Притворяться дальше не было смысла. Лиззи вскинула голову.
— Прекрасно. Вы раскрыли мой секрет.
— Да, раскрыл.
Их взгляды встретились. Глаза лорда были загадочны, как полночь, и полны искушения.
— Не понимаю, что заставило вас искать меня, затратив столько усилий?..
Он бросил статью на стол, но не сдвинулся с места.
— На прошлой неделе вы написали обо мне ложь! Лиззи метнула в него взгляд. Она же просто написала, что у лорда есть любовница!
— Вы оскорбили меня, лорд Сен-Клер, — беспечным тоном произнесла Лиззи. — И я требую сатисфакции.
Угольно-черная бровь поползла вверх.
— Предупреждаю вас, мисс Тейлор, вы потерпите поражение, если вызовете меня на дуэль. — Его взгляд продрейфовал с ее носа на щеки и остановился на губах. — Впрочем, это будет забавно.
Вот дьявол, он настоящий волокита! Теперь ясно, почему женщины находят его очаровательным, а у ее робкой подруги Катерины Гастингс он вызывает ужас.
— Вы сказали, что пришли обсудить мою колонку, — произнесла она, досадуя, что учащенно бьется сердце. — Но какую именно?
— Не играйте со мной, вы знаете какую. Про мою так называемую любовницу с Уолхем-стрит.
— Так вот что вас задело!
— Я уже объяснил. Все это ложь от начала до конца, — с расстановкой проговорил Йен.
Он навис над ней так, что она видела каждый волосок в его прическе. Его близость будоражила Фелисити, так же как и выражение его глаз. В такие моменты ей хотелось быть выше ростом и уметь драться на кулаках. Что-то в этом мужчине ее беспокоило — мрачная воля под цивилизованной оболочкой. Он напоминал сокола, у которого голова накрыта колпаком. Ей захотелось оказаться поближе к выходу, пока колпак не откинулся и хищная птица не нанесла ей удар. Выскользнув из пространства между Йеном и столом, Фелисити шагнула к двери.
— И не думайте уходить, пока мы не закончили, — сурово приказал он и повернулся в ее сторону. Она замерла.
— Я… я и не думала.
Фелисити приходилось иметь дело с тупыми мужчинами, она управлялась даже с разгневанными мужчинами, они были просто взрослой версией ее обидчивых братьев. Но таких, как лорд, с его интеллигентностью и жутковатым спокойствием, Фелисити еще не встречала. Он вел себя так, что не подчиниться ему было невозможно.
— То, что я написала, не ложь. — Она пыталась держаться так же спокойно, как он. — Это умозаключение, основанное на фактах.
— Например? — Не сводя с нее взгляда, он прислонился к столу и скрестил руки на груди. По телу Фелисити пробежала дрожь. Наедине этот человек выглядел совсем другим. На публике, в толпе пэров, легко было игнорировать исходившую от него опасность. Но когда он подкрался к ней здесь, в старом кабинете отца, опасность эта приобрела совсем другой характер. Можно сказать, угрожающий. — Итак, мисс Тейлор? Каковы факты?
— Ах да. — Она их высосала из пальца. — Год назад вы сняли дом на Уолхем-стрит для женщины по имени Гринуэй, которая живет там и по сей день. Она красива, относительно молода и явно влюблена в вас.
Наступило тягостное молчание. Йен оттолкнулся от стола и выпрямился.
— Она действительно красива и молода, — пристально глядя на Фелисити, произнес лорд. — Но с чего вы взяли, что она в меня влюблена?
— Я лично с ней разговаривала. — Так можно было сказать с большой натяжкой.
— Лично? И мисс Гринуэй сказала вам, что влюблена в меня?
Фелисити густо покраснела.
— Ну, не совсем так, я имела в виду… — На какой-то миг ей захотелось солгать, но она чувствовала, что лорда не проведешь. — Если по правде, она вообще о вас не говорила. Подтвердила свое имя и сказала, что дом принадлежит вам, вот и все. — Она бы вообще ничего не сказала, не заставь ее Фелисити, но стоило Фелисити заговорить о его светлости, как женщина вспыхнула и ускользнула в свое убежище.
— Почему вы решили, что она в меня влюблена? «Потому что она вспыхнула», — подумала Фелисити.
Но это еще ни о чем не говорит.
— Она, по сути дела, ничего не сказала, хотела уберечь вас от…
— От вынюхивания и сплетен? — громыхнул он с сарказмом. — Зачем?
Она остановила на нем внимательный взгляд.
— Если ваша связь невинна, почему она ее скрывает?
— Может, потому, что оберегает свою личную жизнь?
— Или боится вашего недовольства. Ваша осмотрительность хорошо известна, признайтесь, вы даже лучшим друзьям ничего не рассказываете.
Потирая подбородок, он стал ходить вокруг нее.
— Полагаю, вам известны все слухи о том, что я делал за границей.
— Ну-у… Да.
Благодаря его знаменитой скрытности о нем ничего не было известно, ходили только слухи. Кое-что соответствовало действительности. Он уехал из Англии, когда ему было девятнадцать лет, и вернулся после смерти отца несколько лет назад. Никто не знал, где он был и что делал. Ходили слухи, будто он шпионил в пользу Франции и был любовником жены испанского дона, кое-кто утверждал, что видел лорда Сен-Клера, побиравшегося на улицах Парижа.
Беда в том, что виконт оказался более скрытным, чем священник после исповеди, а Фелисити не одобряла скрытность.
В его глазах мелькнуло веселье.
— Какие же слухи до вас дошли? Что я был наемным убийцей? Что соблазнил Жозефину после развода, и Наполеон вызвал меня на дуэль?
Фелисити вся обратилась в слух. Боже мой, какая могла бы получиться колонка, если бы удалось уговорить его подтвердить это!
— Последнее — нет.
— А вы верите слухам?
— Едва ли, но за неимением другой информации, которую вы могли бы предоставить, что мне еще остается?
Он резко остановился.
— Вы могли бы заниматься своими делами, а не распространять слухи и сплетни!
— Я не сею слухи и сплетни!
— Ах да, забыл: вы делаете умозаключения, основанные на фактах.
— Я делаю то же, что все хорошие работники прессы. Он фыркнул:
— Хорошие пишут ответственно. Занимаются делами общественной важности. Тема мисс Гринуэй сюда не относится. — Фелисити хотела возразить, но он жестом остановил ее. — Итак, вы увидели женщину, узнали, что я предоставил ей убежище, и решили, что она моя любовница, так?
— Это логичный вывод.
— Но ложный.
Кажется, они пошли по кругу.
— Если я ошиблась в оценке ситуации, охотно напишу опровержение. Но мне нужны доказательства.
— Хотелось бы знать, почему вас так интересуют мои личные дела. — Он прошагал к столу, где были разбросаны бумаги. У него хватило бесстыдства их просматривать! — Скажите, почему вы пишете обо мне? Я чем-то вас ненароком обидел?
Она игнорировала намек на то, что ее статьи — это месть.
— Я про всех пишу, лорд Сен-Клер. Ваша история одна из сотен.
