— Я очень сожалею, — пробормотала она, уткнувшись в его камзол и продолжая тихо плакать. — Клянусь, я не хотела, чтобы ты действительно делал это.
Кормак обхватил ладонями ее мокрые от слез щеки и поднял лицо Элспет так, чтобы видеть ее глаза, а потом коснулся губами ее губ.
— Не надо извиняться передо мной, ангел мой. Немного поползать по земле — не смертельно, хотя я рад, что ты остановила меня. Эти камни слишком тверды для моих колен. — Она улыбнулась и он еще раз поцеловал ее. — Впрочем, чтобы снова увидеть твою улыбку, я готов ползти даже по раскаленным углям.
Элспет дрожащей рукой коснулась его щеки.
— А что произошло с Изабель? — спросила она, и произнесенное вслух имя этой женщины заставило его вздрогнуть.
— Она и ее любовник повешены. И не пытайся найти в моих глазах ее призрак. Клянусь тебе, я понял свою ошибку еще раньше, чем за тобой закрылась дверь. До меня наконец дошло, что эта женщина в течение десяти лет обманывала меня. То, что я потом узнал о ней, лишь подтвердило мои подозрения.
Неожиданно кто-то крепко схватил его за руку и поднял на ноги. Прежде чем Кормак оказался прижатым к широкой груди, он успел бросить взгляд на Элспет. Объятия и похлопывания по спине были настолько чувствительными, что их трудно было назвать дружескими. Когда Кормак немного отодвинулся и смог увидеть, что мужчина, все еще державший его за руку, является отцом Элспет, он все понял.
— Рад видеть тебя, — сказал Балфур. — Рад также, что ты привез с собой своих родственников, чтобы они могли присутствовать на твоей свадьбе.
— Папа, — запротестовала Элспет, когда молодой человек, который представился как брат Кормака Дугал, помог ей подняться на ноги, — он еще не просил меня выйти за него замуж.
— Нет? — Балфур посмотрел на Кормака. — Наверное, я подошел не вовремя и помешал тебе сделать это?
Его голос был спокойным и почти дружеским, а улыбка казалась любезной и приветливой. Однако глаза выражали твердую волю. Балфур Мюррей был достаточно умен и не стал преследовать Кормака, но сейчас, когда он оказался здесь, Балфур не отпустит его, пока он не женится на Элспет. Но это было как раз то, чего Кормак желал всей душой, и потому, улыбнувшись, он кивнул в знак согласия.
— Ангел мой, ты выйдешь за меня замуж? — Кормак спрятал улыбку, когда Элспет сердито откинула волосы с лица и посмотрела на своего улыбающегося отца.
— Папа, я не хочу, чтобы ты заставлял его. — Но Элспет, конечно, видела, что Кормак выглядит слишком счастливым для человека, которого принуждают делать то, чего он не хочет.
— Я его не заставляю, — возразил Балфур. — А потом, кто здесь хозяин? — Он посмотрел на Кормака: — Моя дочь согласна. Представь меня своим родственникам.
— Мама! Ты можешь остановить его? — обратилась Элспет к матери, когда та подошла и молча начала отряхивать се юбки.
— Любой бы на месте твоего отца либо убил этого парня, либо потащил его к священнику еще два месяца назад, — сказала Молди, приветливо кивая каждому из прибывших Армстронгов, которым ее представляли. — Красивые же эти Армстронги!
— Я не хочу, чтобы Кормака принуждали жениться на мне, — пробормотала Элспет, надеясь, что, несмотря на рассеянность, она сможет запомнить имена красивых молодых людей, которые, представляясь, подходили к ней поцеловать руку.
— Элспет, неужели ты думаешь, что мужчина приполз на коленях к нашим воротам только для того, чтобы сказать, как ему приятно снова видеть тебя? — усмехнулся Балфур.
Прежде чем она успела ответить на этот саркастический вопрос, Кормак подвел к ней мальчика и полную пожилую женщину. Элспет была настолько потрясена, что все прежние мысли вылетели у нее из головы. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это сын Кормака. Кормак говорил, что Изабель исчезла и не осталось даже ее тени, но это было не так. Призрак этой женщины присутствовал в прекрасных чертах сына, которого она родила ему.
— Это мой сын Кристофер, а это его няня Агнес. — Кормак не был удивлен, когда услышал проклятие, сорвавшееся с губ сэра Балфура, однако к подобной же реакции леди Молди он готов не был.
Элспет понимала, что этот невинный ребенок не должен отвечать за грехи своих родителей, но ей нелегко было заставить себя гостеприимно приветствовать его, а затем и Агнес. Агнес доброжелательно улыбнулась ей, но в ее серых глазах чувствовалась настороженность, когда она внимательно изучала Элспет и ее родителей. Кристофер был милым, застенчивым и, очевидно, хорошо воспитанным мальчиком, что несколько успокоило Элспет. Она выпрямилась и посмотрела на Кормака, с удовлетворением отметив, что тот явно смущен.
— Кристофер и я еще не совсем привыкли друг к другу, — сказал Кормак, встретив ее взгляд.
— Да, — подтвердил Кристофер, — Мы познакомились всего два месяца назад. До этого я жил с няней Агнес.
«Благослови тебя Бог, Кристофер», — подумал Кормак, заметив, что Элспет и ее родители уже не хмурятся, а лица их немного просветлели. Лишь пухлые губы Элспет, которые он так жаждал поцеловать, еще оставались сжатыми.
Однако пока ребенок находился рядом, Кормак не мог все объяснить Элспет, чтобы развеять ее мрачные мысли. Спустя минуту он лишний раз убедился, насколько мудрой женщиной была Агнес.
— Подойди ко мне, Кристофер. Мы, наверное, сейчас пойдем в дом. — Агнес посмотрела на Молди, сделала реверанс и добавила: — Если, конечно, позволит миледи.
— Разумеется, — заторопилась Молди. — Проходите все. Вам покажут, где можно умыться, где вы будете спать и прочее. И мы тоже скоро придем.
Как только Агнес, Кристофер и родственники Кормака ушли, Элспет спросила:
— Это ребенок Изабель?
— Да. Она прятала его от меня в течение семи лет. Если помнишь, мы еще удивлялись ее бесплодию. На самом деле она не была бесплодной. По ее словам, Кристофер появился на свет только потому, что она не успела вовремя избавиться от него, как от остальных детей. — Он кивнул, когда Элспет и Молди от ужаса раскрыли рты. — Но у меня не хватило духа спросить, были ли остальные тоже моими детьми.
— Значит, зная, что ей предстоит умереть, она все-таки решила рассказать тебе о ребенке? — спросила Элспет.
— Нет. Думаю, Изабель унесла бы эту тайну с собой в могилу, если бы не решила использовать мальчика как последний шанс избежать виселицы. Она говорила, что отдаст его мне, если я помогу ей освободиться. Если же откажусь, то я никогда не увижу сына. Однако, слава Богу, я получил мальчика, хотя боялся, что она опять меня обманет.
Элспет заметила, что, вспоминая об этом, он с трудом подавил гнев.
— Но ты ведь не сделал того, о чем она просила?
