В особо торжественных случаях Бо Билли носил черную повязку на глазу – это была единственная уступка формальностям, которую он себе позволял. В повязке не было необходимости – оба его глаза были абсолютно здоровы и видели одинаково зорко, – но Бо Билли искренне верил, что повязка придает его облику значительность и поддерживает его авторитет. Кроме того, черный лоскут помогал скрыть тот факт, что бывший пират – на редкость красивый мужчина, что в начале его карьеры считалось едва ли не недостатком. Тогда ему приходилось носить повязку гораздо чаще, чем теперь. Однако в последние годы отец Блу надевал повязку лишь в исключительных случаях – такие случаи можно было перечесть по пальцам, и при этом одной руки хватило бы с лихвой.
С годами положение Бо Билли упрочилось, и теперь ему уже не требовалось никому доказывать, что мужчина с лицом античной статуи способен командовать кораблем, над которым развевается «Веселый Роджер». Прошлое Моргана и его репутация говорили сами за себя, так что никто не осмелился бы посмеяться над ним или назвать его «красавчиком».
И все же время, казалось, было над ним не властно. В его длинных, до плеч, черных волосах и в клочковатой бороде, спускавшейся до груди, не было ни одного седого волоска. А мускулы на могучих руках и широкой груди были по-прежнему сильными и упругими. Он мог вступить в единоборство с любым, кто косо взглянул на него, и непременно одержал бы победу. Бо Билли не испытывал недостатка в женщинах, они сами бросались в его объятия, а в их глазах горел огонь желания. Морган, гроза Карибского моря, считал, что у него есть только одна слабость – его дочь. Своевольная девчонка могла вить из него веревки.
Бо Билли наклонился, чтобы рассмотреть порванную блузку девушки. Под палящим солнцем кровь уже запеклась, и тонкий шелк прилип к коже.
– Ты снова подралась?
– Ну да, – с рассеянным видом кивнула Блу, наблюдавшая за входившим в гавань судном.
– И ты победила?
– Ну да.
Бо Билли кивнул и улыбнулся. Потом вопросительно посмотрел на Моутона. Бритоголовый великан пожал плечами и жестами дал понять, что эту тему лучше обсудить попозже. Морган окинул взглядом берег; его люди уже выкатывали на пристань бочонки со свежей водой и готовились к встрече судна – они предвкушали выгодную сделку. Морганз-Маунд был последним островом архипелага, где моряки могли запастись водой и продовольствием, прежде чем отправиться в долгое путешествие к берегам Англии. Пользуясь этим, Бо Билли заламывал чудовищные цены за пресную воду и солонину.
– Им еще наверняка понадобятся и овощи! – крикнул он своим людям.
Снабжение проходящих мимо кораблей продовольствием приносило неплохой доход. Это был почти такой же выгодный промысел, как скупка и хранение награбленных пиратами сокровищ. То, что его люди не могли вырастить или произвести сами, Морган доставал на соседних островах. Он покупал за бесценок плоды манго и молодых коз, а затем срывал огромный куш на перепродаже. Поразительно, сколько готов выложить человек за кусок солонины или бочонок эля, если ему хорошо известно, что больше не достать ничего до самого Дувра.
Приблизившись к берегу, Бо Билли оглядел свои владения. Ничто не могло укрыться от его острого глаза. Женщины разжигали костры на северной оконечности острова, недалеко от своих хижин. Вокруг них сновало множество хохочущих детишек. Испанец вынимал затычку из бочонка с ромом. Ряд пивных кружек был уже выставлен на деревянном настиле. Черное Днище приготовил свои чугунные котлы и установил их над ямой, где полыхал огонь. Несколько мужчин принесли пальмовые листья, на которых были аккуратно разложены куски козлятины и свинины. Черное Днище собирался готовить свое знаменитое тушеное мясо со стручками бамии. Двери в пакгауз были открыты, и люди Моргана стояли у входа, сжимая в руках мушкеты.
Бермудский архипелаг состоял из сотен островов, и Морганз-Маунд был далеко не самым крупным. Но остров был чрезвычайно удачно расположен, и, слава Богу, он принадлежал Бо Билли. Снова осмотревшись, Морган пересек песчаную отмель и принялся молча наблюдать за Месье – тот как раз закончил устанавливать навес над тем участком берега, где Бо Билли обычно заключал сделки и производил расчеты.
– Помнишь, что я тебе говорил? – Морган едва заметно нахмурился.
Месье наморщил нос и презрительно фыркнул. Затем выпрямился во весь рост, и если принять во внимание его миниатюрность, то это выглядело весьма комично.
– Разве я когда-нибудь подводил вас, мистер Морган? – спросил Месье, и круглые стекла его очков в проволочной оправе вспыхнули на солнце, а огромный напудренный парик, казалось, задрожал от возмущения. – Разве я когда-нибудь позволял себе нарушить хоть один ваш приказ?
Немногие могли заставить Бо Билли испытать смущение и неловкость, одним из этих немногих был Месье. Этот маленький человечек с непомерно большим париком и коротенькими ножками умел как никто другой дать почувствовать Моргану, что он, бывший пират, – грубиян и невежа.
Бо Билли отвел глаза и проворчал:
– Если Герцог привез сундуки с женской одеждой, ты должен отобрать все самое лучшее для Малышки, не забыл? Надо приодеть ее как следует, и не забудь про нижнее белье, всякие там подвязки и прочее…
Месье снова поморщился и ответил:
– Не беспокойтесь, я знаю, о чем идет речь.
Бо Билли тоже знал. Если он в чем-то и разбирался досконально, так это в том, что носят женщины под платьем.
– Видишь ли, я боюсь, что ты, как всегда, набросишься на свои книжки и забудешь про платья для нашей Малышки, – продолжал Морган.
Обтянутые парчовым камзолом плечи Месье, казалось, окаменели. В искусстве изображать обиду ему не было равных.
– Это невозможно, сэр. Я помню о своем долге. – Вскинув подбородок, Месье уселся на покрытое гобеленом кресло, которое заранее установил на песке напротив сколоченного из досок ящика, заменявшего ему стол. Поправив желтоватый шейный платок, он положил перед собой бухгалтерскую книгу, затем раскрыл ее на чистой странице и, обмакнув перо в чернильницу, вывел своим изящным ровным почерком слово «Герцог».
Бо Билли повернулся в сторону бухты. Нащупав массивный золотой диск, висевший у него на груди, он спросил:
– Думаешь, леди Кэтрин жива и здорова?
– Я убедился в этом лично, когда вы посылали меня в Лондон в последний раз.
– А у нее достаточно денег? Сможет она достойно встретить нашу Малышку?
– Смерть графа Дитшира принесла ей значительное состояние, – ответил Месье. Немного помолчав, он тихо добавил: – Полагаю, вы правильно поступили, решив отправить Блузетт к леди Кэтрин. Блу – умная и способная девушка. Смею сказать, она получила неплохое образование. Но ей необходимо приобрести светский лоск. На Морганз-Маунд у нее нет будущего, это ясно. Она должна уехать к леди Кэтрин.
