– Идем, Мэгги, найдем кухарку. Мисс Фицуотер, почему бы вам не отдохнуть?
Та посмотрела на Элизабет так, будто слово «отдохнуть» было выше ее понимания.
– В самом деле, мисс Фицуотер, мы с леди Кристофер присмотрим за Ракел. Матери скажу, что это моя затея.
– Если вы действительно настаиваете, леди Элизабет.
Когда она ушла, все трое обменялись заговорщическими улыбками.
Кухарка была более чем рада, когда ей велели подать завтрак в детскую: она узнала, что мисс Фицуотер там не будет. (Кухарка и гувернантка не ладили друг с другом, потихоньку от Ракел сообщила Элизабет. Мэгги удивилась, какая может быть между ними связь).
Кухарка принесла в детскую булочки, посыпанные сахаром, яблоки, апельсины, груши, блюдо с беконом, яйца, пироги, печенье и мармелад. Сев за детский столик, Элизабет с Ракел удивленно наблюдали, как Мэгги поглощала пищу с аппетитом, явно неподобающим даме.
– Ты много ешь, – откровенно сказала Ракел.
– Привычка, – смеясь, ответила Мэгги. – На ранчо мы завтракаем до восхода солнца – едим яйца, ветчину, картофель, блины, хлеб с маслом. Это на весь день, до обеда, который у нас ближе к вечеру.
Мэгги не прибавила, что до того, как Кристофер нашел ее, она при каждой возможности ела очень много, ведь такое выпадало очень редко.
– А как вы работали? – спросила Ракел.
– Да, расскажи о ранчо, – попросила Элизабет, откусывая крошечный кусочек пирога с мармеладом.
Следующие два часа Мэгги рассказывала о Нью-Мексико и Колорадо. Публика была очарована. Ракел объявила, что ей хочется научиться набрасывать лассо и связывать корову. Элизабет была шокирована тем, что многие женщины трудятся наравне с мужчинами – даже потеют – и потом тащатся домой вместе с рабочими, вместо того, чтобы управлять работой из уютного дома.
– В Англии, по-моему, делают не так?
– Дорогая Мэгги, если бы герцог, мой отец, когда-нибудь работал вместе с теми, кто трудится на его земле, то полностью потерял бы уважение этих людей.
Мэгги не понимала, почему человек может потерять уважение из-за честного труда. Но кое-что об Англии и ее жителях она уже поняла.
К полудню все встали, как и говорила Элизабет. Завтрак подали на веранду – солнечную застекленную комнату, выходившую в сад. Казалось, солнце здесь светит целый день. Стол был застелен ослепительно белой скатертью. Стулья обтянуты желтым гобеленом, на окнах такие же шторы.
Несмотря на радостную обстановку, вся семья во главе с герцогиней сидела за столом с мрачными лицами. Кристофер уже вернулся с прогулки, и в утреннем костюме выглядел очень элегантно. Мэгги восхищалась его аристократическим видом, но решила, что в рабочих брюках и ковбойских сапогах он смотрелся бы гораздо лучше.
– Ты хорошо себя чувствуешь сегодня утром? – вежливо осведомился Кристофер.
Мэгги подумала, что утро давно прошло. У англичан явно другое чувство времени, чем у американцев.
– Да, спасибо. А ты хорошо прогулялся?
– Да.
Мэгги отметила, что он не выглядит счастливым, вернувшись к прежней жизни. Скучал ли он по ней утром? Могла ли страсть ночи превратиться в утреннюю дружбу, если бы жена поехала с ним? В следующий раз, поклялась она, обязательно поеду.
Разговор за столом не клеился. Элизабет сидела на своем месте с жеманным видом. Радость, освещавшая утром ее лицо, исчезла, хотя девушка удивленно улыбнулась Мэгги, когда та положила на тарелку огромную порцию бекона. После их завтрака в детской это было уже слишком.
Родни, самый младший, вообще ничего не ел. Когда внесли пироги с фасолью, он позеленел и выскочил из-за стола.
Джеймс был чрезвычайно вежлив, интересуясь у Мэгги, как ей спалось, и предложил нанять личную горничную.
– В этом нет необходимости, – сказал Кристофер брату. – Через несколько недель мы переедем в свой дом, и я распоряжусь насчет прислуги. А пока мы здесь, ей поможет горничная Катарины или Элизабет.
– Моя Джоан достаточно занята моими делами и не сможет прислуживать еще и твоей жене, – быстро ответила Катарина.
– Я уверена, Николь не будет против, чтобы помогать и мне, и Мэгги, – с улыбкой сказала Элизабет.
– Да мне вовсе не нужна горничная, – решительно заявила Мэгги.
Катарина ужаснулась:
– Как? Конечно, нужна.
– Нет.
– Нужна, – высокомерно произнес Кристофер, даже слегка фыркнув из-за плебейского поведения жены. – Если общество узнает, что ты все делаешь сама, они посчитают тебя слишком эксцентричной. Или хуже того – что у нас нет денег нанять горничную. Это дом герцога, а ты его невестка. Не важно, какие привычки у тебя были в Нью-Мексико, теперь ты живешь в Англии.
Мэгги вскипела, но в этот момент Катарина надменно продолжила:
– И вот еще, раз уж мы заговорили о твоем поведении. Я не хочу, чтобы ты забивала голову Ракел рассказами о дикой стране, откуда приехала. Прежде, чем прийти сюда, я была у нее в детской. Ракел только и говорит какую-то чепуху об Америке. К тому же вы с Элизабет завтракали в детской, отослав мисс Фицуотер на довольно продолжительное время. Взрослые не устраивают «пикники» в детской, так что попрошу больше никогда этого не делать и не освобождать няню от ее обязанностей. Ты забиваешь голову Ракел идеями, которые могут прийти в голову только человеку из низших слоев, и я не потерплю этого. А ты, Элизабет! Я была шокирована, узнав, что и ты участвовала в этой проделке.
– Катарина, рассказы о Нью-Мексико вряд ли заразят Ракел идеями низших слоев. Американский Запад – удивительное место. Ребенку полезно узнать, что, кроме Англии, есть другие страны и другой образ жизни. Это только расширит кругозор ребенка, – спокойно рассудил Кристофер.
Катарина посмотрела на него так, словно он встал перед ней на голову.
– Все необходимое она узнает от мисс Фицуотер.
– Которая, уверен, является ценным источником знаний. Она – самая развитая и образованная особа, которую можно себе представить.
Мэгги улыбнулась сарказму Кристофера, но все остальные подозрительно смотрели на него. Наконец, свое мнение высказала герцогиня:
– Кристофер, ты зря противоречишь. Катарине лучше знать, чему учить своего ребенка. И она права. В таком юном возрасте девочкам не следует проявлять любопытство к другим странам и обычаям. Подобный интерес заставит мужчин думать, что она искательница приключений и не сможет быть хорошей женой.
– Мама, Ракел всего пять лет.
– Плохое прививается быстро, – объявила леди Торрингтон.
Когда герцогиня подняла лорнет и послала Мэгги колючий взгляд, у той появилось чувство, что жена, которую Кристофер привез из «чужой земли», представляет собой все самое плохое.
