— Спасибо тебе, мой друг, — хрипло проговорил он.
Он мог бы произнести много слов, но сказал лишь:
— Еще раз ты спас меня.
— Всегда к твоим услугам. — Едва заметно улыбнувшись, Акаш поклонился. — Благодарить надо леди Чариз. Это она не побоялась бросить вызов буре, чтобы сообщить нам о том, что произошло.
Гидеон улыбнулся своей жене. Ему не нужно было напоминание Акаша, он и сам знал, какая у него жена. Ради, него она готова была бросить вызов всему миру.
— Я знал, что она не подведет.
— Мне ты этого не говорил.
Чариз едва сдерживала слезы.
— Мне ни к чему было об этом говорить.
Она взглянула на зловеще молчавшую штольню:
— Я не настолько цинична, чтобы говорить, что мне жаль.
— И все же…
Она бросила на него быстрый понимающий взгляд:
— Да. И все же.
Она окинула взглядом темный холодный туннель и поежилась. Четверо жителей деревни прошли мимо них, уважительно кивнув, и принялись готовиться к тому, чтобы поднять на поверхность Феликса Фаррела.
— Давайте выбираться отсюда.
— Верная мысль.
Акаш отступил, пропуская вперед Гидеона и Чариз. Когда Гидеон проходил мимо, он скупо, по мужски, пожал ему плечо в знак своей дружбы и привязанности.
После сумрака шахты дневной свет резал глаза. День выдался отличный, солнце сияло, отражаясь в лужах. Почки лопались, выпуская молодые зеленые листочки. Гидеон сделал глубокий вздох, ощущая солоноватый аромат моря.
Запах Пенрина. Запах дома.
Снаружи была толпа. Он внутренне собрался, готовясь к знакомым симптомам. Любящая Чариз, тревожасьза него, обняла его за талию.
Неужели жена его оказалась права? Неужели он наконец свободен?
Потрясение было слишком сильным.
Он покачнулся и прищурил глаза.
— Гидеон, что с тобой?
Он обнял ее за хрупкие плечи.
Головокружение прошло, оставив его в смущенном недоумении. Что произошло? Со времен Рангапинди он не выносил присутствия рядом с ним людей. И эти защитные механизмы стали его второй натурой.
Но сегодня он не нуждался ни в одном из них.
Сознание путалось, пытаясь разобраться с тем, что с ним происходило. Теперь, когда он подумал об этом, то осознал, что демоны должны были бы давно уже за него взяться. Но они молчали. То, что Феликс и Хьюберт взяли его в заложники, не спровоцировало приступа. И что еще более странно, приступ не спровоцировало и пребывание в темном туннеле.
Гнев прошел, Гидеон смотрел на своих земляков. Взглянул на стоявшего поодаль сэра Джона Холланда с отрядом милиции. Они окружили Хьюберта, на которого уже успели надеть наручники и кандалы. Затем поискал глазами тех двоих мужчин, которые вместе с ним прошли через многие испытания.
Акаш знал симптомы болезни Гидеона лучше, чем кто-либо другой. Гидеон понимал, что без медицинской помощи Акаша не выжил бы — он приходил ему на помощь и вытаскивал его тогда, когда приступы грозили его убить. Что его друг думает об этой внезапной перемене?
Гидеон вспомнил, что Акаш без опасения прикоснулся к нему в шахте.
— Знаешь, по-моему, я в порядке, — обратился Гидеон к Чариз, которая устремила на него сияющий взгляд.
Догадалась ли она о том, что произошло? Неужели небо сжалилось над ним? Он не мог в это поверить.
— Мне надо поговорить с Хьюбертом, — сказала Чариз. — Не хочу, чтобы он узнал о Феликсе от кого-нибудь другого.
— Этот подонок едва ли заслуживает столь тактичного к нему отношения, — мрачно сказал Гидеон.
— Тем не менее я должна это сделать.
Гидеон неохотно ее отпустил и тут же понял, как ему недостает ее близости. Он смотрел, как она шла туда, где в наручниках и кандалах в угрюмой тишине ждал Хьюберт. Гидеон подавил желание схватить ее и не отпускать, прижать к себе, оградить от опасности. Хотелось бы знать, этот инстинкт тоже со временем угаснет? Нет, никогда. Пока он жив.
Гидеон слышал, как закричал Хьюберт. Этот громила мгновенно растерял весь апломб. Слезы текли по его лицу. Чариз сказала что-то и положила руку ему на плечо. Он принял этот жест участия, которого не заслуживал. Гидеон с восхищением смотрел на жену. Он на ее месте ни за что не стал бы утешать этого ублюдка.
Улыбаясь, подошел сэр Джон и протянул Гидеону руку. Гидеон, все еще немного ошалевший от произошедшей в нем перемены, крепко пожал ее. Какой простой жест. Но еще вчера это было бы для Гидеона болезненным испытанием.
— Сэр Гидеон, вот уж, правда, вы заставили всех нас переволноваться. Не могу передать вам, как я рад видеть вас невредимым.
— Благодарю вас, сэр Джон.
Гидеон все еще не мог отделаться от странного чувства, что все это происходит не с ним. Перемена была столь внезапной, что Гидеон не мог в нее поверить.
— Насколько я понимаю, второй остался на дне шахты?
Гидеон заставил себя сосредоточиться на делах, требующих его немедленного участия. Впервые в жизни он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Он изложил мировому судье вкратце все то, что произошло с того момента, как он обнаружил Чариз в Уинчестере.
К ним подошел Акаш. Когда Гидеон представлял своего друга мировому судье, к чести сэра Джона, он лишь на мгновение смутился, знакомясь с Акашем Стэмпфордом, с недавних пор ставшим виконтом Крэнбурном.
— Что мы будем делать дальше?
Гидеон краем глаза следил за Чариз и обезумевшим от горя Хьюбертом.
— Мы отвезем лорда Баркета в Лондон, где его ждет суд. Вас скорее всего вызовут в качестве свидетеля. — Сэр Джон выглядел усталым и озабоченным. — Наверняка ему не избежать виселицы. Если вы изволите поехать со мной сейчас, мы можем…
Тут вмешался Акаш:
— Формальности я беру на себя. По крайней мере на первом этапе. Гидеона удерживали в заброшенной шахте всю ночь. Его жена добиралась до Пенрина в бурю верхом, вымокла насквозь и с тех пор не сомкнула глаз. Пусть Тревитики едут домой.
Сэр Джон кивнул:
— Конечно. Я как-то не подумал. Дела могут подождать. Спасибо за то, что согласились сотрудничать, милорд.
Люди из Пенрина вышли из шахты, неся неподвижное, накрытое черным плащом тело. Гидеон сразупонял, что для Феликса надежды нет. Он встретился взглядом с Чариз и покачал головой. Она кивнула, но глаза у нее оставались сухими. Сдавленные рыдания Хьюберта усилились, когда обмякшее тело Феликса пронесли мимо него.
С каждым мгновением Гидеон чувствовал себя все лучше. Он подходил к людям, благодарил каждого. Ему не надо было говорить, что все они, не побоявшись разгула стихии, отправились искать его. Трудно себе представить, что ему понадобилось двадцать пять лет, чтобы осознать, как крепко он связан с этой землей и с этими людьми.
