– Меня это не волнует, – усмехнулся Куинт. – Я и пальцем о палец не ударю, чтобы подтвердить требование Энрико Монтини.
– Ты сделаешь это не для Энрико Монтини, – сказал Нат, – а для Габриэлы. И для меня, – добавил он многозначительно.
– Учитывая обстоятельства, это наименьшее, что ты можешь сделать. – Стерлингу рассказали, какое участие Куинт принял в истории с печатью, и он был очень недоволен поступком брата.
Куинт пристально посмотрел на Натаниэля.
– Если ты не вернешься, я и не подумаю представлять… – он стиснул зубы, – печать Монтини.
– Если я не вернусь, представлять будет нечего, – покачал головой Нат. – Я не расстанусь с ней.
Куинт скрестил руки на груди.
– И как же я должен готовить речь о законности артефакта без самого артефакта?
– Он будет в твоем распоряжении до моего отъезда в Дувр, и я оставлю тебе описание.
Куинт прищурился.
– Ты мне не доверяешь.
– Я доверяю тебе. – Нат спокойно выдержал его взгляд. Брат смотрел на него несколько секунд, а затем пожал плечами.
– Сделаю все, что смогу.
– Нат, мы можем еще как-нибудь помочь? – спросил Стерлинг.
– Мы? – удивился Куинт.
– Да, – ответил Нат. – Я не хочу покидать Габриэлу, но мне нельзя с ней видеться. Доктор сказал, что она идет на поправку. Но, хотя печать у нас, я не уверен, что опасность миновала. Конечно, Малдун сделает все, что в его силах, но мне было бы спокойнее…
– Конечно, – кивнул Стерлинг. – Мы позаботимся о ее безопасности. Что-нибудь еще?
– Не знаю. – Нат рассеянно вышагивал перед столом. Этого было недостаточно. Что бы там ни думали мать и мисс Генри, если он пропустит собрание, Габриэла никогда его не простит. Никакое воссоединение с семьей этого не поправит. Он должен предпринять что-то еще, какой-то решительный поступок. Что-то, что оправдает его и завоюет ее сердце. С каждым шагом смутные планы принимали все более четкие очертания.
– Возможно, – задумчиво кивнул он. – Но мне потребуется помощь… бесстрашного графа.
Стерлинг усмехнулся:
– Я тебя понял.
– Кэролайн, – позвала графиня подругу с ноткой энтузиазма.
Леди Дануорти повернулась на голос, улыбнулась и пошла к ней сквозь толпу на Дуврском пирсе.
– Миллисент! – Две женщины обнялись.
– Во имя всего святого, что ты здесь делаешь? Ты едешь в Париж? Останься, посмотришь платья, которые мы купили. Они великолепны. Хотя, если ты едешь в Париж, то посетишь заведение мистера Уорта сама.
– Я не еду в Париж, – сказала мать. – Я пришла сюда повидаться с тобой.
– Как это мило с твоей стороны, и так неожиданно! – Брови леди Дануорти поползли вверх. – Мои извинения, Миллисент, но я не понимаю, почему ты здесь?
– Продолжай, мама, – сказал Нат вполголоса.
Корабль из Франции, конечно же, опоздал. Не то чтобы он не ждал именно этого. Несмотря на доводы матери и мисс Генри, он знал, что это была плохая идея. Однако у него и Куинта не было выбора, и он собирался принять другие предупредительные меры. Мама все же во многом была права.
– Я должна сообщить вам новость, которая просто не может ждать, – сказала графиня. – Я видела кафе в конце пирса, мы можем продолжить разговор там.
– Дорогая, – глаза леди Дануорти округлились, – это что-то серьезное?
– Нет, дорогая моя, это нечто замечательное.
Леди Дануорти продолжительное время изучала графиню:
– Миллисент, я знаю тебя большую часть своей жизни. Если ты говоришь, что это важно, значит, так и есть.
Она повернулась и сделала знак двум дамам, стоящим на некотором отдалении.
– Натаниэль, – сказала графиня, когда две женщины приблизились. – Ты же помнишь сестру леди Дануорти, миссис Делонг? И конечно же, ты знаешь Эмму.
– Хотя мы не виделись несколько лет. – Эмма Карпентер протянула Нату руку. – Как поживаете, Натаниэль?
– Неплохо, благодарю. – Он почти поперхнулся от произнесенных слов.
Эмма Карпентер засмеялась.
– Вы, как всегда, очаровательны.
– Натаниэль, – графиня подняла бровь, – время не терпит, помнишь?
– Конечно. – В течение четверти часа он договорился со слугами леди Дануорти, что они присмотрят за багажом, и отвел дам в кафе с великолепным видом на канал.
– Ну так что ты хочешь мне сообщить? – спросила леди Дануорти. – Я умираю от любопытства. Что же это за вопрос огромной важности?
– Кэролайн, – мать взяла подругу за руку, – у нас для тебя новости насчет Габриэлы.
– Габриэла? – На лице леди Дануорти промелькнуло замешательство, затем она глубоко вдохнула и коснулась ладонью руки своей сестры. – Габриэла, наша племянница?
– Да, Габриэла Монтини. – Леди Уайлдвуд сделала паузу, а затем продолжила: – Кэролайн, Габриэла жива.
Миссис Делонг открыла рот от удивления.
– Что ты имеешь в виду, как она может быть жива?
– Я имею в виду то, что она не умерла. Никогда не умирала.
Леди Дануорти онемела.
– Но нам сказали…
– Да, но это было ложью, – жестко пояснила графиня. – Жизнь Габриэлы до настоящего момента была в некоторой степени необычна, но я смею вам сказать, что она прелестная молодая девушка. Немного упрямая и склонная к импульсивному поведению, может быть, но выдающаяся и восхитительная в своей манере.
Миссис Делонг нахмурилась.
– Вы в этом уверены?
– Мы подтвердили ее личность, и у вас не будет сомнений в тот момент, когда вы увидите ее. – Графиня улыбнулась Эмме. – Она очень похожа на тебя.
– А Эмма сильно похожа на Хелен, – сказала миссис Делонг.
– Дочь Хелен! – воскликнула леди Дануорти, и слезы набежали на ее глаза. – Но как такое возможно?
– Это очень долгая и сложная история. Я вам ее расскажу по дороге в Лондон. Вам также нужно знать, что Габриэлу ранили, хотя надеюсь, что с ней все будет хорошо, – быстро добавила леди Уайлдвуд. – И ей нужна ее семья.
– Леди, нам пора в путь, – сказал Нат, едва скрывая свою раздражительность.
– Нет, – сказала миссис Делонг. – Мы не можем сейчас отправиться в Лондон.
Нат едва не застонал.
– Почему же нет?
Кэролайн посмотрела на сестру:
– В самом деле, почему нет?
Миссис Делонг жестко встретила взгляд сестры.
– Мы не можем встречать дочь Хелен без ее ожерелья.
– Конечно, – пробормотала Кэролайн.
– Я совсем забыла про ожерелье. – Леди Уайлдвуд покачала головой. – Я должна была подумать об этом.
Нат сжал челюсти.
– Какое еще ожерелье?
– Натаниэль. – Эмма попыталась его успокоить. – Один из наших предков сделал состояние, работая на Ост-Индскую компанию. Он подарил своей жене подвеску из китайского игрового жетона, думаю, что на удачу. Она передала ее своей дочери, а та, в свою очередь, своей. Моя бабушка изготовила еще две, так как у нее было три дочери, и никогда не знала, какая из подвесок подлинная.
