И что же теперь подумает Тесса? Скандал разгорелся из-за его безрассудства. Джерард скорее всего отвесит пощечину, а Эдвард презрительно отчитает за легкомыслие. Что ж, поделом. Но если Тесса услышит всю историю и посмотрит с отвращением, с ненавистью… вряд ли удастся это пережить.
В Милл-Коттедж Грэшем вернулся под вечер. Спешился и привычным жестом отдал поводья мальчику-конюху. Медленно побрел к дому, все еще не в силах сбросить груз переживаний и угрызений совести. Предстояло попросить прощения у братьев и мужественно признать, что все неприятности произошли по его вине, пусть и не преднамеренной. Предстояло во всем открыться Тессе. Бог свидетель, он обязательно, должен ее увидеть! Она поймет. После разговора с ней всегда наступала ясность; так будет и в этот раз.
— Добро пожаловать домой, сэр, — приветствовал Барнс на пороге.
Чарли рассеянно кивнул.
— Да-да. Приготовь ванну и принеси бутылку вина. — Прежде чем встретиться с Тессой, надо было привести себя в порядок.
— Конечно, сэр. — Камердинер принял плащ и шляпу. — Приехал лорд Эдвард, милорд.
Чарли на миг замер.
— Черт! — Почему-то вспомнилась реакция Джерарда на его собственное появление в Бате. Братья де Лейси месяцами не писали друг другу писем, зато потом радовали визитами в самый неподходящий момент. — И где же он?
— В маленькой гостиной, сэр.
Чарли открыл дверь в комнату и увидел брата. Эдвард, как всегда, сидел перед стопкой бумаг.
— Вечно в трудах. Как дела?
Лорд де Лейси встал из-за стола и пожал протянутую руку.
— Все в порядке.
— А жена? Надеюсь, ты оставил ее в добром здравии?
Глаза Эдварда потеплели.
— Франческа чувствует себя прекрасно.
Чарли кивнул.
— Так я и думал. — Он не спросил, что привело брата в Сомерсет; все было ясно и без слов.
— Надеюсь, твои дела тоже идут неплохо, — заметил Эдвард. — Мы с Джерардом беспокоились, но не получили ни единого слова. — Чарли даже не попытался отвергнуть обвинение. — Честно говоря, еле-еле тебя нашел. Джерард знал только одно: что ты уехал из Бата в поисках Хайрама Скотта. Потом ему удалось обнаружить завод в Меллзе; именно туда я и направился. А когда тебя там не оказалось, навел справки о молодой леди, за которой ты следовал — миссис Невилл, — и попал прямиком в Фром.
— А как настроение у Джерарда? — поинтересовался Чарли. — Когда по его вызову вместо тебя явился я, он был крайне недоволен.
Эдвард улыбнулся.
— Настроение нормальное. Решил купить в Бате дом. Кажется, его жене город понравился, и они решили обосноваться. — Чарли понимающе кивнул, а брат посмотрел вопросительно. — Что тебе удалось узнать? Я приехал потому, что слушание уже назначено. Будет рассмотрена петиция кузена Огастуса, а потом тебе предстоит защитить свое… наше требование.
Чарли повернулся и молча вышел из дома; Эдвард последовал его примеру. Оба не проронили ни слова до тех пор, пока не оказались на тропинке возле ручья.
— Дороти давно умерла, — наконец заговорил старший из братьев. — У меня есть письмо настоятеля той церкви, возле которой она похоронена. Викарий подтверждает дату смерти — за пять месяцев до того, как отец женился на маме. Так что если внезапно не всплывет еще какой-нибудь тайный брак, сомнений в законности нашего рождения возникнуть не должно.
Эдвард удовлетворенно кивнул.
— Со Скоттом ты разобрался?
Чарли прищурился и посмотрел в прозрачную воду.
— Да.
— А тело кто-нибудь найдет?
Чарли взглянул оскорбленно, и Эдвард выразительно вскинул брови.
— Полагаю, ты его прикончил за шантаж?
— Скотта винить не в чем. Он только отправил письма, но ни одного не написал. — Чарли помолчал. — Дороти Коуп — урожденная Дороти Суэйн — оказалась его матерью, а ее юношеские эскапады во время жизни в Лондоне считались семейным преданием. Когда отец унаследовал титул, она шутила, что могла бы стать герцогиней. В то время Скотт был еще совсем маленьким, но разговоры запомнил. Правда, думал, что Дарем за ней лишь ухаживал, а о браке даже не подозревал. Впрочем, сама она никогда не принимала это замужество всерьез: вернулась в Сомерсет и преспокойно завела новую семью.
— И тебе удалось найти доказательства?
Чарли кивнул.
— Джерард разыскал священника, если его можно так назвать, и выкупил старые реестры; в том числе и тот, в котором содержалась запись о женитьбе Френсиса де Лейси на Дороти Суэйн Коуп. Там же значились свадьбы шлюх и людей настолько бедных, что регистрацию они оплачивали в кредит. Можешь представить, что отца венчал в таверне какой-то шарлатан?
— Нет. Но зато отлично представляю, что в любви все мы глупцы — каждый по-своему.
Чарли подумал о Марии и горько рассмеялся.
— Что верно, то верно.
— А вот миссис Невилл глупой не выглядит, — заметил Эдвард. — Думается мне, что ей по силам вытащить тебя из болота. Желаю счастья.
Грэшем резко обернулся.
— Когда ты с ней познакомился?
Эдвард довольно ухмыльнулся.
— Два дня назад. В первую секунду она… приняла меня за тебя. — Он заметил выражение лица брата и улыбнулся еще шире. — Могу понять почему, встретив ее, ты бросил нам писать.
— Был занят, — сквозь зубы процедил Чарли. — Выслеживая шантажиста и пытался спасти наше наследство.
— Достойное занятие, — серьезно согласился Эдвард. — Леди сказала, что помогала тебе.
— Черт возьми! — проворчат Чарли. — Она великолепна, Эд! Значительно умнее тебя и уж точно гораздо красивее.
— Да. Полагаю, ее присутствие пойдет семье на пользу. — Лорд де Лейси повернулся и зашагал к дому. — Честно говоря, одуревшим от любви ты мне нравишься гораздо больше, — бросил он на ходу. — Пойду, напишу жене, чтобы планировала торжественный обед в честь новой сестры.
Чарли в ответ грубо огрызнулся и услышал довольный смех брата. Одуревший от любви! Разве он насмехался над Эдвардом, когда тот неожиданно воспылал страстью и вздумал жениться? Эдвард и сам едва не ошибся с выбором. Не было счастья, да несчастье помогло: проклятая дилемма Даремов расстроила помолвку. Получается, все мужчины в семье одинаковы: отец, Эдвард, а теперь вот и он сам; каждый непогрешимо уверен в собственной правоте и учится исключительно на собственных ошибках. Конечно, если роман закончится так же счастливо, как у брата, то сожалеть будет не о чем.
Грэшем вернулся в дом и поднялся наверх, где Барнс уже приготовил горячую ванну. Подчиняясь внезапному порыву, открыл папку с документами и среди множества бумаг разыскал письмо отца. Он читал его и раньше, когда братья приехали в Лондон и поведали о тайном браке герцога. Но в то тяжелое время гнев и смятение помешали заметить детали. И вот сейчас он положил стопку листов на стол, где слуга заботливо оставил бутылку вина, поспешно сбросил пыльную одежду и с удовольствием погрузился в воду. Взбодрившись бокалом бургундского и почувствовав, как расслабляются усталые мышцы, развернул письмо и принялся внимательно читать.
