою спальню, разве ты не знала? Это происходит по меньшей мере раз в неделю. Наверно, мне придется держать свою дверь на замке.
Аннабел тихонько рассмеялась, но смех ее прозвучал не очень весело. Поцеловав девушку в последний раз, герцог открыл перед ней дверь.
Она выскользнула в коридор, и он закрыл дверь. Затем снова разделся и забрался в постель. На этот раз он заснул почти сразу же. Причем засыпал с улыбкой на устах.
— Кристиан, проснись!
