Прежде чем Стилгоу подошел к двери, Изабель тихонько кашлянула. Парис не избежит заслуженного нагоняя. Судя по всему, он ее услышал.
— Не провожай, Чарли, — сказал он. — Ступай к своей очаровательной жене.
Наконец-то. Изабель спряталась за столом, на котором стола большая ваза с цветами, и, едва заметив упавшую на пол длинную тень, прошипела:
— Сюда.
Оглядевшись, Парис подошел к ней. Схватив его за руку, Изабель потащила его в прилегающую к коридору комнату. Лампа, зажженная ею заранее, отбрасывала на стены мягкие тени.
— Я в твоем распоряжении, — тихо произнес Парис, подходя ближе. На этот раз его глаза не смеялись.
Изабель набрала полную грудь воздуха.
— Я хочу, чтобы ноги твоей больше не было в этом доме, — твердо произнесла она.
— Неужели это единственное, что ты можешь мне сказать? Включи фантазию, Изабель. Скажи, что тебе больно видеть меня с другой женщиной. Скажи, что не можешь перестать думать обо мне. Скажи… — Парис подошел совсем близко, но Изабель не касался. — Скажи, что хочешь меня вернуть.
Изабель надрывно засмеялась.
— Я бы сказала, что ты стал жертвой собственного разыгравшегося воображения.
Эшби навис над ней, и Изабель увидела, как в его зеленых глазах разгорается огонь.
— Почему бы тебе не перестать играть со мной в кошки-мышки и не сказать правду?
— Какую правду? — Изабель отпрянула. Она совсем не так представляла себе их беседу. Это ее дом, и она устанавливает здесь правила.
— Что ты передумала. — Эшби мягко улыбнулся. — Ты ведь передумала?
— Перестань встречаться с Софи, тогда я подумаю, — с вызовом бросила Изабель.
— Я не стану болтаться на веревочке среди множества твоих марионеток, моя дорогая. Если ты меня хочешь, скажи это. — Он наклонил голову. — Ты меня хочешь?
«Да!» — кричало ее сердце.
В коридоре раздались шаги.
— Норрис, — раздался голос ее брата, — ты вновь оставил зажженной лампу в моем кабинете. Ты что, хочешь спалить дом?
— Прошу прощения, милорд. Я немедленно погашу ее.
— Я сам погашу, дырявая башка, — пробормотал себе под нос Чарли, направляясь к двери.
Схватив Эшби, Изабель прижала его к стене, после чего распахнула дверь, спрятав тем самым их обоих. В темноте она встретила взгляд Эшби и только теперь поняла, какую глупость совершила. Она оказалась в довольно щекотливом положении. Не так страшно, если бы их увидели беседующих наедине в комнате. Но теперь они с Эшби прятались за дверью, тесно прижавшись друг к другу.
— Посвяти завтрашний день мне, — очень тихо произнес Парис.
— Нет, — ответила Изабель одними губами. Эшби вытянул шею.
— Чар… — Изабель закрыла ему рот ладонью. Эшби схватил ее за запястье и потянул. — Да или нет? — прошептал он. — Целый день.
Стилгоу вошел в комнату.
— Да, — прошипела в ответ Изабель.
Свет погас, и она ощутила на своих губах теплые, пахнущие виски губы Париса.
— Будь готова к одиннадцати часам и надень амазонку, — тихо произнес он непривычно хриплым голосом.
А потом он ушел.
— Ты рано! — воскликнула Изабель, сбегая по лестнице. Одной рукой она придерживала венчавшую голову симпатичную шляпку, а другой — подол кремовой амазонки. Это платье нельзя было назвать практичным, но оно обладало V-образным вырезом, подчеркивающим прелести Изабель, а его солнечный цвет радовал глаз.
— Не торопись, у нас еще уйма времени, — сказал Эшби, стоявший у подножия лестницы.
Он взял ее за руку.
— Доброе утро, — тихо произнес он, целуя пальцы Изабель и не сводя с нее своих изумрудно-зеленых глаз. — Ты выглядишь… восхитительно.
— Перестань, — пробормотала Изабель, бросив взгляд на брата, наблюдавшего за ней.
— Я ожидаю от тебя большего, когда мы останемся наедине, — тихо произнес Эшби, заставив Изабель задрожать, а потом обернулся. — Я верну твою сестру к обеду.
— Ну, если ты так настаиваешь, — весело ответил Стилгоу, чем заработал гневный взгляд сестры.
Взяв Изабель под руку, Парис направился к двери. Внезапно она остановилась.
— Но нам нужен сопровождающий.
— Я взял сопровождающего с собой, — успокоил ее Парис. — Не волнуйся. Я стал цивилизованным человеком.
Изабель было крайне неприятно думать о том, что на эти перемены его воодушевил кто-то другой, потому что еще две недели назад Парис принадлежал только ей одной. «О Господи, ну и кто из нас собственник?»
Норрис открыл дверь, и они вышли на залитую солнцем улицу. Изабель впервые заметила, что волосы у Париса вовсе не черные, а глубокого каштанового оттенка — точь-в-точь как его редингот. На его правой щеке виднелась ямочка, а от уголков глаз лучами разбегались морщинки — ведь он несколько лет провел под жарким солнцем Испании. Он был так гладко выбрит, что не оставлял щетине шанса превратиться в густую бороду. Только теперь Изабель заметила, что его шрамы немного светлее кожи, а сам он гораздо красивее при дневном свете, нежели в полумраке погреба.
Аполло перебирал ногами и фыркал, заставляя стоящую рядом с ним гнедую лошадь нервно ржать. Грум, одетый в ливрею — их сопровождающий, — держал в руках поводья.
— Это не Луна, — заметила Изабель, указывая на краенвую, но немного пугливую гнедую.
— Я взял на себя смелость отослать твою любимицу назад в стойло. А вместо нее привел вот эту кобылку. — Эшби подвел Изабель к высокой лошади. — Она отменный гунтер — умная и смелая — и обладает превосходной родословной. Гораздо лучше, чем у Аполло. Думаю, ему очень обидно. Ее зовут… — он любовно провел рукой по блестящей на солнце спине лошади, — Милагро. С испанского языка это переводится как «чудо». И она твоя.
Более красивой лошади, чем Милагро, Изабель еще никогда не видела.
— Что значит «твоя»?
— Твоя. Это подарок. Она еще молода, так что тебе придется тренировать ее еще некоторое время, но…
— Я не могу принять от тебя такой подарок, — нахмурилась Изабель. — Мы уже это обсуждали.
— Знаешь что, — обхватив Изабель за талию, Эшби помог ей сесть на лошадь, — если ты обгонишь Аполло, будем считать, что ты выиграла ее в честном споре.
— Ха! Ты поддашься и позволишь мне выиграть. Кроме того, кто поверит, что я действительно тебя обогнала? — Изабель расправила юбки, улыбаясь нелепому предположению Эшби. — Кроме того, в Гайд-парке запрещены скачки.
Эшби легко вскочил на Аполло и посмотрел на Изабель:
— А кто сказал, что мы едем в Гайд-парк?
— Ну и куда же ты собираешься меня отвезти?
— На луг за городом, где мы с Аполло разминаем косточки после полуночи.
