— Сегодня, Бьянка мы проведем вместе всю ночь. Если же утром ты захочешь покинуть меня, я отпущу тебя.
Бьянка забылась в жарких объятиях мужа. Она отдавалась ему со страстью и самозабвением. Однако при первых проблесках рассвета она снова покинула его, вернувшись в свою каюту.
Когда гондола отчалила от борта «Авроры», Бьянка не удержалась и оглянулась, чтобы последний раз посмотреть на мужа. Стоя у поручней, он махал ей рукой, и он по-прежнему был самым красивым мужчиной на свете.
Хотя Эван настоял, чтобы она осталась в последнюю ночь с ним, на следующий день он сдержал слово: как только они пришвартовались, он нанял гондолу, чтобы отправить жену на берег. Впрочем, Бьянка была уверена, что еще увидит мужа — ведь он обещал сообщить ей о своих поисках.
Вскоре вдали показался дворец Антонелли, и Бьянка вдруг подумала о том, что родители, возможно, не примут ее и отправят обратно к мужу. При мысли об этом она прослезилась.
Услышав шум внизу, Кэтрин поднялась с постели и подошла к балкону. Увидев дочь, она глазам своим не поверила.
— Бьянка, неужели ты?!
Бьянка, подхватив юбки, бросилась наверх. Но, едва взглянув на мать, замерла в изумлении. Кэтрин по-прежнему была прекрасна, однако под складками ее отделанного кружевами пеньюара явственно обозначилась полнота — Кэтрин ждала младенца. Проследив за взглядом дочери, она рассмеялась:
— Давно пора подарить твоему отцу еще одного ребенка. Поторопись, ты должна рассказать мне обо всем, пока он не вернулся.
Бьянка наконец пришла в себя и, бросившись к матери, крепко обняла ее. Затем они прошли в комнату, и Кэтрин снова улеглась, заметив, что так велел доктор, хотя она с ним не согласна. Бьянка же, как в детстве, уселась в ногах матери.
— Тебя не было так долго! — воскликнула Кэтрин. — Расскажи мне все о твоем муже. Почему он не с тобой?
Бьянка судорожно сглотнула.
— Я боюсь, что папа что-нибудь с ним сделает. Поэтому лучше не скажу, где он. Я оставила его, но, может, и не навсегда. По крайней мере я на это надеюсь.
Кэтрин долго смотрела на свою прелестную дочь. Смотрела, не говоря ни слова.
— Ты любишь его? — спросила она наконец. Бьянка до боли закусила губу. Она была готова расплакаться.
— Да, отчаянно, но…
— Дорогая моя, если ты любишь мужчину, да еще «отчаянно», почему же ты покинула его? Дело только в гордости? Если так, то ты должна немедленно идти к нему и просить о прощении. Я же знаю, что ты не глупа, а ведь это действительно глупо — оставить мужчину, которого любишь.
Бьянка кивнула, понимая, что мать права.
— Дело не в гордости, а в жажде мести. Из-за этого он солгал мне. Так что пусть сначала примирится сам с собой, а потом мы снова станем мужем и женой. Все в его руках.
— Я не знала, что американцы так же склонны к вендетте, как итальянцы, — пробормотала Кэтрин. — Наверное, сейчас ты ему нужна как никогда, разве не так?
— Он слишком гордый человек, мама.
Кэтрин задумалась. Она была уверена, что Эван Синклер тоже в Венеции, и надеялась с ним познакомиться.
— Он был добр к тебе, ангел мой?
— Да, почти всегда, — кивнула Бьянка.
— Кажется, я понимаю, — улыбнулась Кэтрин. — Кстати, должна предупредить тебя: отец был вне себя, когда ты ослушалась его.
— А ты разве нет? — потупилась Бьянка.
— Франческо тоже не сразу понравился моему отцу, и я пыталась напомнить ему историю нашей любви. К сожалению, мои воспоминания не убедили его. Я была уверена, что когда-нибудь ты захочешь повидаться с нами. И я не хочу, чтобы Франческо тебя выгнал. Но если это произойдет, ты должна сразу же отправиться к Рафаэлле.
— А разве Рафаэлла не здесь? — удивилась Бьянка.
— Ах да, ты же не знаешь… Она вышла замуж за Марко Кьяни. Они очаровательная пара и часто бывают у нас. Ты помнишь дом Марко?
— Да, конечно. Я много раз там бывала.
— Вот и хорошо. Значит, если случится худшее, ты должна отправиться туда. Рафаэлла сообщит мне, что ты в безопасности.
— Скажи, мама, а ты не знаешь молодую женщину, похожую на меня и чье имя начинается с буквы «А»?
Озадаченная этим вопросом, Кэтрин задумалась. Наконец проговорила:
— Я знаю всего нескольких блондинок, но ни одна из них не сравнится по красоте с тобой. И нет ни одной, чье имя начиналось бы с «А». Это что, какая-то загадка?
— Да, загадка. И я собираюсь разгадать ее как можно скорее. Ты все же подумай, мама. Может быть, что-то вспомнишь.
Франческо Антонелли узнал о появлении дочери, как только вошел в дом. Зная, что найдет Бьянку у Кэтрин, он бросился наверх. Однако, не желая расстраивать жену, решил поговорить с дочерью наедине, в своем кабинете. Закрыв за собой дверь, он угрожающе прошипел:
— Есть только одно оправдание твоему поступку, Бьянка. Если этот мерзавец Синклер изнасиловал и похитил тебя, я с радостью приму тебя. Если же ты покинула мой дом по собственной воле — тогда уходи!
Увидев, что отец входит в комнату матери, Бьянка бросилась к нему, но он резко отстранил ее, и она поняла, что возвращение домой оказалось несбыточной мечтой. Однако она не собиралась клеветать на Эвана.
— Если таковы твои условия, отец, то мне придется уйти, потому что я добровольно ушла с Эваном. Ушла с ним потому, что любила, — добавила Бьянка в надежде, что отец смягчится.
Однако Франческо молча повернулся к дочери спиной. Не попрощавшись с матерью, чтобы не расстраивать ее, Бьянка спустилась вниз, и на сердце у нее было так же тяжело, как и в момент расставания с мужем. Она старалась не думать о том, что произойдет, если Рафаэлла примет ее так же холодно, как отец.
Эван без труда нашел покупателя и приступил к разгрузке табака. Доки Венеции не отличались от доков других портов, и здесь, как во всяком порту, можно было найти людей, готовых за определенную плату выполнить любое поручение. Однако все были озадачены, когда американец упорно расспрашивал о зеленоглазой блондинке. Впрочем, Эван не скупился и надеялся, что рано или поздно ему удастся отыскать красавицу, обворожившую Чарльза, и покарать убийцу брата.
Ему очень недоставало Бьянки, но в какой-то момент он вдруг понял, что может навестить ее, когда пожелает. Протомившись несколько часов у доков, Эван нанял гондолу и, когда совсем стемнело, добрался до дворца Антонелли. Как и в прошлый раз, он вскарабкался по фасаду на балкон и вошел в спальню Бьянки. Замер в темноте и прислушался… Затем, приблизившись к постели, зажег лампу. К его величайшему изумлению, Бьянки в комнате не оказалось. Не было и ее вещей. Эван не на шутку встревожился. Он ругал себя за то, что не догадался послать кого-нибудь из своих людей проследить за Бьянкой. Он был уверен, что она отправилась к родителям. Усевшись на кровать, Эван задумался… И в конце концов понял, что сейчас придется возвратиться на «Аврору». Было очевидно, что теперь ему предстояло разыскивать не одну, а двух зеленоглазых красавиц.
