— Чертовы показушники! — проворчала Никки. — Да они хуже, чем пара малолетних сопляков.
Охранник, стоявший у нее за плечом, в знак согласия хихикнул.
Судьи, после долгого обсуждения, победу во втором туре присвоили Текумсеху, и тот весьма эффектно начал третий тур. Медленно повернулся он вокруг своей оси, поведя рукою, листва деревьев, стоящих вокруг поляны, вмиг обрела ясные и яркие осенние цвета. Тотчас подул ветер, и листья осыпались наземь, кружась в воздухе и радуя глаз зрителей великолепным зрелищем.
Серебряный Шип, как бы похвалив этим брата за выдумку, продолжил его деяние миниатюрным снегопадом и даже небольшой вьюгой. Зрители приветствовали краткое, но удивительное явление снега, который в августовской жаре таял, чуть ли не на лету.
Победа в этом туре досталась Серебряному Шипу.
Следующее его деяние заключалось в явлении трех миниатюрных озер, полных рыбы, игриво Плещущейся в воде. В центре каждого озерка, от облака водяных брызг, озаренных солнцем, поднималась радуга, и вверху все три соединялись, создав трехсторонний радужный купол. Прекрасная сказка, явившаяся в обычную жизнь.
Текумсех, со своей стороны, продолжил затею Серебряного Шипа, направив с небес серебрящиеся дождевые струи, переполнившие все три озерка, после чего на поверхности воды вспыхнуло пламя, которые, извиваясь в танце, явили зрителям нечто вроде летучего огневого балета. Вскоре Текумсех загасил пламя, и судьям, а равно и публике предложено было угощение в виде жареной рыбы.
Естественно, что этот, четвертый тур выиграл Текумсех, имея теперь два очка в свою пользу. Все должен был решить пятый тур состязания.
Текумсех вышел на середину поля, лицо его выражало крайнюю степень решимости, по всему было видно, как мощно он сконцентрировался на том, что задумал сотворить. Несколько минут он стоял, сжав кулаки, пока зрители пребывали в напряженном ожидании. Наконец с громким криком он упал на колени. Когда его кулаки коснулись земли, она вздрогнула и начала сотрясаться.
Все присутствующие закричали, ощутив, что земля у них под ногами ходуном ходит, кое-кто с трудом удержался от падения. А земля с каждым новым толчком все сильнее стонала и с гулом покрывалась трещинами. Кончилось все так же внезапно, как и началось. Земля успокоилась, и ее свежие раны затянулись в считанные секунды. Поверженная в священный ужас публика, почувствовав под ногами твердость и непоколебимость почвы, наконец, заговорила. Если раньше кто и сомневался в чем, то теперь и он счел, что! могущественнее Текумсеха нет в племени июни вождя. И действительно, кто, кроме него, способен вызвать землетрясение?
Изумленная, как и все, Никки и представить себе не могла, чем может превзойти Серебряный Шип столь невероятное действо. Знала только, что он постарается это сделать, ибо надеялся спасти жизнь своего брата.
Когда Серебряный Шип занял место в центре поляны, весь вид его выражал уверенность и непобедимость. Воздев руки к небесам, он устремил туда свой взор и начал вращаться — круг за кругом, все быстрее, быстрее, пока его очертания не слились и не сделались расплывчатыми. К вершинам деревьев, стоящим по трем сторонам поляны, начали стягиваться облака. Поднялся ветер, шныряющий по всем направлениям сразу. Затем, никто и глазом моргнуть не успел, четыре смерча вышли из облаков и, бешено крутясь и сверкая, нацелились на поляну. На некоторой высоте, не доходя до земли, они внезапно соединились друг с другом нижними концами и устремились вниз, прямо на то место, где стоял Серебряный Шип. Еще мгновение — и единое жерло смерчей накрыло тело того, кто воззвал их к жизни, целиком поглотив его своей чудовищной пастью.
Пронзительному воплю Никки вторили тревожные крики и возгласы всех остальных. Одна и та же мысль пришла сразу во все головы. Несомненно, Серебряный Шип уже мертв. Никто не мог шевельнуться, скованный страхом при виде столь ужасающей бури.
Окаменевшая, способная лишь смотреть на то место, в которое циклон все еще ввинчивался своим чудовищным хоботом, Никки не верила своим глазам. Не верила даже когда увидела, что смерч в единый миг исчез и — чудо из чудес — Серебряный Шип предстал перед всеми в целости и невредимости.
Потрясение было столь велико, что Никки, едва обретя способность двигаться, изо всех сил побежала к мужу и бросилась ему на грудь.
— Ты идиот! — сквозь слезы проговорила она. — Большой, безрассудный дурак! Ты что, задумал убить себя? — Она не стала дожидаться его ответа, а задала следующий вопрос: — С тобой все в порядке?
— Со мной-то все хорошо, женщина, кроме того, что ты напугала меня чуть не до смерти, — шутливо ответил он.
Она ударила его кулаком в спину, слезы ее падали ему на плечо.
— А обо мне ты опять не подумал! Я чуть не умерла от страха!
Он крепче прижал ее к себе.
— Тебе полегчает, если я скажу, что безумно люблю тебя?
— Ох, Торн! Я тоже люблю тебя, — проворчала она. — Даже слишком! Потому мне страшнее смерти мысль навсегда потерять тебя.
Серебряный Шип не мог поверить в случившееся. Так же как и Никки, и многие другие, следившие за турниром, в котором братья мерились своими чудодейственными силами. Серебряный Шип был просто великолепен, особенно в последнем туре схватки, а потом никто не сомневался, что он выиграет. И сам он заранее радовался, что ему удалось отвести Текумсеха от участия в войне на стороне британцев и тем самым спасти от преждевременной смерти. Но по каким-то необъяснимым причинам судьи признали победителем Текумсеха, засчитав результат последнего тура в его пользу. А в подобных состязаниях ни победитель, ни судьи не могли удовлетворить просьбу побежденного о дополнительном туре. Правила на этот счет были строги, и турнир считался законченным.
Победа Текумсеха означала, что теперь он пойдет сражаться и будет биться до последнего издыхания. И Серебряный Шип не должен его останавливать. Значило это также и то, что Серебряный Шип, как и обещал, должен теперь остаться в лагере брата, также ввергая себя в военные действия, грозившие им всем неисчислимыми бедствиями.
Все это порождало еще одну проблему. Если Серебряный Шип волен, спасая брата, рисковать своей шеей, то рисковать жизнью Никки и их будущего младенца он права не имел. Не мог он также, Учитывая угрозы, исходящие от Тенскватавы, оставить жену на попечение ее дяди и других родственников и быть при этом спокойным. Тем более что Тенскватава из своего каменного плена исчез.
Очевидно, во время землетрясения каменные стены чудесным образом возведенной тюрьмы расшатались, появилась трещина, которой оказалось достаточно, чтобы Тенскватава выполз через нее на свободу. Затем, когда Текумсех покончил с землетрясением, камни узилища вновь сомкнулись, и до самого конца турнира никто из потрясенных зрелищем зрителей не заметил побега Пророка и его сторонников. Теперь беглецы наверняка уже далеко, и ни один человек не видел и не мог сказать, в какую сторону они ушли.
