— Так говорил же Вам, господин, что вода поднялась.
— Что, настолько? — Оба водника — Арвид и Ян — удивлено уставились на старосту. — А где раньше граница воды была?
— Да кто ж ее знает, как оно раньше было? А мы всю жизнь по перешейку добирались, тут он, под водой. Как раз шириной с дорогу, чтобы телеге проехать. Может даже чуть больше.
Мы подошли к самому озеру. В мутной осенней воде можно было разглядеть мель, примерно, в шаге от мостков.
— Мостки мы всего пару лет тому назад навели. — Пояснил Вит. — Раньше дорога круглый год над водой была, разве что в самый лютый шторм заливало, но не сильно высоко. А с недавнего времени после каждых дождей вода подниматься стала. Так мы решили, пусть будут. На всякий случай.
— Правильно решили. — Муж одобрительно кивнул, внимательно всматриваясь в гладь воды.
Я заметила, что Ян тоже не отстает от брата, только смотрит чуть в другую сторону. Разглядывала братьев, и который раз удивляясь, насколько они похожи и непохожи одновременно. И именно поэтому заметила, как резко напрягся Ян, выцепив взглядом что-то в прибрежных кустах. Он сделал было пару шагов в том направлении, но передумал, вернулся и легко тронул Арвида за локоть. Вопросительно взглянув на брата, тот проследил направление, в котором указывал Ян. Прищурился, словно рассматривая что-то вдали, а потом кивнул, одобрительно хлопнув брата по плечу.
Рыцарь Хойгер всем своим видом пытался показать, что ему ничуть не интересно, что там разглядели наши маги. А нам с Витом ничего не оставалось, как тоже стоять и ждать, когда кто-то соизволит нас просветить. Но братья, поняв друг друга без слов, с остальными делиться не спешили. Решив порасспросить мужа потом, наедине, я поплотнее запахнула шаль на груди. Старый Вит не соврал, мокрый и холодный воздух с озера задувал в любую щель, пробирался под одежду, заставляя зябко ежиться.
— Ладно, сам дом посмотрим завтра. — Решил Арвид, еще раз оглядывая открывшуюся нам картину. — Похоже, к ночи поднимется шторм. Надо людей как-то разместить. А что, Вит, есть ли в деревне пустующие дома? Такие, чтобы жить было можно.
— Есть, как не быть. — Староста вздохнул. — Люди уходили, а дома остались. Дом ведь с собой не унесешь.
— Так а жить в тех домах хоть можно? — Подал голос Хойгер. — Или там тоже пусто, а у тебя тоже все в грамотке записано?
— Жить можно. Пыль только чуток обмести, отмыть. А добра там, конечно, нет. — Староста объяснял нам, словно удивлялся, что мы таких простых вещей не понимаем. — Что хозяева прежние не взяли, я людям велел разобрать.
— Не пропадать же добру! — Продолжили мы хором.
Старик покосился на нас, покачал головой, но ничего не сказал Надеюсь, хоть не обиделся. Если быть честной, на его месте я бы сделала то же самое. Чем годами хранить бесхозное добро, не лучше ли помочь нуждающимся? Хозяин добра то ли объявится когда-нибудь, то ли нет, а помощь нужна порой здесь и сейчас.
— Тогда пошли скорее. — Заторопился Арвид. — До ночи надо всех разместить под крышей.
Глава четвертая:
Обустройство
Уже не отвлекаясь на разглядывание окрестностей мы вернулись в село. По дороге Вит рассказывал, что всего домов в селе шестнадцать, но только в девяти из них живут семьи. И еще есть три хутора, но один из них уже несколько лет пустует, а на другом осталось шестеро людей, и тех он собирался к зиме забрать в деревню.
— А что так? Не тянут работу? — Спросил Арвид заинтересованно. Я тоже прислушалась, потому что мне было интересно, что может заставить людей уйти со своего хозяйства.
— Да некому там особо тянуть. — Староста тяжело вздохнул. — Сама-то хозяйка — давно уже не молодуха, работница из нее та еще. А еще дочка при ней вдовая. А этой зимой сына в лесу деревом придавило, нога неправильно срослась. Вот и выходит, что на шестеро ртов — две бабы и один работник, да и тот калека. Не протянут они зиму сами. А в селе уж как-нибудь… Жалко их. Да и родня дальняя.
— А почему дома пустыми стоят? — Поинтересовался, в свою очередь, Хойгер. — Расселил бы молодежь. У самого, смотрю, два сына женатых уже. Зачем при себе держишь, если дома пустуют?
— Дом большой, нам не тесно. Вместе работу тянуть сподручнее. А зима придет, все же один дом протопить проще. Леса господские на дрова рубить не велено, только сухостой. А если мы все общинный лес рубить начнем, много ли от него останется?
— Разумно. — Согласился мой муж. Я тоже не удержалась, одобрительно кивнув.
В родительском доме у нас с Ирмгард по праву старших была своя, девичья комната. Но зимой, когда наступали холода, а пронзительный ветер задувал в любую щель, мы перебирались спать в комнату к девочкам. А нашу комнату просто закрывали, чтоб зря не тратить дрова. Вот только не верится мне, что сыновья и невестки старосты рассуждают именно так. Но это уже их семейное дело, сами разберутся.
— Так, ладно, — Арвид резко сменил тон на деловой, когда мы вышли на окруженную домами площадь. — Показывай, какие дома пустуют. Начинай с тех, что получше. Один нужен мне для Марьяны с детьми, вдовы той, что ты вчера к какой-то старухе ночевать отправил. Еще один — для нас с женой. Пока господский дом до ума доведем, не зимовать же в гостях.
— Так а зачем вдове целый дом? Пусть у Ружки и остается. — Пожал плечами староста.
— Дом у той справный, сам с сыновьями прошлой осенью подновлял. Семьи нет, сама бабка живет. Будет ей и помощь, и наследники. А одной бабе с детьми на новом месте зимовать тяжко будет. Ружа — она баба толковая, зря не обидит.
— Добро, потом посмотрим. Заодно, спросим у Марьяны, чего хочет она. А пока ничего лучше я ей все равно предложить не могу.
