Я не могла поверить, что еще только вчера сидела на берегу реки, глядя па текущую воду, глубокомысленно беседуя с Джонатаном.
Лошади ждали нас.
— Вы должны как можно больше проехать до вечера, — сказал Дикон. — Остановитесь в гостинице и несколько часов отдохните. Но на заре выезжайте. Вы должны благополучно доехать до Эверсли к полудню.
Мы проехали через город, миновав Тауэр — серый, мрачный и угрожающий, и выехали за его пределы. Джонатан стал другим, очень серьезным. К счастью, я была хорошей наездницей. Вчерашнее добродушное настроение прошло, и на его место пришла решительность. Он намеревался поймать Альберика… если, конечно, этот молодой человек думает вернуться в Эндерби.
Мы ехали весь день, остановившись лишь для того, чтобы размяться и поесть мяса с хлебом. Затем поскакали дальше.
Было около десяти часов вечера, когда мы приехали в гостиницу. Лошади ослабели; и я не знала, устал ли Джонатан так же, как и я.
Свободной оказалась только одна комната. В другое время я бы возражала, но мы должны были поесть и отдохнуть, чтобы совершить завтра долгое путешествие.
Мы ужинали в гостиной. Было поздно, и осталось только холодное: кусок баранины с пивом. Этого было достаточно, так как я почти засыпала над едой.
В комнате была только одна постель. Я скинула туфли, не раздеваясь легла и немедленно заснула.
Я проснулась от слабого поцелуя в лоб. Надо мной склонился Джонатан.
— Вставай. Пора.
Я вспомнила, где нахожусь, и спрыгнула с постели.
— Мы не будем есть, — сказал он. — Попытаемся перехватить что-нибудь по пути.
Мы пошли в конюшню, где накормленные, напоенные и отдохнувшие стояли наши лошади. Они были резвы, как всегда.
Когда мы помчались, Джонатан от души рассмеялся. Я спросила, что его так рассмешило.
— Что произошло со мной? Я часто мечтал провести с тобой ночь… и, проснувшись, найти тебя рядом. Я часто представлял себе это, а когда это произошло, мы просто уснули.
Это смешно, согласись.
Путешествие было долгим и трудным. Дважды мы останавливались для легкой передышки, но главным образом давали отдохнуть лошадям. Около двух часов пополудни мы добрались до Эверсли.
— Сначала, — сказал Джонатан, — пойдем в конюшню и возьмем свежих лошадей. Эти устали. Затем поедем в Эндерби. Я хочу, чтобы ты узнала, вернулся ли Альберик. Это лучше сделать тебе. Не показывай вида, что мы хотим его видеть. По соседству могут находиться его друзья. Я не хочу, чтобы они заподозрили что-либо.
— Ты не думаешь, что он уже уехал?
— Возможно. Но у него было мало времени. Он не мог нас намного обогнать, если даже и выехал сразу после вашей встречи в кафе.
Пошли.
Мы прошли через ворота к конюшне.
Один из грумов вышел поприветствовать нас.
— Нам нужны свежие лошади, Якоб, эти устали, — сказал Джонатан. — Побыстрее, мы должны немедленно выехать.
— Да, сэр.
Вы вернулись, а хозяин…
— Не сейчас. Готовь лошадей и присмотри за этими… они проделали очень долгий путь.
— Должен ли я сказать дома, что вы вернулись?
— Да. Билли Графтер здесь?
— Я проверю, сэр.
— Если он здесь, смотри, чтобы не уехал. Я хочу с ним серьезно поговорить… Но не сейчас.
— Хорошо, сэр.
— Запри его в одной из комнат, чтобы он не сбежал.
Все слуги в Эверсли выучились подчиняться Дикону без лишних вопросов. Уверена, что это же относилось и к Джонатану.
Я позвонила в Эндерби. Один из слуг открыл дверь.
— О, Мабэл, — сказала я, — я пришла не для того, чтобы увидеть тетю. Я хочу переговорить с Альбериком.
— Вы разминулись с ним, миссис Френшоу.
— Разминулась?!
Он вернулся из Лондона?
— Совсем недавно. Он был здесь и снова уехал. — Куда?
— Этого я не знаю, мадам.
— Хорошо.
Большое спасибо.
Я поспешила к Джонатану. Когда я садилась на лошадь, то сказала:
— Он был здесь… и уехал.
— Это может означать, что он пытается удрать во Францию. Оставайся здесь. Задержи Графтера, пока я не вернусь.
— Я еду с тобой, — сказала я. — Но как ты его найдешь? Он может быть где угодно на побережье.
— Мы поедем туда, где ты нашла его.
— Это пустынное место.
— Там где-нибудь есть заброшенный причал?
— Да.
— Возможно, он предчувствовал погоню. Я думаю, он на причале.
— Никто давно не ходил туда.
Его могло смыть штормом моря.
— Но его могли использовать для хранения лодки.
— Ты так считаешь?
— Дорогая Клодина, жизнь научила меня верить, что все возможно.
— Если его там нет… что тогда?
— Я должен осмотреть весь берег. Возможно, он готовится к отплытию.
Мы потревожили их. Если я прав и ему нужна лодка, чтобы покинуть Англию, он не сразу найдет ее.
— На побережье много бухточек и заливов.
— Ему нужна лодка, а найти ее трудно.
Мы снова поскакали и, только когда пустили лошадей тише, смогли продолжать разговор.
Я чувствовала запах моря, слышала грустные крики чаек. Мы галопом поскакали к заливу. Это было то место, где Эви и Долли взывали о помощи, найдя Альберика.
Мы выехали на песчаный берег.
Я замерла. Недалеко в море на волнах качалась лодка.
— Альберик! — закричала я.
Он яростно греб, пытаясь противостоять морю. Трудно было рассчитывать пересечь пролив в такой лодке. Хотя, может быть, ему бы это и удалось, — человек он был отчаянный.
Джонатан беспомощно смотрел на него. Никого больше не было видно, никакого судна, которое помогло бы перехватить беглеца.
Мы опоздали. Мы могли только беспомощно следить за беглецом, которого ветер уносил от нас.
Альберик поднял весла и отдался на волю стихии. Несколько секунд мы стояли молча, глядя на маленькое суденышко, качающееся на волнах, и с каждой секундой удаляющееся все дальше от английского побережья.
Я стояла рядом с Джонатаном, и выстрел буквально оглушил меня.
Я посмотрела в открытое море. Насколько я могла различить, Альберик рухнул на борт лодки. Она внезапно перевернулась, и тот соскользнул в море.
Джонатан поднял ружье и снова выстрелил. Я увидела, как вода вокруг лодки окрасилась кровью.
Джонатан неподвижно глядел в море. Казалось, время остановилось. Волны, как щепки, бросали лодку из стороны в сторону. Ее сносило в море. Я видела, как она удалялась все дальше и дальше.
От Альберика на воде не осталось и следа.
Я повернулась к Джонатану. Мне хотелось убежать, побыть одной, чтобы пережить то, что произошло у меня на глазах. Я никогда раньше не видела, как один человек убивает другого.
Альберик мертв, — продолжала я думать. Джонатан убил его. Смерть страшна, даже смерть незнакомых людей. А с этим человеком мы вместе смеялись, шутили… он был радостным, счастливым, добрым. Мир перевернулся, когда я увидела, что его убил человек, с которым я была так близка.
