– Ты прав, Бессинджер. Нам нужна холодная вода, – сказал он и повернулся к Хайдену: – Ты почему не спишь, приятель? Мы сами прекрасно позаботимся о твоей собаке.
– Она боится всех, кроме меня, – произнес Хайден. – Ее не нужно мыть.
Бессинджер, ворча, отправился за холодной водой.
Примерно через час начнет заниматься зимний рассвет. Подойдя к слуховому окну, Финч поскребла пальцами причудливый узор, образовавшийся на морозном стекле. Росс отсутствовал уже чересчур долго, а ведь он обещал ограничить свои поиски тем переулком в Уайтчепеле. Она боялась, что он отправился на склад, где мог неизвестно кого встретить. Финч хотела поехать с ним, но Росс убедил ее, что быстрее доберется один.
Ее чувства к нему стали еще сильнее. Сама мысль о том, что с ним может что-нибудь случиться, была для нее невыносима.
Потрескивание огня в камине и морозные узоры на стекле напомнили Финч, что Рождество уже не за горами. «Пожалуйста, пусть Латимер скорее вернется целым и невредимым!» – подумала Финч. Может быть, она убедит его помириться с отцом, чтобы можно было поехать домой на праздники.
– Прекрасно! – В комнату вернулся Бессинджер. – Вот холодная вода. Будь так добр, поставь собаку в ванну, Дженнингс.
– Сначала попробуем температуру, – сказал Дженнингс, – а то мы ее ошпарим.
Бессинджер что-то неразборчиво пробормотал в ответ.
Финч прижалась лбом к промерзшему стеклу. Возможно, Росс что-то нашел. Или, может быть, он совершенно поглощен заботами о своих драгоценных грузах и священных символах монархии? Стоит ли ожидать, что он станет беспокоиться о каком-то едва знакомом ему человеке? Послышались звуки льющейся воды.
– Эй, не так много, парень! – громко сказал Дженнингс. – Теперь вода чересчур холодная.
– Купание собак не входит и никогда не входило в мои обязанности, Дженнингс.
– И в мои тоже, – ответил тот. – Но надо уметь приспосабливаться к обстоятельствам.
– Я все сделаю, – отвернувшись от окна, произнесла Финч. – Ложитесь оба спать. Освин нужно привыкнуть к новой обстановке, и весь этот шум ей только мешает.
– Просто она не хочет мыться, – сонным голосом проговорил Хайден. – Она хочет спать.
– Иди, Бессинджер, – сказал дворецкому Дженнингс. – Я тут обо всем позабочусь.
– Не тебе мной распоряжаться!
– Бессинджер, – мягко сказала Финч, – я приму руководство на себя. В конце концов, кто позаботится о маленьких, как не женщина! Уверена, вы согласитесь со мной. И спасибо за все, что вы сделали.
– Ну да. – Бессинджер поправил манжеты и подтянул жилетку. – Я всегда рад вам услужить, мисс Мор. Если понадоблюсь – только позовите.
Когда он ушел, Дженнингс подошел к ванне, чтобы попробовать воду, но Финч остановила его, положив руку на плечо. Дхсеннингс тут же выпрямился.
– Да, мисс? – блистая военной выправкой, спросил он.
– Хайдену нужен покой. Оставьте меня с ним одну.
– Угу, – после секундного колебания согласился Дженнингс. – А с вами-то все в порядке?
– Бывает и лучше, – улыбнулась она. – Настали трудные времена, и мне остается только ждать. А вы не думаете, что нам надо было заставить Зебедию и Артемида все рассказать? – немного запнувшись, добавила она. – Они ведь знают, где Латимер.
– Если Артемид не врет, то он знает. – Дженнингс задумчиво посмотрел на свои ботинки. – А вот Зебедия вряд ли. Должен сказать, что его светлость – редкий человек, мисс. Великолепно подготовленный и тонко чувствует ситуацию. Если он решил не настаивать – значит, посчитал, что так будет опаснее. Положитесь на его инстинкт. Я много лет так и делаю и стою сейчас перед вами целый и невредимый.
– Но он не говорит, о чем думает. Что он думает о Латимере?
К большому удивлению Финч, Дженнингс ободряюще похлопал ее по спине.
– Я знаю виконта Килруда много лет. Меня никто не уполномочивал, но нужно быть честным, когда речь идет о чужом счастье.
Финч едва не задохнулась от желания узнать, что скажет Дженнингс.
– Я никогда не видел его таким, как сейчас. – Поджав губы, он повернулся, чтобы уйти.
Расстроенная Финч бросилась его останавливать:
– Подождите, что это значит? В каком смысле не видели?
Отблески огня весело плясали на потолке и разрисованных маргаритками обоях. В комнате было тепло и уютно, но Финч почувствовала, что внутри у нее все похолодело.
Именно в тот момент, когда она решила, что Дженнингс ей не ответит, он посмотрел на нее и сказал:
– Запаситесь терпением. У него полно причин не доверять в этих делах своим инстинктам, но он найдет правильный ответ. Оставьте за ним ведущую роль, мисс. У него задача посложнее, чем у большинства мужчин. Спокойной ночи, мисс!
Финч поняла, что больше камердинер ничего не скажет.
– Спокойной ночи, Дженнингс! – сказала она, после чего обратилась к Хайдену: – Теперь я вымою Освин, и она будет благоухать, словно роза. А когда высохнет, то ляжет с тобой спать.
– М-м-м... – только и ответил Хайден.
Но когда Финч попыталась взять Освин на руки, собачонка вырвалась и спряталась за своего хозяина.
Финч думала, что Хайден проснется, но тот лишь обнял собачку и перевернулся на другой бок.
Финч решила было отступить, однако, взвесив все последствия поражения, отбросила эту мысль.
Нагнувшись, она поймала собачку на самом краю постели и осторожно извлекла ее оттуда, после чего поспешила к ванне. Как только шерсть Освин станет пахнуть розмарином, задача будет выполнена.
Вода Освин понравилась.
Попытавшись сначала ее выпить, собачка вскоре успокоилась и принялась наслаждаться новыми, необычными ощущениями.
Хлопнула дверь, и Финч обернулась посмотреть, кто пришел.
– Не отпускай это существо, – сказал Росс, – а то оно разнесет всю грязь по комнате.
Услышав его резкий тон, Финч отпрянула.
– Тебя так долго не было. Я уже начала беспокоиться. Свечи почти догорели. Лицо стоящего у двери Росса, так и не снявшего с себя тяжелый плащ, оставалось в тени. Прислонившись плечом к стене, он наклонил голову.
Освин требовала внимания, ее мокрое и скользкое от мыла тельце вырывалось из рук Финч каждый раз, когда та пыталась его ухватить.
– Ты нашел то, что...
– Пусть это тебя не заботит, – проговорил Росс. – И не спрашивай о Латимере. Если бы я что-то знал, то сказал бы сразу.
– Понятно. – Нагнувшись над ванной, Финч попыталась продолжить работу. Работать было бы легче, если бы глаза не застилали слезы, которые она никак не могла сморгнуть.
– О Господи! – сказал Росс. – Давай я это сделаю.
Не смея на него взглянуть, Финч только услышала шуршание одежды. Опустившись рядом с ней на колени, Росс закатал рукава – значит, плащ он снял.
