— Нас ждет прекрасное будущее, клянусь тебе, — заверил он ее, и с каждой секундой крепла его вера в счастливый исход.
Гален поцеловал ее с такой горячей и нежной благодарностью, что душа ее устремилась ввысь, навстречу его душе. Поистине, ликовала она, вот доказательство, что на смену детским мечтам пришла реальность во плоти и крови, сулящая в будущем куда больше радости, чем эфемерные иллюзии.
Но действительность мгновенно обернулась к ним своей устрашающе темной стороной. Будущее, которое Амисия успела себе нарисовать, может существовать только до тех пор, пока существует ее герой — смертный, слишком смертный герой! С усилием оторвавшись от Галена, она взглянула на него глазами, полными страха.
— Ты должен уйти. Беги! — потребовала она. — Беги отсюда, пока мой отчим не застал тебя здесь. Он хочет добиться, чтобы наш брак был признан недействительным, и собирается все-таки выдать меня за своего сына.
— Нет, Фаррольд женится на своей любимой, точно так же, как я женился на своей.
Теперь, когда между ними воцарились мир и согласие, у Галена отлегло от сердца, и он с улыбкой взглянул на ее встревоженное лицо. Ради этого он шел на риск, за это был готов платить любую цену. Но, по ее мнению, он слишком мало был озабочен опасностями, которым подвергался. Как он тревожился за нее, вспоминала она, когда она пренебрегала его призывами к осмотрительности… а теперь она снова попыталась убедить его, как важно соблюдать осторожность.
— Я люблю тебя, я не переживу, если тебя отнимут у меня! Поэтому умоляю тебя, умоляю: уходи сейчас же!
Это любовное признание было обращено не к разбойнику, а к человеку, которым он был в действительности. На радостях Гален не мог отказать себе в последнем поцелуе. Один, последний поцелуй, который они подарят друг другу, перед тем как соединиться навсегда… Через три дня? Через неделю? Или еще позже? Эта неопределенность заставила его вложить в поцелуй еще больше страсти. Они забыли обо всем, что их окружает, об опасностях, которые были так близки… и горячий поцелуй был прерван холодными, презрительными словами:
— Как это любезно с твоей стороны — избавить меня от необходимости прогуляться за тобой, Волчья Голова.
Гилфрей так и сиял: судьба подкинула ему неожиданный подарок.
У Амисии перехватило дыхание. Из-за широкого плеча Галена она со страхом взглянула на громоздкую тушу, загородившую дверной проем — единственный путь к спасению. Какое ужасное отрезвление после столь упоительного мига разделенной любви!
Лицо Галена превратилось в ледяную маску. Не отводя сузившихся глаз от врага, он мягко, но решительно оттолкнул Амисию в глубину алькова, а затем встал лицом к лицу с Гилфреем — живой щит между падчерицей и отчимом.
— Славный обмен: лихой разбойник за полоумного святошу и горстку никчемных холопов. — Гилфрей не мог сдержать торжества. — Только зачем было сманивать людей из Брейстона? Я бы охотно уступил тебе этих дармоедов. В Райборне есть деревни побогаче, а вокруг шатается слишком много охотников до чужого добра.
Гален все еще молчал, и Гилфрею вдруг сделалось неуютно под упорным взглядом светло-зеленых глаз, исполненных какой-то странной силы. Барон ни за что не признался бы в этом, но он не был уверен, что сможет остановить выскочку-разбойника, если тому вздумается отодвинуть его плечом.
— Стража! — На всякий случай барон поспешил себя обезопасить. — Взять этого наглеца! Вяжите его!
Из-за спины Гилфрея показались двое стражников, и Амисия увидела, как Мэг прижалась к стене, чтобы кто-нибудь из них ногой не отшвырнул ее с дороги. Только тут Амисия поняла, почему Гилфрей нагрянул сюда как гром среди ясного неба. Пока стражники толстой веревкой связывали руки Галена за спиной, она проклинала себя на чем свет стоит. Как она могла не понять всей меры опасности раньше? Как могла допустить, чтобы обдумывание материнских речей, а потом восторг от появления Галена заставили ее забыть о присутствии гадкой старухи.
— Вот так-то, — спесиво проговорил Гилфрей, вновь обретя уверенность, когда Гален был надежно связан. — А за то, что ты захватил подати, принадлежащие мне по закону, я заставлю тебя расплатиться сполна.
У Амисии кровь застучала в ушах. Она едва расслышала, как Темный Лорд объявил приговор:
— Спустя неделю состоится публичная казнь. Для черни это захватывающее событие: притащатся целые толпы со всех концов моих земель. Холопы, которым ты вздумал помогать, на самом деле просто дикари; их хлебом не корми — дай поглазеть на такое зрелище. А заодно они получат урок: своими глазами увидят, как я поступаю с теми, кто покушается на мою собственность; я-то собирался примерно наказать Рэндольфа, только ты его у меня выкрал.
Глаза Гилфрея горели мстительным удовольствием от предвкушения обещанной расправы, и Амисии даже глядеть на него было страшно.
— Гален — лорд! Он один из самых знатных баронов! — выкрикнула Амисия, вскочив с кровати. — У вас нет права его судить!
— Он — разбойник, — отрезал Гилфрей и с глумливой миной, заменявшей у него улыбку, добавил: — А то нет? Ты ведь сама так говорила. И потом, какая разница, кто он по рождению: его преступления заслуживают кары. А кто потом пожелает оспорить мое решение, тот будет иметь дело с самим королем Иоанном!
Барон победоносно уставился на Амисию, всем своим видом напоминая, что король всегда примет его сторону.
— Бросьте его в подземелье. В ту самую клетку, откуда только что выкрали последнего узника.
Он насладился произведенным эффектом, по-хозяйски махнул рукой и, оглашая своды замка грубым хохотом, последовал за стражниками, уводившими Галена.
— Но его же убьют! — вне себя кричала Амисия, пытаясь каким-нибудь хитроумным маневром прошмыгнуть мимо Келды, которая упрямо загораживала ей дорогу.
— Нет. — Келду не так-то легко было обойти. Она снова и снова оказывалась на пути у подруги. — До этого не дойдет: Фаррольд приведет на помощь отряд из Таррента.
Амисия не разделяла ни оптимизма Келды, ни ее уверенности в способностях юноши; однако сейчас не имело смысла вступать в пререкания. Она лишь постаралась объяснить своей наперснице, какие чувства заставляют ее так лихорадочно искать выхода:
— Хорошо, если они подоспеют вовремя… а вдруг что-то задержит их в пути? Какой толк будет от их прихода, если они явятся на день позже… на час позже? Разве смогут они воскресить Галена?
Золотое пламя вспыхнуло у нее в глазах, и Келда отпрянула, пораженная его обжигающей силой, но все же предприняла еще одну, последнюю попытку образумить Амисию:
