— Там была кровь? — спросила она. — Во сне я видела кровь, много крови, у меня все руки были в крови.
— Да, была, — сказала я тихо. — Но это была не твоя кровь. И не было ничего, что могло причинить тебе вред. И теперь тебе ничего не грозит.
Я посадила ее на колени, обняла и мерно убаюкивала.
Она дрожала.
— Мне страшно, Джессами.
— Иногда, если мы знаем, чего боимся, и заставляем себя убегать от того, что внушает страх, мы перестаем бояться, страх теряет над нами силу.
Она недоверчиво смотрела на меня снизу вверх, лицо было бледнее, чем у лежавшей рядом с ее подушкой Матильды.
— Я не трушу, Джессами, я не трусиха, правда.
— Я же не назвала тебя трусихой. Все люди способны испытывать страх.
— Даже Вы, Джессами?
— Да, даже я.
— Вы тоже стараетесь смотреть опасности в лицо?
— Пытаюсь.
— Это трудно?
— Да, но лучше, чем бояться неизвестно чего.
— Тогда я тоже попробую. Правда, обязательно попробую.
Днем я постучала в кабинет Тристана. Нельзя было скрывать от него мой разговор с Клариссой, чтобы он по неведению не продолжал поддерживать ее желание скрыть свои страхи. Это значило также признать, что я ослушалась его приказа.
Услышав «Войдите», я перешагнула черту порога, остановилась в дверях, пытаясь разгладить руками складки розового платья. Затем прошла в комнату.
— Могли бы Вы уделить мне минутку, лорд Вульфберн? — спросила я, полагая, что теперь неразумно было бы называть его по имени. Он ясно изложил свои намерения, и я не собиралась ему мешать их осуществить.
Он оторвался от бумаг, лежащих в кожаной папке, которые он читал, и, увидев меня, нахмурился.
— Это очень срочно? Я страшно занят.
— Мне нужно поговорить о Клариссе.
— Хорошо. Только постарайтесь короче.
Он закрыл папку и поднялся с кресла. Окна позади него не были завешены, на фоне дневного неяркого света отчетливо выделялся его силуэт, лицо же оставалось в тени. Он встал так намеренно. Мне он предложил сесть, но сам остался стоять.
— Она видела ночью страшный сон, — сказала я. Мне было очень трудно говорить, ведь я практически не видела выражение его лица. — Она была в очень нервном состоянии, пришлось рассказать ей правду.
Он молчал.
Дальше я говорила, опустив глаза.
— Надеюсь, что Вы не злитесь на меня, — сказала я в заключение. — Хотя знаю, что Вы этого не хотели.
Он постучал пальцами по столу, потом заговорил. Но это нервное постукивание убедило меня лучше слов, что он очень зол.
— Нет, я не могу злиться. Вы поступили так, как считали правильным, и, возможно, Вы правы. Конечно, в мои намерения не входило, чтобы ее тревожили кошмары по ночам. Они несут только вред.
— Я тоже так думаю.
— Я надеялся…
— Милорд?
— Через несколько лет она закончит школу. Тогда я не вижу причины, почему бы не отправить ее в Лондон, к тетушке. Она может встретить человека, с которым захочет связать жизнь, тогда ей незачем будет возвращаться в эти места. Нам уже недолго осталось защищать ее от непредвиденных случайностей.
— Добрых шесть лет, милорд. Довольно долго, чтобы держать человека в неведении. Особенно такую мыслящую девочку, как Кларисса.
Он кивнул.
— Я все больше убеждаюсь, что чем скорее ее отослать отсюда, тем лучше.
— Почему бы Вам самому не поехать с ней в Лондон?
— Я не могу оставить Холл.
— Почему? Ваш брат вообще не считал нужным жить здесь.
— Это как раз и заставило меня взвалить заботы о поместье на свои плечи. Теперь, когда дом принадлежит мне, я тем более не откажусь от них.
Я хотела продолжать спор, но тут за окном мелькнуло светлое пятно. Я присмотрелась и увидела Клариссу.
Держа на руках Матильду, она решительным шагом направлялась к развалинам. По упрямой посадке головы и сосредоточенному выражению лица я поняла, что она собирается войти внутрь замка.
— Кларисса! — закричала я, указывая на окно. Лорд Вульфберн обернулся к окну, но я не стала ждать, подобрала юбку и бросилась из кабинета, чтобы перехватить ее, пока она не скрылась внутри. Выбежав во двор, я услышала, что меня догоняет лорд Вульфберн, еще секунда — и он обогнал меня.
Кларисса дошла до сводчатого входа в замок и остановилась. Казалось, она действует в состоянии транса и не управляет собой. Прежде чем она сделала следующий шаг, Тристан схватил ее на руки. Она испуганно вскрикнула и уронила Матильду.
— Не бойся, — сказал он. — Все обошлось.
Его голос вернул ее к реальности, она с удивлением смотрела на отца.
— Разве я не говорил тебе, что сюда опасно ходить? — упрекнул он. — Как ты могла ослушаться моего приказания?
Она сглотнула, словно ком стоял в горле.
— Джессами сказала, что если смело глядеть в лицо нашим страхам, они пройдут, папа. А я всегда боялась замка.
— И правильно боялась, глупышка. Свалится один камень, и этого достаточно, чтобы раскроить тебе череп.
Тут подошла я. Их разговор долетел до меня, и я пришла в ужас от мысли о последствиях моей необдуманной фразы.
— Я не подумала…
— Думаю, что идея исходит от меня, — сказал Тристан, прерывая меня. — Я уже имел случай убедиться, что не следует Вам говорить того, что может рикошетом вернуться, но уже в другом контексте, и о чем я могу пожалеть.
— Простите, милорд.
Он перевел взгляд с меня на Клариссу, которая была счастлива сидеть у него на руках.
— Слава Богу, все обошлось. Пойдемте в Холл.
— Матильда! — закричала она, вырываясь из рук отца. — Я не могу оставить ее здесь.
— Я найду Матильду и принесу. Она упала где-то.
— А мы с тобой пойдем в мой кабинет, — сказал он очень строго. — Я хочу объяснить тебе кое-что.
— Я скоро вернусь, — крикнула я им вслед.
Оглядев место, я вскоре заметила белое платье куклы, видневшееся в густой траве. Ступая осторожно, я подошла и увидела Матильду. Когда я нагнулась за ней, что-то треснуло у меня под ногами. Я испугалась, что раздавила ей руку, но, к счастью, ошиблась. Кукла была в полной сохранности, а на земле я увидела осколки разбитого стекла розового цвета. Подобрала несколько кусков, и тут что-то блеснуло.
Из-под камня торчал кусок металла, его было трудно достать. Наконец, мне это удалось. Я увидела кусок медной резьбы, согнутый и искореженный, но нетрудно было определить, что когда-то он принадлежал настольной лампе.
Я рассмотрела остатки лампы, которые будили во мне смутное воспоминание. Может быть, я видела такую в Холле? Я перебрала все комнаты, известные мне. В прихожей пользовались газовыми светильниками, в служебном крыле я не была. Наверху мне была известна только западная часть дома. Для классной комнаты это была слишком нарядная вещь. К спальне Клариссы она тоже не подходила. Оставались только мои комнаты и…
