– Когда вы возвращаетесь в Роттингдин? – спросил у Эмили мистер Мэйленд после того, как все вдоволь набродились по берегу и собрались вокруг расстеленных на молодой траве скатертей, уставленных блюдами и бокалами.
– Уже завтра, – Эмили не смогла скрыть сожаление.
– Вы позволите как-нибудь навестить вас, мисс Барнс? – спросил Мэйленд, немного подумав. – Мы могли бы прогуляться по Роттингдину и выпить чаю где-нибудь неподалеку от вашего пансиона.
– Боюсь, вам лучше не стоит навещать меня, – сказала молодая леди. – После известных событий директриса стала еще более строго относиться к знакомствам как учениц, так и учителей. Лишь родителям и сестрам наших девочек дозволяется приезжать к ним, для братьев старше шестнадцати лет посещение пансиона отныне под запретом.
Мистер Мэйленд расхохотался.
– Миссис Аллингем думает, что какой-нибудь шестнадцатилетний юнец может похитить одну из ваших учениц? Или даже учительницу?
Эмили невольно рассмеялась с ним вместе. Было забавно представить, что мисс Брент сбежит с каким-нибудь мальчишкой.
– И тем не менее мне не позволят пойти на прогулку с вами. Даже сегодняшний пикник директриса может счесть предосудительным.
– Но как она узнает о том, что вы были здесь? – наивно удивился Мэйленд.
– Роттингдин не так уж далеко от Брайтона, – рассудительно ответила Эмили. – Вон в той компании, дальше по пляжу, я вижу одного из наших попечителей, а среди друзей миссис Кронбери наверняка есть знакомые кого-нибудь из наших учителей или викария Кольера.
– Вы опасаетесь, что по возвращении в пансион миссис Аллингем прочтет вам проповедь о недопустимости свиданий с молодым джентльменом, даже если кроме вас и его на пикнике присутствовало еще девять человек?
– Боюсь, что так, мистер Мэйленд. Миссис Аллингем нелегко пришлось в эту зиму, и теперь она проявляет излишнюю осторожность.
Эмили и в самом деле могла понять директрису. Сколько писем попечителям и родителям девочек ей пришлось написать, чтобы успокоить их и убедить, что пансион Святой Маргарет не переживает падения нравов! И все же некоторые родители забрали своих дочерей из пансиона, и их места до сих пор не заполнились.
Мистер Мэйленд не стал настаивать, но Эмили не успела обидеться на его равнодушие, так как он принялся расспрашивать ее о планах на предстоящие летние месяцы. В июне Эмили еще должна была находиться в пансионе, но июль и половину августа она могла делать что пожелает. Вот только пожеланий у нее не было, вернее, не было возможностей проводить время где-то за пределами школы.
Навряд ли кто-то пригласит ее погостить, и уж точно этим кем-то не будет ее брат или его жена.
– Моя сестра будет рада, если вы проведете в поместье мистера Кронбери две или три недели, – тут же предложил Мэйленд.
Эмили не хотелось, чтобы он испытывал к ней чувство жалости, поэтому она покачала головой.
– Признайтесь, вы придумали это только что! А миссис Кронбери и не подозревает о том, что вы приглашаете к ней в дом незваных гостей, – она постаралась говорить в шутливом тоне.
– Я приглашаю не малознакомую даму, а старого друга нашей семьи, – тотчас возразил Мэйленд. – Друзьям Джулия и ее супруг всегда рады, тем более что она уже вспоминала о вас, когда говорила о будущем летнем сезоне. Ей кажется несправедливым, если вы проведете лето, прогуливаясь по кладбищу!
Эмили не осмелилась спросить, насколько забота о мисс Барнс является следствием заботы миссис Кронбери о будущем брата. Может ли быть так, что Джулия способна навлечь на себя гнев матери, недовольной сближением сына с неподходящей девушкой?
– Что ж, если миссис Кронбери будет так добра, я постараюсь не доставить ей хлопот, – сказала Эмили.
– Уверен, она будет очень довольна. Вы нравитесь ей, к тому же она знает, что я буду счастлив видеть вас, – без всякого смущения произнес джентльмен.
Эмили покраснела и опустила голову, чтобы поля шляпки скрыли ее румянец. Высказывания Мэйленда становились все более определенными, и ей все больше и больше нравилось проводить время в его обществе.
Оживление в компании достигло своего апогея, и парочка больше не могла беседовать только друг с другом, но все равно Эмили осталась весьма довольна пикником. Даже то, что на обратном пути она заметила Хелен, не испортило ей настроения. Будь мисс Эйвери на ее месте, она бы уже начала искать себе замену, собираясь покинуть пансион, едва лишь джентльмен объяснится, но Эмили не была столь самонадеянна, пусть даже сегодняшняя встреча с Мэйлендом заставила ее краснеть и волноваться.
– Ну, что ж, ваши цветы пестрят даже более яркими красками, нежели те, какими их одарила природа, – Эмили поочередно обходила девочек, разместившихся со своими картонами на старых надгробиях, за которыми давно никто не ухаживал. – Миссис Аллингем обещала, что на следующей неделе нам позволят пойти и осмотреть место нашего будущего сада.
Девочки радостно зашумели, и Эмили улыбнулась, разделяя их радужные надежды. Соседний с пансионом дом попечителям все же удалось приобрести, причем за весьма умеренную цену, и сейчас нанятые работники разбирали старые склады, освобождая место для сада и огородика.
Конечно, этой весной уже вряд ли удастся посадить цветы, но можно будет разбить грядки и проложить дорожки, а осенью высадить деревья и кусты. Эмили собиралась вместе с девочками зарисовывать сад на каждом этапе его существования, чтобы будущим поколениям учениц осталась память о том, как выглядело их место для игр прежде.
– Мисс Барнс, вам только что доставили записку, – к Эмили спешила Руби, придерживая подол платья, чтоб не задевать надгробия – она считала это плохой приметой.
Эмили поблагодарила горничную, но не смогла сразу прочесть послание – урок закончился, и она должна была проводить девочек в школу и проследить, чтобы все они вымыли руки перед тем, как идти пить чай.
Любопытство щекотало ее на протяжении всего чаепития – почерк на свернутом листке бумаги был ей незнаком, а значит, записку не могла прислать тетя Фанни или миссис Кронбери. Больше не было никого, кто мог бы прислать ей весточку, если только это не… Эмили торопливо допила чай, почти не слушая болтовню миссис Фирман.
В уединении своей комнаты она наконец развернула письмо.
«Мисс Барнс! Не в моих силах ждать июля, когда вы сможете приехать. Я и не думал, что окажусь так нетерпелив, но я должен с вами увидеться до того, как покину Брайтон. Мы знакомы уже так давно, что вы простите мое нетерпение. Окажите мне честь встретиться со мной возле церкви в ближайшую пятницу, я буду ожидать вас там с трех часов пополудни столько, сколько потребуется. Я знаю, что вы можете быть заняты или рассердитесь, но надеюсь на ваше добросердечие и покорно снесу ваши упреки.
