– Проклятие!
Мысленно извинившись перед кузеном, он разбежался и разбил локтем стекло. Осторожно, чтобы не порезаться о торчащие осколки, просунул внутрь руку и нажал на ручку. Дверь поддалась. Ром вошел в комнату графа. Несколько шпаг украшали стену. «Вот эта подойдет», – подумал он, выбрав любимую рапиру. Он всегда отдавал предпочтение именно этой рапире, когда они устраивали с Марком дружеские поединки.
С оружием в руках он вернулся на террасу, надеясь, что человек в маске прячется где-то здесь. Ром прекрасно ориентировался в Хаверфорд-Парке, и это помогало ему, пока он крался по террасе, высматривая незнакомца. Он ускорил шаг и почти подошел к открытому патио, когда вдруг увидел, что его противник бежит к лестнице, ведущей в сад. Бормоча проклятия, он бросился следом и настиг преступника.
Они упали на камни, которыми был вымощен пол патио, и шпага Рома со звоном откатилась в сторону. На секунду отпустив своего противника, он схватил потерянное оружие. Когда он повернулся, мужчина в маске уже стоял на ногах.
Глядя на оружие в руках Рома, незнакомец рассмеялся.
– Ты хочешь вызвать меня на дуэль? А знаешь ли ты, скольких храбрецов я отправил на тот свет?
Ром занял позицию, готовый к бою.
– Я знаю, сколько юношей вы убили.
Его враг прорычал в ответ что-то нелицеприятное и поднял шпагу.
– Я буду счастлив добавить еще одного к их числу. Он кинулся вперед с такой агрессией, которая поразила Рома. Шпаги зазвенели, они начали поединок. Человек в маске знал свое дело, более того, он знал его превосходно. Можно сказать, он был настоящий мастер. Но Ромом руководил не просто гнев. Этот негодяй пытался убить Анну, и, возможно, именно от его руки погиб Питер. И ничто на земле не помешает Рому свершить возмездие.
Противник предложил бешеный темп. Ром едва успевал парировать град быстрых ударов, обрушившихся на него. Их шпаги скрестились в воздухе, и он резко оттолкнул противника, заставляя его отступить. Ром был выше ростом и потяжелее, чем его противник, но гибкость и ловкость этого негодяя давали ему определенное преимущество. Человек в маске был изворотлив, как уж, его ловкая шпага приблизилась на опасное расстояние. Кольцо с рубином сверкало в свете луны, напоминая, что он член Триады. Он не был рядовым членом общества, это был один из руководителей.
Точный удар полоснул Рома по щеке, потекла кровь.
– О, прошу прощения! – воскликнул мужчина, хрипло рассмеявшись, и тут же продолжил бой.
Ром отбил очередной удар и начал собственную атаку. У него было не так много дуэлей за плечами, но армейский опыт помогал ему. Он сделал ложный выпад и ранил противника. Удар пришелся в грудную клетку. Его противник, пританцовывая, отступил назад, ни на секунду не переставая отражать удары.
Тяжелый вес Рома начал работать против него. Кровь сочилась из раны на щеке и стекала за воротник, пот выступил на висках. Они снова сошлись лицом к лицу, шпаги скрестились. Ром сильным рывком оттолкнул противника и, воспользовавшись преимуществом, бросился с криком вперед, собираясь покончить с негодяем раз и навсегда.
В последнюю секунду человек в маске отвел в сторону шпагу и выбросил вперед другую руку. Ром увидел нож, но было слишком поздно. Он попытался увернуться и получил удар под ключицу. От резкой боли из глаз посыпались искры. Боясь потерять сознание, он жадно глотнул воздух, решив во что бы то ни стало продолжить поединок.
Он слышал чей-то крик, потом выстрел потряс ночную тишину. Человек в маске оттолкнул Рома и побежал вниз по лестнице. Ром зажал рукой рану. Кровь сочилась сквозь пальцы. Он сделал несколько шагов, пытаясь удержаться на ногах, но не выдержал и упал. Он лежал на каменных ступенях лестницы, борясь с пеленой, застилавшей сознание.
Шум бегущих людей, громкие голоса, ужас ... Снова резкий выстрел пистолета, победный крик Вона: «Я прикончил его!»
Кто-то склонился над ним и осторожно перевернул на спину. Марк, все еще одетый в халат, осмотрел раны и нахмурился.
– Плохо дело, – проговорил он.
Из-за его спины появился адмирал, он протягивал носовой платок.
– Приложите к ране, пока мы перенесем его в дом.
Марк взял белоснежный платок, прижал к ране. Дыхание Рома, прерывистое и свистящее, с трудом вырывалось сквозь стиснутые зубы. Боль накатила снова.
– Проклятие!
– Тише, Ром. Все закончилось. – Марк положил руку на плечо кузена. – Вон прикончил этого мерзавца.
Эдгар Вон подошел и склонился над Ромом с другой стороны.
– Феллхопер присматривает за телом, а что у нас здесь?
– Нож вошел точно под ключицу. Очень много крови. Боюсь, не задета ли артерия. – Марк обратился к отцу Анны: – Адмирал, пожалуйста, пусть кто-то срочно привезет хирурга.
– Да, конечно.
Марк посмотрел на Вона:
– Мы сами перенесем его, или позвать кого-то еще?
– Сами справимся, – отвечал Вон.
– Отлично!
– Подождите. – С трудом сдерживая стоны, Ром взял Вона за рукав. – Кто это был?
– Эмберли, – отвечал Вон, не скрывая удивления. – Это был Генри Эмберли.
– О Господи ... – Роман перевел затуманенные глаза на Марка. – Присмотри за Лав ...
– Не волнуйся, прекрати разговаривать и побереги силы.
Когда они подняли его, голова Рома закружилась, и последние крохи сознания оставили его, погрузив в темную бездну ...
Новость произвела на каждого из обитателей Хаверфорд – Парка сильнейшее впечатление.
После того как Лавиния проснулась и узнала, что ее муж не только мертв, но еще и пытался убить ее брата, она впала в глубокую депрессию. А известие о том, что Ром находится на волоске от смерти, вызвало у нее настоящую истерику. Хирург прописал настойку опия.
Анна бродила по дому как привидение, ожидая новостей о Романе. Она зашла в маленькую гостиную. Пяльцы с начатой работой выпали из неподвижной руки, пока она смотрела в окно на ясный весенний день. Доктор нашел состояние Рома чрезвычайно серьезным. Слава Богу, шпага не затронула сердце, но Роман мог умереть от потери крови.
Никто не мог сказать ей больше, и она готова была кричать от горя. Для всех окружающих она была не более чем будущая родственница Романа Деверо, и, естественно, никто не задумывался над тем, что будет с ней, если сердце Рома перестанет биться.
Генриетта ворвалась в комнату и возбужденно затараторила:
– Слава Богу, приехала мать Лавинии. В такой час бедняжка нуждается в утешении кого-то из близких.
– Я сочувствую миссис Деверо, – тихо сказала Анна. – Ее сын при смерти.
– Да, конечно, мы не должны забывать о нем. – Генриетта опустилась на софу рядом с дочерью. – Он раскрыл заговор. Подумать только, этот страшный человек сидел за одним столом с нами, играл с нами в карты и в то же время был членом этого ужасного общества «Черная роза».
