Роберт ушел надолго и не появится здесь несколько часов. У нее будет достаточно времени, чтобы понежиться в горячей воде. Охая от тяжести, Виктория выволокла тяжелую ванну из гардеробной в спальню Роберта. Комната была залита солнечным светом. Виктория внезапно почувствовала себя неуютно при мысли, что ей придется мыться в его комнате, и потащила ванную через коридор в свою спальню. Она попыталась отодрать мыло, прилипшее к металлическому дну, но оно, похоже, приклеилось намертво. Виктория решила пока оставить его в покое — горячая вода его размочит, и оно отлепится само собой.
Процедура наполнения ванны заняла у нее не меньше часа — пришлось несколько раз сбегать на кухню за водой. Наконец все было готово. От одного вида дымящейся ванны мурашки поползли у нее по спине. Она мигом разделась и ступила в воду. Вода была несколько горячее, чем нужно, и слегка обжигала кожу, но это была чистая вода, и Виктория чувствовала себя на седьмом небе.
Счастливо вздохнув, она опустилась в металлическую ванну и смотрела, как белесые следы морской соли на ее теле растворяются в горячей воде, потом окунула голову, чтобы смочить волосы. Вдоволь наплескавшись, она принялась отодвигать кусок мыла пяткой левой ноги, пытаясь отлепить его от днища ванны.
Но мыло не желало так просто сдаваться.
— Ну, давай же! — бормотала Виктория. — У тебя было добрых двадцать минут. — Тут до нее дошло, что она разговаривает с куском мыла, как с живым существом. Что ж, после всего того, что ей довелось испытать за эти двое суток, она имеет право вести себя несколько странно.
Правой ногой она толкнула кусок еще сильнее. Теперь-то уж точно он должен отлепиться.
— А ну шевелись! — приказала она, продолжая изо всех сил давить на него пяткой.
Но мыло было гладким и скользким, и пятка соскочила с него, а кусок так и не сдвинулся с места.
— О черт! — пробормотала она, садясь. Ну хорошо же, теперь она попробует отодрать его руками. Виктория впилась ногтями в мыло и рванула его на себя, потом попыталась немного повернуть. Наконец она почувствовала, что кусок поддался, и после нескольких секунд упорной борьбы ей удалось оторвать его от днища ванны.
— Ага! — торжествующе воскликнула она, празднуя победу над коварным врагом, который был всего лишь маленьким кусочком мыла. — Моя взяла! Я победила, победила!
— Виктория!
Она замерла от неожиданности.
— Виктория, с кем это ты там разговариваешь?
Роберт. Каким образом ему удалось так быстро обернуться — сходить туда и обратно, не говоря уже о том, чтобы сделать все покупки? Он отсутствовал всего час. А может, два?
— — Сама с собой! — прокричала она в ответ, не в силах пошевелиться. Господи, он вернулся, а она еще не успела вымыть волосы. Пропади он пропадом! Она должна вымыть волосы, и все тут.
Роберта протопал вверх по ступенькам.
— Ты не хочешь посмотреть, что я купил?
Нет, в данный момент ее ничто не интересует. Виктория испуганно вскрикнула:
— Не входи сюда!
Шаги замерли в коридоре.
— Виктория, все в порядке?
— Да, я… Я просто…
После продолжительного молчания вновь раздался голос Роберта из-за двери:
— Может, ты все же закончишь свою мысль?
— Я принимаю ванну.
Последовала пауза, потом:
— Я понял.
Виктория чуть не поперхнулась.
— Лучше бы ты ничего не понял.
— Почему?
— Потому.
До ее ушей донесся громкий стон. Ну конечно, Роберт думает, что она в ванне и…
— Подать тебе полотенце?
Виктория вздохнула с облегчением — хорошо, что Роберт прервал ход ее мыслей как раз тогда, когда они приняли весьма рискованное направление.
— Нет, — откликнулась она. — Здесь уже есть одно.
— Какая жалость, — пробормотал он.
— Я нашла его вместе с простынями, — добавила она единственно потому, что надо было что-то сказать.
— А мыло тебе не нужно?
— Оно прилипло ко дну ванны.
— А есть ты не хочешь? Я купил полдюжины пирожков с мясом.
Виктория проглотила слюну, собрала всю свою волю в кулак и ответила:
— Если не возражаешь, я поем потом.
— Скажи, тебе нужно хоть что-нибудь? — воскликнул Роберт почти в отчаянии.
— Нет-нет, хотя…
— Хотя что? — живо подхватил он. — Что ты хочешь? Я буду счастлив доставить это тебе по твоему первому требованию. Да что там счастлив — просто в восторге. Все, что пожелаешь.
— Ты не забыл купить мне новое платье? Я должна во что-нибудь переодеться. Думаю, от моего старого платья откажутся даже нищие.
— Один момент, — откликнулся он из-за двери. — Только не двигайся. И никуда не уходи.
— Как будто я могу куда-то пойти в таком виде, — буркнула она себе под нос, окинув взглядом свое нагое тело.
Не прошло и минуты, как она услышала, что Роберт бежит по коридору к ее комнате.
— Я здесь! — крикнул он. — Я принес тебе платье. Надеюсь, оно тебе подойдет.
— Да мне все подойдет, если сравнивать с… — Виктория чуть не задохнулась, увидев, что дверная ручка начала медленно поворачиваться. — Что ты делаешь? — испуганно закричала она.
Дверная ручка послушно замерла. Похоже, Роберт все-таки понял, что зашел слишком далеко.
— Я хочу передать тебе платье, — сказал он полувопросительным тоном.
— Приоткрой дверь и брось его в комнату, — приказала она.
Секундная пауза, затем:
— А войти нельзя?
— Нет!
— О! — выдохнул он, словно разочарованный школьник.
— Роберт, ты же не думаешь, что я позволю тебе зайти, пока моюсь.
— Я надеялся… — Конец его фразы утонул в прерывистом вздохе.
— Бросай платье в комнату.
Он сделал, как она просила.
— А теперь прикрой дверь.
— Хочешь, я брошу тебе пирожок?
Виктория смерила взглядом расстояние между ванной и дверью. Ей придется вылезти из ванной, чтобы подобрать пирожок. Нет, не стоит рисковать, подумала она, но ее желудок, по-видимому, придерживался другого мнения на этот счет.
— Ты можешь бросить его так, чтобы он скользнул по полу? — спросила она.
— А он не перепачкается?
— Ах, мне уже все равно.
— Ну хорошо. — Рука его высунулась в полуоткрытую дверь на расстоянии дюйма от пола. — В каком направлении?
— Что?
— В каком направлении я должен бросить пирожок? Не хочу, чтобы он оказался далеко от тебя.
Виктория вдруг заподозрила подвох. С чего бы это он спросил о направлении? А вдруг он отыскал в двери щелку и подглядывает за ней? Что если он увидит ее в ванне? Что если…
— Виктория?
В этот момент Виктория вспомнила о его пристрастии к точным наукам и о том, как он любит рассчитывать все свои действия. Этот сумасшедший, возможно, и в самом деле хочет знать, под каким углом бросить ей пирожок.
