Она игнорировала намек на то, что ее статьи — это месть.
— Я про всех пишу, лорд Сен-Клер. Ваша история одна из сотен.
— Но она ординарна. — Он взял в руки конверт, просмотрел его содержимое и положил на место. — Мужчина предоставляет дом незамужней женщине. Что в этом особенного?
Его безразличие возмутило Фелисити.
— Именно потому и обидно! Для женитьбы мужчины ищут девственниц, от жен требуют верности, а сами развлекаются с любой женщиной, которую удается соблазнить.
Он перестал возиться с бумагами и окинул ее оценивающим взглядом.
— Вы забыли, что я не женат.
— Но собираетесь!
Он замер, и она сразу же пожалела о сказанном. Догадалась, что он провоцировал ее на это разоблачающее заявление, а она попалась на удочку. Он подошел к ней легкими шагами — словно с сокола сняли колпак, и он взлетел.
— Что вы имеете в виду?
— Н-ничего. Только то, что вы холостяк… и когда-нибудь женитесь…
Сокол ринулся на нее.
— Вы знаете о том, что я сделал предложение мисс Гастингс, так?
Судорожно сглотнув, она кивнула.
— Полагаю, вы обнаружили это тем же путем, каким раскрываете все остальное: копались в личной жизни людей.
— Нет! — Ее раздражало настойчивое желание лорда выставить ее фискалом. — Мне сказала леди Гастингс. Катерина — моя подруга. — Очень близкая подруга, милая, преданная, хоть и робкая, как мышка. В том-то и беда, Катерина понятия не имеет, как вести себя с такими людьми, как лорд Сен-Клер.
— Понятно. — У него на скулах заиграли желваки. — И вы решили написать о том, что у меня есть любовница, чтобы Катерина во мне засомневалась и отвергла мое предложение.
Он был почти прав, правда, Фелисити надеялась предостеречь родителей Катерины. Катерина не порвала с виконтом, потому что боялась рассердить родителей, особенно мать. Она даже сказала Фелисити, что если бы удалось убедить леди Гастингс, что лорд Сен-Клер ей не пара, Катерина отказала бы ему.
Фелисити посоветовала девушке пойти наперекор матери, но Катерина не решилась. Но даже после этого Фелисити не стала бы вмешиваться, если бы не узнала, что у лорда темное прошлое, что он содержит любовницу. Она холодела при мысли о том, что любимая подруга выйдет замуж за такого мужчину.
Уверенная в своей правоте, Фелисити с вызовом посмотрела на лорда:
— Я считала, что Катерина и ее родители должны знать, на что она себя обрекает.
Йен смерил ее ледяным взглядом.
— И вы не могли сказать им это прямо, потому что пришлось бы раскрыть свое мерзкое хобби — ворошить грязное белье.
Она скрестила руки на груди. Хватит с нее оскорблений этого самоуверенного виконта.
— Послушайте, лорд Сен-Клер, это не я содержу любовницу и в то же время сватаюсь к милой, юной…
— В последний раз повторяю: мисс Гринуэй мне не любовница.
— А годовалый ребенок, который с ней живет, разве не ваш сын?
Он остановился. Выражение лица стало растерянным, потом задумчивым.
— Так-так. Значит, вам известно и о ребенке. И я вижу, какой вы сделали вывод.
— Вы отрицаете?
— Какой смысл? Вы уверены, что я соблазнитель невинных девушек и производитель внебрачных детей. Не хотелось бы разрушать ваши выводы такими пустяками, как факты.
Это было оскорбление. Фелисити ощетинилась.
— Докажите, что мои заключения ошибочны.
— Хорошо. — Он стал мерить шагами кабинет. Открыл серебряную коробочку с нюхательным табаком, стоявшую на изящном столике. — Вы нюхаете табак, мисс Тейлор?
— Конечно, нет! Это папин.
— Значит, кабинет принадлежал ему?
— Да.
— Я так и подумал. А шпага на стене? Тоже его? К чему он клонит?
— Нет, дедушкина. Он рассмотрел ее.
— А-а, полковник Ансел Тейлор. Ребята в полку часто говорили: Ансел Наковальня, у него железная спина.
— В полку? Что вы делали в полку? Улыбка тронула его губы.
— Воевал. На Пиренеях.
Она отнеслась к его словам скептически. Сама мысль об этом была нелепа. Человек имеет титул, богатство, он единственный наследник. Такие не служат в армии. Если его убьют, прекратится род и пропадет титул. Никакой отец этого не допустит. Никакой наследник на это не пойдет. Всем известно, что армия для младших сыновей более низкого сословия.
— Так вот чем вы занимались на континенте все эти годы? — спросила она.
— А что? Хотите опубликовать в газете мою военную биографию?
Настороженное выражение виконта усилило ее подозрения.
— Можете выдвинуть причины, по которым я не должна это делать?
— Боюсь, вы заявите, что я сражался на стороне врага, — ядовито сказал он.
Она помрачнела.
— Я не сочиняю информацию, милорд. Я только сообщаю.
— Или делаете умозаключения.
— Когда факты в некоторой степени подтверждают эти умозаключения.
— Это имеет смысл, если вы располагаете всеми фактами, а не только теми, которые вам интересны. — Он подошел к камину, взял с полки вырезанную из дерева овечку, поделку Джеймса. Поставил ее на место и посмотрел Фелисити в глаза. — Ваш дед… У него были друзья с военной службы, для которых он что-то делал?
Фелисити пошарила в памяти.
— Да. Раз в неделю он обедал вместе с армейским другом.
— Тогда вы должны понять мою ситуацию. Мисс Гринуэй — сестра человека, с которым мы вместе сражались в битве при Виттории. Он умер у меня на руках. Перед смертью он просил меня позаботиться о его сестре. Я обещал. Ее соблазнил один подонок, бросил беременную, и она пришла ко мне. И я поселил ее в доме на Уолхем-стрит.
Сначала она испытала чувство вины за свои предположения. Как можно было так гадко ошибиться! Бедная женщина, покинутая, беременная…
И тут она поймала на себе его взгляд. Этот негодяй явно лукавил. Фелисити посмотрела на шпагу дедушки, потом на висевшую рядом медаль, где были выгравированы его имя и должность.
Негодяй! Притворился, будто знал деда, чтобы устыдить ее! Вряд ли он когда-нибудь слышал имя ее деда и уж тем более не воевал вместе с теми, кто о нем знал. Скорее всего лорд Сен-Клер брался за шпагу, лишь когда дрался на дуэли с мужьями совращенных им женщин.
Пусть не думает, что она дура. Фелисити сверкнула улыбкой.
— Как благородно с вашей стороны помочь другу! Мне очень жаль, что я плохо о вас подумала. Сейчас же внесу исправление в статью. — Она подскочила к столу, схватила гусиное перо и принялась писать: — «Мы ошиблись, полагая, что лорд Сен-Клер снял дом на Уолхем-стрит для своей любовницы. Он поклялся умирающему на поле боя другу позаботиться о его сестре; его светлость был так добр, что обеспечил сестру друга убежищем, когда какой-то негодяй наградил ее ребенком и бросил…»
— Вы не можете это написать! — взорвался он.
