Он обнял женщин, словно боясь, что они исчезнут, и стал рассказывать, что случилось с ним и остальными мужчинами за последние несколько дней.
– Ты поверил им? – ахнула Джура. – Эти женщины прокрались в наш лагерь, опоили мужчин каким-то мерзким зельем, ударили меня по голове, а ты поверил, что они оставили нас мирно спящими? Ты просто…
Роуан поцеловал ее в губы.
– Я тосковал по тебе, Джура. И поскольку именно я впутал вас в эту историю, значит, мне и исправлять содеянное.
– Тебе? Да ты причина всего этого! Если бы не ты…
– Она считала тебя мертвым, – перебила Силин, – все время плакала. До этого я ни разу не видела ее плачущей, а теперь она то и дело льет слезы. И говорит только о том, как жалеет, что не помогала тебе объединить племена и не успела признаться, что любит тебя.
– Это правда, Джура? – прошептал Роуан.
Джура отвернулась.
– Мало ли что скажешь в печали.
Роуан приподнял ее подбородок и нежно поцеловал.
– Я пытался принимать решения как король Ланконии. И пошел с алтенами, потому что король Роуан желал объединить их с другими племенами. Но Роуан-человек сто раз пожалел об этом своем решении. Я был глупцом, Джура, как ты и твердила мне тысячу раз.
Она посмотрела ему в глаза.
– Но ты хотел как лучше, – прошептала она, и он снова поцеловал ее.
– Как и ты в тот день, когда убили Кеона, – прошептал он и поразился, увидев слезы в глазах Джуры. – Ты дала мне силу, когда я собирался покинуть страну, и не позволила никому увидеть мою слабость.
– Роуан! – прошипел кто-то с порога. Это оказался Дейр.
Силин бросилась к нему, но он знаком велел ей отойти. Силин немедленно превратилась в истинную стражницу, настороженную и готовую драться.
– Мы должны идти, – объявил Дейр. – Даже Джералт изнемогает.
– Изнемогает? – переспросила Джура, отталкивая Роуана. – Мы с Силин готовы. Уходим с вами.
Роуан нервно откашлялся.
– Мы не можем взять вас с собой. Их слишком много, а нас – мало. Я смог пробраться к вам только потому, что фирены и Джералт… э… отвлекают стражу. Джура, не смотри на меня так. Я вызволю тебя отсюда, но нельзя же объявить войну женщинам, да еще моим подданным!
– Женщинам? – взвизгнула Джура, негодующе глядя на него. – Эти хрупкие создания заставляли меня и Силин убирать камни с дорожек, таскать громадные мешки с зерном, чинить каменные стены. Нас использовали как лошадей… пока вы развлекались, пытаясь наградить этих женщин детьми.
– Только не я, Джура, – умоляюще пролепетал Роуан. – Клянусь, что не дотронулся ни до одной из них. Я уверен, что нам позволят жить, пока я, король, не дам кому-то из женщин своего ребенка.
Глаза Джуры от ярости едва не выкатились из орбит.
– Вижу, ты всем готов пожертвовать ради нас! – завопила она. Роуан пытался ее обнять, но она увернулась.
– Джура, пожалуйста, доверься мне.
– Как ты доверился алтенкам? Уехал с этими негодницами и оставил меня, Силин и Бриту гнить в плену?
– Это неправда. Я…
Роуан был смущен и доволен одновременно. Джура шипела на него, как обыкновенная ревнивая женщина! На него нападала не хладнокровная стражница, а рассерженная жена, заподозрившая, что муж спит с другими женщинами. Она действительно любила его больше, чем Ланконию.
– Роуан! – настойчиво позвал Дейр. – Мы должны идти. Марек непременно узнает обо всем и велит нас убить.
Роуан с сожалением отошел от Джуры. Никогда еще он не хотел ее сильнее. Его так и подмывало отречься от трона в пользу Джералта и убраться из Ланконии. Он возьмет с собой Джуру и вернется в Англию.
Но в глубине души он знал, что это невозможно.
– Дай мне два дня, – попросил он. – Через два дня я уведу вас отсюда.
Он ушел. В наступившей тишине немного опомнившаяся Силин попыталась урезонить Джуру, но та была слишком рассержена, чтобы слушать. Минуту назад она чувствовала себя преданной, а вот теперь почему-то поняла, что Роуану следовало идти с алтенами и оставить ириалок.
Джура была так взволнована, что не могла спать. Выйди она за Дейра, и их брак, конечно, никак не противоречил бы благу Ланконии. Так почему она взбесилась, когда Роуан предпочел это самое благо своей жене?
Перед рассветом она подошла к двери, чтобы взглянуть на очертания огромного дворца Марека, и еще больше обозлилась, вообразив, что Роуан, наверное, спит с другой женщиной. И поймала себя на том, что думает как англичанка. Не как ланконийка. Ей полагалось бы заботиться прежде о стране, а потом о себе.
Она прислонилась головой к холодной каменной стене и попыталась думать связно. Но не смогла. И знала только, что хочет возвращения Роуана. Она не желала ждать, пока он устанет от алтенок или пока ее спесивый братец не перетаскает остальных девиц в свою постель. Джура была готова держать пари, что Джералт и не подумал о том, что случилось с Силин и Джурой, а тем более с унизившей его Бритой. В Джералте никогда не было сочувствия к окружающим.
Когда Джура считала мужа мертвым, она жалела, что так и не помогла в его замыслах. Теперь ей дали этот шанс.
– Джура! – тихо позвала Силин. – Ты не спала всю ночь?
Джура сверкнула глазами:
– Нам нужно выбираться отсюда! А для этого прибегнуть к английскому оружию Роуана: к словам. Мы не станем убивать и калечить. Мы поступим куда хуже – объясним этим женщинам, что старый Марек скрывает от них мужчин, сотни мужчин, и каждая может иметь своего мужа и столько детей мужского пола, сколько захочет.
– Но мы не говорим на языке алтенов, – возразила Силин. – И Роуан просил дать ему два дня. Разве нам не стоит подчиниться?
– Мы собираемся помочь ему, – твердо объявила Джура.
Из всех алтенских стражниц только одна говорила на ириалском, и Джуре не сразу удалось заставить ее слушать. Алтенка несколько раз приказывала ей вернуться к работе. Но в середине утра все женщины, собравшиеся на улицах, замерли при виде Марека, развалившегося в коляске и окруженного четырьмя прекрасными молодыми женщинами, исполнявшими каждое его повеление. До чего же противно было видеть этого самодовольного, жирного, уродливого, грязного и беззубого старика!
Позади в двух колясках ехали Роуан, Дейр, Джералт и фирены. Джура почувствовала, как дрожь возбуждения пронизала женщин при виде сильных, здоровых и крепких мужчин. Сама она молча сжала кулаки, когда мимо проехал Роуан: хорошенькая маленькая алтенка едва не сидела у него на коленях.
– Какими слабыми кажутся эти ничтожества, – заметила Джура, подавив зевок.
Алтенка, знавшая ириалский, изумленно уставилась на нее.
– В моей стране женщины и не взглянули бы на таких мужчин. Просто прогнали бы их с глаз долой, – скучающе продолжала Джура. – Ну что, за работу? Лучше уж таскать мешки, чем смотреть на таких слабаков!
