— Почему ты не хочешь говорить со мной об этом? — мягко перебила ее Мэри. Она подошла к Кэролайн и взяла ее за руку. — Ты была так добра ко мне, ты столько сделала для меня и Коллин! Выполняла всю работу по дому, ухаживала за нами, да еще выслушивала меня, когда мне хотелось поговорить с кем-нибудь о Логане. Я всегда была с тобой откровенна. Почему же ты не хочешь поделиться со мной, рассказать мне о том, что тебя тревожит?
— Мэри! — Кэролайн стиснула тонкие, холодные как лед руки подруги, стараясь согреть их. — Поверь, дорогая, я не хочу обременять тебя своими заботами. Ты все равно ничем не сможешь мне помочь!
— Но ведь я могу и хочу выслушать тебя, Кэролайн! И, возможно, подать добрый совет...
— Да мне и рассказывать-то не о чем, — вновь солгала Кэролайн. Мэри, пожав плечами, отвернулась, и Кэролайн положила руку ей на плечо. — Прошу тебя, не сердись.
— Я не сержусь, что ты! — воскликнула Мэри, снимая юбки с вешалок в шкафу. — Просто, когда ты смотришь на него... И когда он на тебя смотрит... — Она тряхнула головой, не закончив фразы, и Кэролайн была благодарна ей за это. Она не могла бы отрицать столь очевидное. Ей становилось все труднее лгать доброй, бесхитростной Мэри.
Но ложь, так или иначе, стала частью ее жизни, и от этого ей было никуда не деться. Интересы ребенка, которого она носила во чреве, принуждали ее лгать и изворачиваться.
— Мэри! — вкрадчиво произнесла она, судорожно сжав в ладони, вспотевшей от волнения, тесемки седельного мешка.
— Что, Кэролайн?
— Прошу тебя, не говори Волку о том, что я в положении.
— Почему? Ведь он наверняка обрадуется этому! — Кэролайн кивнула, принужденно улыбнувшись, и опустила глаза.
— Да, конечно. Но, видишь ли, я сама еще не вполне уверена, что жду ребенка. И хотела бы удостовериться в этом, прежде чем оповещать кого-либо...
— Я ни слова никому не скажу, милая Кэролайн, раз ты этого не хочешь! — горячо заверила ее Мэри, продолжая собирать нужную ей одежду и складывать ее в стопку. — Ты можешь рассчитывать на меня... во всем!
* * *
Еще до полудня все четверо тронулись в путь. Мэри сидела в дамском седле на единственной, имевшейся в их распоряжении лошади. Коллин с помощью большой шали по-индейски привязали к груди матери. Молодая мать выглядела усталой, под глазами ее залегли густые тени. Кэролайн вела лошадь под уздцы, а Волк шагал во главе их маленького отряда, сжимая в руке свой мушкет и чутко прислушиваясь к малейшим шорохам, раздававшимся по обе стороны от тропы.
Лес был полон звуков. Откуда-то издалека слышался крик ястреба, шелестели ветки, пружиня под лапками неугомонных белок, из кустов доносился топоток каких-то мелких лесных зверьков — скорее всего, кроликов или хорьков.
Спустя несколько часов путники сделали привал на берегу небольшого ручейка. Волк легко, словно перышко, снял Мэри с младенцем с лошади и усадил ее на мягкий мох у подножия большого дуба. Мэри приложила Коллин к груди, в которой почти не было молока, и девочка, перестав плакать, принялась сосать, пыхтя и причмокивая.
Кэролайн, удостоверившись, что Мэри и девочка ни в чем пока не нуждаются, присоединилась к Волку, который отправился поить лошадь чуть ниже по ручью.
— Вы уверены, что эта поездка необходима? Мэри выглядит совсем слабой и изможденной...
Волк нахмурился и словно нехотя процедил:
— Завтра в это же время мы будем уже в форте. Там она отдохнет и окрепнет.
— Но вы не ответили на мой вопрос! — настаивала Кэролайн, и голос ее зазвенел от злости. Она злилась на Волка за его невозмутимый вид и бесстрастный голос, но еще больше — на себя, за то что не могла преодолеть страсти к этому жестокому и вероломному человеку, страсти, с неудержимой силой охватившей ее душу и поработившей ее тело.
— Я не стал бы настаивать на этой поездке, если бы не считал ее крайне необходимой для вас обеих. И для ребенка.
Кэролайн следовало бы, удовлетворившись этим ответом, оставить Волка одного и вернуться к Мэри, но вместо этого она, переминаясь с ноги на ногу, упрямо спросила:
— Вы уверены, что все дело в нашей безопасности. — Прищурившись, он недоуменно пробормотал:
— Что вы имеете в виду?
— Только то, что я не считаю возможным полностью доверять вам! — С этими словами она повернулась к Волку спиной, собираясь с достоинством удалиться, но он схватил ее за плечи и с силой повернул лицом к себе.
— Чего вы хотите от меня, Кэролайн? Чтобы я попросил у вас прощения?
— За что? Вам не в чем винить себя! — Он пристально посмотрел ей в глаза и медленно, с расстановкой произнес:
— Вы удивляете меня, Кэролайн. Я, признаться, считал вас более правдивой!
— Не представляю, откуда вам-то может быть известно, что такое правдивость и вообще правда как таковая?
— Потому что я использовал вас в своих целях! — Кэролайн очень жалела теперь, что затеяла этот тягостный, никому не нужный разговор. Она снова попыталась было уйти прочь, но сильная рука Волка опять остановила ее.
— Вы поэтому не доверяете мне, Кэролайн?
— Да! А разве ваш поступок — недостаточная причина для недоверия? И даже для ненависти? — Кэролайн произнесла последние слова едва слышно, чтобы они, чего доброго, не донеслись до слуха Мэри. Она была так возбуждена, что ноздри ее трепетали и грудь высоко поднималась.
Волк, по-прежнему сжимая ладонями ее узкие плечи, окинул пристальным взором всю ее стройную фигуру, затем снова перевел глаза на лицо Кэролайн. Щеки ее раскраснелись, голубые глаза горели гневом.
— Как вы смеете столь бесцеремонно разглядывать меня?!
— Но ведь мы оба с вами знаем, что мне дозволялось и гораздо большее...
Не в силах больше бороться с обуревавшим его желанием, Волк стиснул ее в объятиях, привлек к себе и, как ни пыталась Кэролайн отбиваться и уворачиваться, прильнул губами к ее полным, ярко-розовым губам.
Его руки, поначалу крепко прижимавшие Кэролайн к себе, через несколько мгновений, когда она страстно ответила на его поцелуй и прильнула к нему всем своим трепещущим телом, скользнули вдоль ее спины и сжали ее упругие ягодицы. Кэролайн застонала от наслаждения...
Отпрянув друг от друга, они встретились взглядами. Кэролайн опустила голову и собиралась уже уйти, но Волк приподнял ее подбородок своими сильными пальцами, заставив снова взглянуть себе в глаза.
Кэролайн выглядела огорченной и подавленной.
— Ну что, вы довольны? — с негодованием спросила она. Ее охрипший голос дрогнул.
Волк ничего не ответил ей, лишь коснулся ладонью ее раскрасневшейся щеки.
— Вы сейчас лишний раз доказали, что я не в силах противостоять вашим домогательствам. Ну что ж, никуда от этого не деться. Хотя вы и использовали меня как орудие в борьбе с отцом, я не смогла сдержаться и ответила на ваш поцелуй. И буду стыдиться этого до конца моих дней! — в ее голосе зазвенели слезы, она заморгала и почти до крови закусила нижнюю губу.
