Йенс и Тиз с надеждой посмотрели на Каи, которому, на правах старшего, пришлось объяснять девочке устройство ее нового мира.
— Нет, теперь и ты не можешь. — Каи смущенно откашлялся. — Ты теперь больше не принцесса, а жена простого рыцаря. К тому же, женщина и вендка. Не обижайся, но в чем-то Тиз прав: не все в королевстве разделяют настрой Его Величества и готовы принять оставшихся вендов как равных. Тебя просто не допустят к королю.
— Не допустят, говоришь… — Гримница задумчиво прикусила ноготь. — Не допустят…
— Так, девочка, давай только без глупостей. — Каи нахмурился, понимая, что своими словами неосторожно задел гордость княжны. — Поверь, мы сделаем все, чтобы докопаться до правды и вызволить Арне. Но нам будет намного легче, если ты не будешь мешаться под ногами.
— А зачем вы вообще тогда меня позвали? — Резонно заметила Гримница, опомнившись и прекратив грызть ногти, словно подросток. Теперь перед рыцарями сидела настоящая княжна, гордая, степенная, далекая.
— Да потому, что Арне тебе все бумаги оставил! Он сам сказал, что завещание и все-все — у тебя. — Возмущенно ответил Тиз, а Каи пояснил более миролюбиво.
— Нам надо посмотреть бумаги, которые оставил тебе муж. Мы подозреваем, что там кроется разгадка всех пакостей, что случились. Можно посмотреть дарственную?
— Какую дарственную? — Спросила Гримница нахмурившись. Вечерами в ожидании мужа она внимательно перечитала все бумаги и пересчитала деньги, прикидывая, что в хозяйстве можно поправить на них. — Не было там никакой дарственной.
— Как-так: "Не было"- возмутился Тиз. — Арне сказал, что все бумаги у тебя.
— А что было? — Спросил Йенс, который почти все время разговора держался в тени. — Должен же Арне был оставить какие-то бумаги на владение землей? Я сам видел, как король ему их вручал.
— Так ведь там не дарственная. — Гримница начала, наконец, понимать, о чем речь. Не таинственная дарственная исчезла, а рыцари просто неправильно обозвали другой документ. Видно, никто из них ни разу его не видел. — Там договор и вено.
— Что? — Переспросили заксы в один голос.
— Ну, вено… — Пояснила княжна, не понимая их недоумения. — Эту землю князь передал моему мужу качестве моего… того, что дают невесте из дому, попросту говоря.
— Приданое? — Каи смотрел на Гримницу так, словно впервые ее видел.
— Наверное, если это так по-вашему называется. Показать?
— Непременно!
— Тогда пойдемте в терем, что ли…
В тереме Гримница вынесла бумаги в большой покой и внимательно смотрела, как рыцари по-очереди перечитывают документ.
— Да, действительно, не дарственная. — Подвел итоги Каи. — Арне получил эти земли по брачному договору. Но это ничего особо не меняет. Ведь после свадьбы имуществом жены распоряжается муж.
— Это по ваше Правде? — нахмурившись спросила княжна.
— Да, это по нашим законам. И мы думаем, — выразил Каи общую мысль, — что именно эти земли в руках Арне стали кому-то костью поперек горла.
— Правильно говоришь. — Гримница согласно кивнула, забирая из рук удивленного Каи бумаги и складывая их в шкатулку. — Именно костью поперек горла мои земли и станут каждому, кто позарится на них не по праву. А по нашей Правде, скажу я тебе, мои земли у короля только до тех пор, пока королю служит мой муж.
— Однако… — Каи задумался.
— Это ничего не меняет. — Снова вступил в разговор Тиз. — Выдадут замуж, за кого король прикажет, и дело с концом. И это тебе не Арне, которым ты крутила, как хотела…
— Тиз, — Йенс мягко остановил сослуживца, положив ему руку на плечо, — она не виновата. И прекрати ревновать. Арне все равно бы когда-нибудь женился, не на ней, так на другой.
— Вам легко говорить! — Обычно практичный Тиз взвился, словно его кнутом ударили. — Вы тут повоюете, а потом разойдетесь по своим землям, хозяйство налаживать. А что я дома скажу? Что Арне надо мной, как над мальчишкой несмышленым дрожал, а я его не уберег?
— Дома скажешь, что Арне нашел для вашей сестры подходящего жениха. — Серьезно сказал Йенс. — А еще лучше, подождешь, пока Арне сам им все расскажет. Ну не верю я, чтобы совсем выхода не было. А если и нет, пробьем. Мы — островитяне — народ упорный.
Гримица только одобрительно кивнула и поднявшись, дала понять остальным, что нечего рассиживаться.
— Ладно, поговорили и хватит. — Сказала она. — Спасибо, что рассказали. Мне теперь тоже подумать надо, что дальше делать. И вы подумайте.
Мужчины вышли и княжна заметила в окно, как Йенс остановился возле десятника, отдавая какие-то распоряжения. И как десятник спешно пошел к воротам…
— Вот, значит, как… — Прошептала она. И, подойдя к двери, уже в голос позвала.
— Вандо-о! Пригласи-ка ко мне деда Соберада. Скажи, поговорить надо.
Дед пришел довольно быстро. Они вместе со знахаркой молча выслушали все, что Гримница узнала от рыцарей, только головой качали.
— Вот как чуяла я, что так просто не обойдется. — Ванда вздохнула. — А ведь люди после войны только чуть отживать стали… Что делать будем? В леса уходить или на ту сторону? Только, боюсь, у переправы нас будут ждать.
— Думаю, тут нас пока не тронут. Хотели бы, перебили бы уже давно, а нам дали спокойно и на покосе поработать, и репу посадить. — Возразил ей дед. — Так что пусть пока остальные ничего не знают. И им спокойнее, и лиходеев не насторожим.
— Ты лучше другое мне скажи, деда, — Гримница хмуро смотрела на шкатулку, которую держала в руках. — если я не соглашусь за другого замуж пойти, может начаться новая война?
— Это как посмотреть… — дед надолго задумался. В конце концов, вздохнул и начал рассказывать.
— Князь наш, если бы мог, заксонцев с этой земли давно бы уже попер. А раз согласился ее отдать, значит, не до нас ему. Но и королю эта земля нужна как дорога для торговых обозов. Если тут начать долгую войну (а так быстро ее в этот раз закончить не получится, обе стороны к войне уже готовы), торговый люд сюда не поедет. Значит, все зазря…
Это я к тому, — продолжил он после паузы, — что начинать из-за тебя войну князь не станет. Но и погрозить лишний раз
