Приняв решение, Лорейн повеселела. Она долго прихорашивалась перед зеркалом, потом позавтракала и направилась в порт, чтобы договориться о своем отъезде с капитаном судна.
Возвратившись в гостиницу, Лорейн приняла горячую ванну и поспала пару часов, затем торопливо оделась, намереваясь спуститься вниз. Только сейчас она почувствовала, что проголодалась.
Приподняв подол розовой юбки, она сбежала по ступеням… и от неожиданности резко остановилась. Перед ней стоял Филипп Дедуинтон, такой же красивый и импозантный, каким был в Род-Айленде. Густые каштановые волосы обрамляли загорелое лицо, а темные глаза с улыбкой смотрели на девушку.
– Лорейн!
Он шагнул вперед, нетерпеливо обхватил ее за плечи, потом слегка отодвинул от себя, как бы желая удостовериться, что это в самом деле его бывшая возлюбленная, и снова прижал к груди.
Лорейн оказалась не готова к такому приему. Она попыталась высвободиться, чувствуя, как гулко колотится сердце.
– Я две недели колесил по всему Аккомаку! – воскликнул молодой человек. – А вернувшись, узнал от хозяина, что все это время ты провела в его гостинице!
Итак, Хиггинс с блеском сыграл свою роль, но теперь эта ложь показалась ненужной. Сейчас она выложит Филиппу правду – и прогонит навсегда.
– Нет, Филипп, я… – начала она.
Полагая, что «нет» означает, что он должен перестать ее обнимать, Дедуинтон послушно разжал руки.
– Пойдем скорее! – нетерпеливо воскликнул он. – Я приказал подать обед в отдельную комнату. Там мы сможем спокойно поговорить. «Ящерица» отплывает завтра на рассвете.
С этими словами молодой человек взял Лорейн за руку и повел в небольшую уютную столовую, где обычно обедали те, кто желал уединения.
На столе, покрытом белой льняной скатертью, уже стояли два прибора. Как только молодые люди уселись, улыбающаяся служанка внесла громадное блюдо с жареной дичью. Пока она хлопотала, Филипп не проронил ни слова, однако не спускал глаз с Лорейн. Но вот дверь за служанкой захлопнулась. Молодой человек схватил Лорейн за руку и с чувством проговорил:
– Я очень дурно обошелся с тобой…
– И в самом деле дурно, – не стала отрицать она.
– Я вернулся в «Проворную лошадку» на следующее же утро, везде искал тебя. Хотел попросить прощения…
– Я прощаю тебя, Филипп, – холодно произнесла Лорейн, отдергивая руку. – Может быть, приступим к еде? Корабль ведь ждать не будет.
– Я вижу, что ты все еще меня не простила, – сказал Дедуинтон, уязвленный ее тоном.
– А ты ждал, что прощу? – с вызовом спросила она.
– Да нет, пожалуй. Но все же надеялся… Я все время думал о тебе, Лорейн. Твое лицо стояло у меня перед глазами…
– Возможно – за исключением тех минут, когда ты думал о Лавинии Тодд и когда у тебя перед глазами стояло ее лицо.
– Как ты можешь так говорить? – воскликнул оскорбленный Филипп.
– Да очень просто. – Она пожала плечами. – Я намеревалась многое сказать тебе, но сейчас мне вдруг расхотелось. Перейдем к делу. Как я понимаю, Николлс рассказал тебе о моем наследстве?
– Да. Надеюсь, ты не думаешь, что я искал тебя из-за каких-то жалких денег?
– А что еще я могла подумать, если ты бросился за мной вдогонку, как только узнал о тысяче фунтов?
– Это неправда! Я искал тебя и до этого, просто с ног сбился! И только повстречав капитана Брайди, узнал, где ты находишься…
– А тут очень кстати объявился мистер Николлс, и вы принялись искать меня вдвоем.
– Ну да! – как ни в чем не бывало подтвердил Филипп.
– Хозяин не сказал тебе, чем я занимаюсь? – спросила Лорейн, принимаясь за еду. – Играю в карты на деньги.
– Сказал, – нехотя буркнул он.
Лорейн усмехнулась. Хиггинс ее не подвел!
– Расскажи, как возник пожар в «Проворной лошадке»? – попросила она. – Миссис Оддсбад всегда неосторожно обращалась с огнем. Муж постоянно журил ее за это, но она…
Филипп округлил глаза.
– Так ты ничего не знаешь? От поселка ничего не осталось. В одну ночь индейцы выжгли все.
– Не может быть! – ахнула Лорейн.
– Сгорела не только таверна, но и другие дома. Вскоре после твоего отъезда «король Филипп» развязал настоящую войну. Тебе повезло, что ты вовремя улизнула! Основной удар туземцы нанесли в воскресенье, когда люди возвращались из церкви. Были убиты все Маколди, семейство Пейнов, Мэри Уикхем, Мэтью Стокс… Всех не перечислишь. Пока несчастье не коснулось Провиденса, однако большая часть Новой Англии объята пожаром войны. И конца ей не видно…
Услышав эти страшные известия, Лорейн невольно содрогнулась.
– А твои родственники? – со страхом спросила она.
– Погибли. Все до единого. Наш дом сгорел дотла вместе с надворными постройками. Урожай погиб. Скотина разбежалась. Я сам уцелел лишь потому, что в тот злополучный день отправился искать место для нашего будущего домика.
Последняя фраза была явной ложью, и Лорейн это почувствовала. Теперь стало ясно, для чего Филиппу деньги. Лишившись крова, скота и зерна, он прельстился тысячей фунтов, которая позволила бы ему поправить положение, а заодно заняться земельными спекуляциями…
Беседу молодых людей прервал Хиггинс.
– Извините, я забыл передать вам записку от мистера Николлса, – сказал он, протягивая Филиппу сложенную вчетверо бумагу.
Все шло по плану, придуманному Лорейн. Что и говорить, Хиггинс проявил себя незаурядным актером!
Филипп прочел записку, и лицо его омрачилось.
– Что это значит? Николлс предупреждает, что мне придется отвечать за твои долги… Ты не знаешь, что он имеет в виду?
– Не обращай внимания. Как ты знаешь, я увлекаюсь карточной игрой, а подобная профессия предполагает взлеты и падения.
– Прошу тебя, выражайся яснее! Неужели за две недели ты промотала все свое наследство? Этого не может быть!
– Не понимаю, почему ты так расстроился, – с невинным видом изрекла Лорейн. – Мои долги тебя не касаются.
– Все, что касается тебя, касается и меня, – веско произнес молодой человек.
В этот момент на пороге появился Джонни Сирс.
– Там внизу джентльмен, с которым вы давеча играли, – шепотом сообщил он. – Говорит, что за вами еще пятьдесят фунтов.
– О Боже! – в притворном испуге воскликнула Лорейн. – А ты не мог бы от него отделаться, дружочек? Скажи, что я уехала в Аккомак или еще куда-нибудь…
– Попытаюсь, – кивнул Джонни.
Филипп побледнел.
– Так это правда? Ты действительно спустила в карты все свое наследство?
– И даже вышла за рамки этой суммы, – подтвердила она. – Но это временная неудача, уверяю тебя! Жизнь картежника не всегда течет гладко. К сожалению, удача от меня отвернулась…
