Затем Стефани попробовала открыть глаза. Веки были словно накрепко склеены. От страха, что ей это не удалось, у нее участилось дыхание, но она попыталась собраться с силами, затем поднесла одну руку к лицу, но пальцы не слушались. Сжав кулак, насколько ей это удалось, она в отчаянии ударила им по глазнице. Неожиданно в голове прозвучал знакомый ласковый голос: «Не надо тереть — можно поцарапать глазное яблоко…»
«Дэн! Где же он? Как?… Орфей, звонок Денниса, попытка добраться до соседнего острова, и Дэн, он был с ней на катере, когда тот словно взорвался…» Мысли, как кусочки мозаики, складывались в жуткую картину, которую ей было страшно вспомнить. Если он тоже потерялся, израненный и слепой, как она, если он сгинул в холодном бездушном море… Поддавшись охватившему ее отчаянию, она разрыдалась.
Инспектора Дженнингса совсем не радовала перспектива очередной встречи с Джилли Стюарт. Ему не нравилось, когда кто-то брал над ним верх, и тем более женщина, а Джилли Стюарт это определенно удалось. Выезжая с сидевшим за рулем Адамсом из центра Сиднея в направлении Элизабет-Бей, он раздраженно покусывал нижнюю губу. У него было мрачное предчувствие, что ему придется встречаться с этой чертовой бабой чаще, чем хотелось бы.
Адамс украдкой поглядывал на босса всякий раз, когда ему удавалось оторвать взгляд от дороги. Да уж, в лице Джилли Стюарт старик встретил достойного соперника.
Надо же — «использованные гигиенические пакеты»! Адамс придал лицу томное выражение, как обычно делают полицейские, когда их распирает смех. Он бы отдал свое годовое жалованье за то, чтобы еще раз увидеть физиономию Дженнингса, когда она сказала это. Он столько раз рассказывал об этом в служебной столовой, что его обещали поставить первым номером в рождественском шоу. Да, необыкновенная женщина. Ему просто не терпелось вновь увидеть ее.
Словно читая его мысли, Дженнингс сердито посмотрел на него:
— Сержант!
— Слушаю, сэр!
— Вы взяли ордер?
— Да, сэр.
— Но думаю, что он нам не понадобится, — сказал Дженнингс. — Нужно лишь посмотреть, разведать обстановку.
— Вы думаете, что найдете у нее в холодильнике пластиковую бомбу с надписью «для уничтожения катеров»?
— Не умничайте, сержант.
— Прошу прощения, сэр.
— Ордер дает нам право, — поучительно начал Дженнингс, — заглянуть туда, куда мы сочтем нужным.
— Да, сэр. — Помолчав, он решился спросить:
— А что мы ищем, сэр?
Дженнингс вздохнул.
— Порой ты меня разочаровываешь, Адамс, — устало сказал он. — Мы ищем… что-нибудь, ничего или кое-что.
— Да, но мы даже еще и не знаем, было ли совершено преступление, так ведь, сэр? — не сдавался Адамс.
— Не знаем. Справедливо замечено. Но послушай, миссис Стефани скачет по парку на лошади, кто-то стреляет в нее и мгновенно скрывается. Теперь та же миссис Маршалл плывет на катере и исчезает. Что ты на это скажешь, сынок? Не слишком ли много совпадений?
— А не слишком ли мы подозрительны, сэр?
— За это нам и платят, — мягко заметил Дженнингс. — Это часть нашего снаряжения, которую я никогда не забываю дома, и требую того же от своих подчиненных, — добавил он, многозначительно посмотрев на Адамса.
Доехав до фешенебельного дома на Элизабет-Бей, они припарковали машину и, переговорив с привратником, поднялись на лифте к квартире Стюартов. Дверь открыла Джилли, и вопросительное выражение ее лица тут же сменилось на враждебное.
— Миссис Стюарт?
— Хватит нести чушь. Ты прекрасно знаешь, кто я.
— Мы бы хотели зайти, с вашего позволения.
— За каким чертом?
— Мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
— Катитесь отсюда! — Джилли пришла в ярость. — Как вы смеете беспокоить меня? Мой муж — адвокат!
— Миссис Стюарт. — По его тону Адамс мог судить, что, говоря это, Дженнингс получал удовольствие. — Мы знаем, что ваш муж адвокат, и он первый скажет вам, что мы имеем полное право задавать вопросы любому лицу… и задерживать тех, кто мешает представителям закона вести расследование.
Последовало молчание. Затем неохотно сняв цепочку с двери, она распахнула ее.
— Пройдите в гостиную, — недовольно сказала Джилли.
— Мы ведем следствие по делу об исчезновении Стефани Харпер, миссис Стюарт, — начал Дженнингс, как только они вошли. — Вы можете рассказать нам о том, что вы делали на прошлой неделе?
— Разумеется. Я все время была здесь.
— Боюсь, вам придется рассказать об этом более подробно. Начнем с понедельника. Что…
— Нет, я этого не потерплю! — вспыхнула Джилли, в ее глазах появился злой желтый огонек. — Я сама только что узнала об этом несчастном случае…
— Несчастном случае?
— Называйте это как хотите! И я здесь абсолютно ни при чем. Абсолютно!
— Миссис Стюарт, — Дженнингс старался говорить очень спокойным тоном, словно обращаясь к психически ненормальной. — Вы отсидели семь лет, если я не ошибаюсь, за соучастие в совершении тяжкого преступления против Стефани Харпер и за то, что стреляли в ее мужа Грега Марсдена. И не надо обладать слишком богатым воображением, чтобы назвать причины, по которым вы хотели бы избавиться от этой леди. И вы совсем не похожи на невинную Белоснежку, когда речь идет об устранении неугодных вам людей.
— Я здесь ни при чем! — взвизгнула Джилли. — Ах ты, мерзавец! Ты хочешь пришить мне это дело! Я позвоню своему мужу.
— Хорошо, — согласился Дженнингс. — Пусть он вам сам объяснит. — Он сделал знак Адамсу. — Осмотрите здесь все, сержант.
— Слушаюсь, сэр.
Адамс вышел из комнаты. Джилли торжественно протянула трубку Дженнингсу:
— Муж хочет поговорить с вами.
— Инспектор Дженнингс? — в трубке раздался вежливый, хорошо поставленный голос Филипа. — Вы официально предъявляете моей жене какие-то обвинения?
— Нет, дело обстоит иначе, сэр.
— Замечательно, потому что у вас нет для этого никаких оснований.
— Пока мы еще никого не обвиняем, мистер Стюарт. Это всего лишь…
— Послушайте, инспектор, если с тех пор, как я учился, законы еще не изменились, у вас нет даже состава преступления.
— Пока нет, — не сдавался Дженнингс, — однако прошлое миссис Стюарт…
— …никак не влияет на тот факт, что у нее есть алиби на всю прошлую неделю.
— Алиби? — неуверенно произнес Дженнингс.
— Да, и мы сможем подробно обсудить это, когда вам будет угодно.
Дженнингс пошел на попятную:
— Да, сэр. Мы просто…
— И вот что, инспектор. Пресса проявляет большой интерес ко всему, что связано со Стефани Харпер, и к ее окружению. Боюсь, у вас могут возникнуть сложности, если станет известно, что вы докучали ее сестре, не имея против нее никаких фактов.
