Надо же, вроде бы тоже рыжая, как все твои волосы, но других оттенков. Тебе идет, правда.
Я осторожно прикоснулась к ней. Ощущение было странным: все волоски густые, жесткие и сильно вьющиеся в отличие от такой же густой, но мягкой шевелюры на голове. Настоящие пружинки, выскакивающие из кожи, причем разнообразных оттенков: медного, золотого, янтарного, медового и темно-коричневого, столь глубокого, что при определенном освещении он мог показаться черным. Больше всего меня поразила серебряная полоска, сбегавшая от нижней губы к подбородку.
— Забавно, — сказала я, проводя по волоскам пальцем. — На голове у тебя седины нет, а здесь — пожалуйста.
— Правда?
Джейми с удивленным видом поднес руку к челюсти, и до меня вдруг дошло, что он понятия не имеет о том, как выглядит. Джейми криво улыбнулся и наклонился, чтобы поднять брошенную на пол одежду.
— Тут нечему удивляться. Наоборот, удивительно, как из-за событий этого месяца я вообще весь не поседел. — Он немного помедлил. — И раз уж на то пошло, англичаночка, как я говорил тебе под деревьями…
— Да, раз уж на то пошло, — перебила я его, — скажи, ради бога, что ты сделал?
— О, ты имеешь в виду, с солдатами? — Джейми задумчиво поскреб подбородок. — Ну, с ними все было довольно просто. Я сказал солдатам, что, как только корабль окажется на воде, мы все соберемся на палубе, набросимся по моему сигналу на команду и загоним всех в трюм.
На его заросшей физиономии расцвела широкая улыбка.
— Только вот Фергюс предупредил об этом команду, и когда очередной солдат поднимался на борт и ступал на палубу, двое моряков заламывали ему руки, а третий связывал и тащил его в трюм. Оружие у них забирали. Вот, собственно, и все.
Он бесстрастно пожал плечами.
— Хорошо, — со вздохом произнесла я. — В первую очередь, как тебя угораздило…
На этом месте нас прервал осторожный стук в дверь.
— Мистер Фрэзер? То есть я хотел сказать, капитан.
Худощавое молодое лицо Мейтленда появилось из-за дверного косяка. Он осторожно нес лохань, над которой поднимался пар.
— Мистер Мерфи разжег на камбузе огонь и посылает вам горячую воду со своими наилучшими пожеланиями.
— «Мистер Фрэзер» вполне сойдет, — заверил его Джейми, принимая поднос с лоханью одной рукой, поскольку в другой он держал бритву. — Может, я и капитан, но моряк из меня неважный.
Он помолчал, прислушиваясь к топоту ног над головой.
— Однако, поскольку я все-таки капитан, — медленно произнес Джейми, — наверное, именно мне положено решать, когда нам отплывать, а когда причаливать?
— Да, сэр, это право капитана, — подтвердил Мейтленд и услужливо добавил: — Также капитан лично распоряжается о выдаче дополнительных порций еды и грога.
— Понятно.
Даже борода не могла скрыть иронический изгиб его губ.
— Хотелось бы знать, Мейтленд, сколько может выпить матрос, чтобы остаться в состоянии управлять судном?
— Довольно много, сэр, — убежденно ответил Мейтленд и насупил брови, задумавшись. — Может быть, по двойной порции сверх нормы на глотку?
Джейми поднял бровь.
— Бренди?
— О нет, сэр! — ужаснулся Мейтленд. — Грога. Бренди сверх нормы можно давать только полпорции, иначе все будут валяться в трюмах.
— Значит, двойной грог. — Джейми церемонно поклонился Мейтленду, ничуть не смущаясь своей наготы. — Быть по сему, мистер Мейтленд. И корабль не поднимет якоря, пока я не закончу ужинать.
— Да, сэр. — Мейтленд поклонился в ответ, подражая Джейми. — И прислать к вам китайца, как только мы поднимем якорь?
— Даже чуточку пораньше, мистер Мейтленд, если вы будете так любезны.
Мейтленд бросил последний восторженный взгляд на шрамы Джейми и повернулся к двери, но я его остановила:
— Мейтленд, еще одна просьба.
— Что угодно, мэм?
— Будь любезен, сходи на камбуз и попроси мистера Мерфи прислать сюда бутылку самого крепкого уксуса. Да, а еще надо выяснить, где он хранит мои снадобья, и их тоже доставить сюда.
Он удивленно наморщил узкий лоб, но с готовностью кивнул:
— О да, мэм. Сию минуту.
— Англичаночка, зачем тебе вдруг понадобился уксус? — осведомился Джейми, пристально уставившись на меня, как только Мейтленд исчез в коридоре.
— Вымочить тебя в нем, чтобы избавиться от этих вшей. У меня нет желания спать с рассадником паразитов.
— О! — промолвил Джейми, задумчиво почесывая шею. — Так ты, выходит, спать со мной собираешься, вот оно что?
Он бросил полный сомнения взгляд на койку и дыру в перегородке.
— Не знаю, правда, где, но собираюсь, это точно, — твердо ответила я. — И еще я хочу, чтобы ты не сбривал бороду, — добавила я, когда он наклонился, чтобы поставить поднос.
— Не сбривать? Это почему?
Он с любопытством посмотрел на меня через плечо, и на моих щеках загорелся румянец.
— Ну… потому что… это по-другому.
— Вот как?
Джейми встал и шагнул ко мне. В тесном помещении он казался еще более огромным — и еще более голым! — чем когда-либо на палубе. Темно-голубые глаза насмешливо сузились.
— В каком смысле по-другому? — спросил он.
— Ну… хм… — Я помахала ладонями, чтобы охладить пылающие щеки. — Когда ты целуешь меня, это ощущается по-другому… моей кожей.
Его глаза встретились с моими. Он не двинулся с места, но как будто оказался гораздо ближе.
— У тебя чудесная кожа, англичаночка, — прошептал Джейми. — Как жемчуг и опалы.
Он нежно очертил пальцем линию моего подбородка, спустился на шею, скользнул по выпуклости ключицы и стал медленно водить по верхней части моих грудей, скрытых высоким воротом священнического одеяния.
— У тебя всюду чудесная кожа, англичаночка, — добавил Джейми» изогнув бровь. — Ты об этом думаешь?
Я сглотнула и облизала губы, но не отвела глаз.
— Да, это примерно то, о чем я думала.
Он убрал палец и посмотрел на чан с водой, над которым поднимался пар.
— Ладно. Непозволительно тратить воду впустую. Что мне лучше сделать: отослать этот чан обратно к Мерфи, чтобы он сварил суп, или все выпить?
Я рассмеялась, и напряжение мгновенно исчезло.
— Лучше всего используй эту воду для умывания. А то от тебя, честное слово, борделем пахнет.
— Ничего удивительного, — отозвался Джейми, почесываясь. — Кстати, он находится на верхнем этаже, над таверной, где пьют и играют в кости солдаты.
Джейми взял кусок мыла и опустил его в горячую воду.
— Наверху? — уточнила я.
— Ага. Девушки время от времени спускаются вниз. И в конце концов, сгонять их с колен было бы неучтиво.
