Она не оставила без внимания никого из своих подруг – расспросила Барбару и Маргарет, после чего обернулась к Джоанне:
– А как дела у тебя?
– К сожалению, не так хорошо, как хотелось бы. Похоже, что Фрэнк просто делал вид, будто интересуется религией, чтобы произвести на меня впечатление. Когда в это воскресенье мы вместе были в церкви, оказалось, что священник с ним даже не знаком.
– Вероятно, он просто был слишком занят, чтобы посещать службы, но из этого вовсе не следует, что дела веры его не интересуют, – заметила Габриель не без сочувствия.
– То же самое сказал мне Фрэнк, – пояснила Джоанна. – Но я ему не верю.
– Ну же, не надо быть такой поспешной в суждениях, – предостерегла ее Эрика. – Уж я-то знаю по собственному горькому опыту, к чему это может привести.
Джоанна покачала головой.
– Мне некуда спешить, пусть сначала докажет, насколько он искренен в своих убеждениях. А вдруг он таким образом просто пытается мне угодить, а после свадьбы окажется плохим мужем?
Габриель сердечно обняла Джоанну и тотчас покинула комнату. Сбежав вниз по лестнице, она окликнула мужа. Ему понадобилось меньше минуты, чтобы найти место для ее вещей, после чего он подвел фургон к конюшне, чтобы забрать Дюка и Санни. Затем Джейсон помахал на прощание рукой Клейтону и всем его подопечным и, обернувшись, лукаво подмигнул жене. Габриель подхватила его под локоть и придвинулась к нему поближе. Фургон быстро покатился по дороге к их дому. Джейсон насвистывал себе под нос веселую песенку, надеясь всем сердцем, что сможет сделать счастливой женщину, которую так любил.
Когда они рука об руку направились к дому, Джейсон не удержался от ехидного замечания.
– Клейтон сегодня утром был на удивление немногословен. А как твои подруги?
Габриель, мило улыбнувшись в ответ, описала ему свою встречу с девушками.
После короткой паузы Джейсон осведомился:
– А если бы они все-таки спросили о первой брачной ночи, что бы ты им сказала?
Габриель не отрывала нежного взора от загорелого лица мужа. Его серые глаза сами по себе смотрелись необычно, но в сочетании со смуглым цветом лица и черными кудрями еще сильнее подчеркивали красивые черты. Ей было трудно найтись с ответом, когда он так живо воскрешал в ее памяти те чудесные минуты, которые они пережили прошедшей ночью.
– Вы просто напрашиваетесь этим утром на комплименты, сэр, – или, быть может, от вашего внимания ускользнуло то, как я была счастлива, став вашей женой?
Нежно погладив ее руку, Джейсон ответил со всей искренностью:
– Мне ничуть не меньше, чем тебе, нравится выслушивать комплименты, что ж тут удивительного?
– Ты хочешь, чтобы я продолжала? – игривым тоном осведомилась Габриель. – Если мне целыми днями придется тебя улещивать, у меня просто не хватит времени, чтобы привести в порядок твой дом.
– Наш дом, – поправил ее Джейсон. – Правда, в сравнении с домом Клейтона он весьма неказист…
– Поскольку теперь это наш дом, я ни в коем случае не буду разочарована, – заверила его Габриель.
Когда они добрались до фермы, построенной еще отцом Джейсона, Габриель была поражена тем, насколько описание ее мужа оказалось далеким от истины. Это бревенчатое жилище вдвое превосходило дом Майкла Дженкинса по размерам. Парадная дверь вела в большую гостиную, одну стену которой занимал огромный камин, а в дальнем углу располагалась кухня. Весь верхний этаж явно был построен в расчете на то, чтобы там хватило места для братьев и сестер Джейсона. Хозяин дома предусмотрел также отдельную спальню для себя: камин, великолепная кровать с медными спинками, платяной шкаф с резным орнаментом и изящный туалетный столик – вот, пожалуй, и вся обстановка.
– И как только тебе в голову пришло, что твой дом может кого-то разочаровать, Джейсон? По-моему, он просто великолепен.
Джейсон пожал плечами:
– Я здесь вырос. Может, поэтому он кажется мне таким обычным.
Габриель тем временем любовалась декоративной резьбой платяного шкафа.
– Значит, эту мебель тоже изготовил твой отец? Этот шкаф лучше любого из тех, что я видела в Либерти.
– Когда отец женился на моей матери, оба они были еще очень молоды, и у них почти не было средств, чтобы купить даже самое необходимое, поэтому ему все приходилось делать своими руками. Ко времени нашего переезда в Орегон он уже успел приобрести большой опыт по этой части.
– Значит, свой талант художника ты унаследовал от него. – Она подошла к туалетному столику, чтобы взглянуть на него поближе, затем перевела взгляд на кровать. – А вот кровать ему все же пришлось купить, не так ли?
– Если не ошибаюсь, он ее выменял, вот только не помню, на что… – И тут на губах Джейсона заиграла лукавая улыбка. – Кровать просто превосходна, и мы можем испробовать ее прямо сейчас, если тебе угодно.
– Сейчас, когда мы оставили все наше имущество во дворе вместе с четырьмя усталыми и измученными жаждой лошадьми?! Прежде чем забыться в объятиях друг друга, давай лучше сначала займемся делами.
– Я и понятия не имел о том, что ты так практична, Габриель! – Развернув жену, он шутливо подтолкнул ее к двери. – Я сам разгружу фургон и позабочусь о лошадях, а потом помогу тебе прибраться в доме.
Пока Джейсон выгружал покупки, Габриель еще раз прошлась по дому. Все вокруг было покрыто толстым слоем пыли. Она подошла к двери и крикнула мужу:
– Ты уже достал метлу или швабру?
Найдя нужные вещи, Джейсон отдал их жене и, нагнувшись, чмокнул ее в щеку.
– Этот дом пустовал в течение многих месяцев, так что ты вряд ли сумеешь закончить уборку за один день.
– Может быть, и так, но я попытаюсь, – отозвалась Габриель и вдруг уточнила: – Значит, ты до сих пор еще ни разу тут не был?
– Не был, – неохотно откликнулся Джейсон, только сейчас осознав, что ни один мужчина, всерьез задумывавшийся о браке, не стал бы приглашать невесту в свой дом, не приведя его перед тем в порядок. – Извини, я должен был навести в доме лоск еще до твоего приезда. Это моя обязанность, а не твоя, – буркнул Джейсон и вышел.
Он вновь направился к фургону, чтобы перенести запасы провизии к дому и сложить их возле двери. Покончив с этим делом, он занялся лошадьми: распряг их, принес сена и воды.
Возвращаясь в дом, Джейсон подумал, что Габриель всегда хотела стать женой фермера и иметь свое хозяйство, однако ему не верилось, что она согласится довольствоваться и тем, и другим в течение долгого времени.
Увидев Джейсона на пороге, Габриель указала на три плетеных коврика на крыльце:
– Не был бы ты так любезен выбить эти ковры на улице?
