Мораг снова влетела в спальню.
— Я нашла его лошадь и привязала, — задыхаясь, выпалила она.
— Хорошо. — Хью с усилием поднялся. — Побудь здесь до моего возвращения.
— Хью? — испуганно прошептала Джейн, не желая отпускать мужа. Ее сотрясал озноб, голова раскалывалась от боли, и, хотя Грей был уже мертв, сердце Джейн сжималось от страха.
— Мне нужно кое-что проверить. Я скоро вернусь, — пообещал он и добавил, повернувшись к Мораг: — Останься здесь и позаботься о моей жене.
— Отличная лошадь у того парня, — отозвалась Мораг. — Да и сбруя первоклассная. Мое-то седло англичанка вконец испортила, грязью заляпала…
— Возьми себе лошадь вместе с седлом, — оборвал ее Хью. — Только не вздумай уйти, будь рядом на случай, если моей жене вдруг что-то понадобится.
Мораг покивала в ответ и, как только Хью вышел, обратилась к Джейн:
— Какого черта тут творится, англичанка? Это ты утыкала стрелами того чужака? — В голосе служанки слышалось едва ли не восхищение.
Джейн молча кивнула. Она не сожалела о том, что помогла убить человека, и удивилась, почувствовав, что щеки ее мокры от слез. Мысли путались, в голове вертелось множество вопросов.
Насколько можно верить словам Грея? То ли его россказни — бред безумца, то ли вся ее жизнь — сплошная ложь. Неужели ее окружают одни обманщики и убийцы? И правда ли, что Хью подстерегает в темноте и убивает ни в чем не повинных людей?
И возможно ли, что Хью долгие годы желал ее так же отчаянно, как и она его?
Грей оказался смертельно опасен, Хью и отец не зря предостерегали ее. Но теперь враг мертв, и вместе с ним исчезла угроза, нависшая над ее семьей. Но к облегчению Джейн примешивалась горечь, ведь для Хью ничего не изменилось, значит, скоро ей предстоит вернуться домой. К людям, которых, как выяснилось, Джейн совсем не знала.
Хью нашел свернутый в трубку список в седельной сумке Грея в запечатанном круглом футляре из вощеного картона и сжег его, подождав, пока бумага не обратится в пепел.
Джейн спасена. Грей уже не сможет причинить зло Уэйленду и его дочери. Хью и Джейн удалось одержать победу над Греем и остаться в живых. А Итан погиб.
Нет. Хью не желал этому верить. Вряд ли Грей стал бы лгать, но, возможно, он ошибся. Грей страдал галлюцинациями, ему могла привидеться смерть Итана.
Неужели Хью не почувствовал бы, если бы один из его братьев умер?
Нужно воспользоваться телеграфом и запросить сведения об Итане. Да, он пошлет Мораг на телеграф нынче же утром. Нужно сообщить Уэйленду о смерти Грея и о списке.
Знать бы еще, что написать отцу о дочери, кроме того, что Грей рассказал Джейн слишком много, и Хью придется теперь объяснить остальное.
Вернувшись, он набросал послание Уэйленду и отправил Мораг на телеграфный пост. Джейн спала, щеки ее были мокры от слез. Бурные дневные события и предшествовавшая им долгая ночь любви лишили Джейн сил.
Хью наскоро умылся. Раны по-прежнему причиняли боль, и, смывая с избитого тела корки засохшей крови, он мучительно морщился и с силой стискивал зубы. Потом, заклинив стулом дверь, Хью тихо прокрался к постели и лег рядом с женой.
Проснувшись, он встретился глазами с Джейн. Как долго она лежала и разглядывала его? Стояла ночь, но луна светила необычайно ярко, заливая комнату серебристым сиянием.
— Как твоя голова? — сонно спросила Джейн.
— Не беспокойся обо мне, милая. Меня волнует только твоя скула.
Джейн коснулась лица кончиками пальцев.
— Какое-то время придется потерпеть. Синяки не скоро сойдут, но все это ерунда. — Хью осторожно ощупал ее щеку, ему хотелось убедиться, что кости целы. Джейн мягко отвела его руку. — Я хочу понять, о чем говорил Грей. Что он наплел о тебе и о моем отце?
Джейн слышала слишком много и должна была узнать остальное. Разве она не заслужила это право после того, что случилось с Греем? На ее долю выпали тяжелые испытания, но она держалась храбро и мужественно. Настало время открыть правду. Хью это понимал и все-таки колебался.
Сколько раз в своем воображении он сжимал Джейн в объятиях… и почти столько же раз он представлял, как произносит эти слова и видит ее взгляд, полный ужаса и отвращения.
— Джейн, я был на службе… — Он замолчал, не в силах закончить фразу.
— Продолжай, пожалуйста.
— Я был стрелком.
— Что это значит?
Хью судорожно сглотнул.
— Я… я убивал людей во имя короны.
— Ничего не понимаю. Я думала, что ты воевал вместе с Кортлендом. А какое отношение к этому имеет мой отец?
Хью пришлось объяснить, что Уэйленд возглавлял секретную организацию, созданную для решения «деликатных» вопросов. Люди Уэйленда вступали в игру, когда дипломатия оказывалась бессильна. Каждому в организации была отведена своя роль.
— Значит, Куин и Ролли тоже выполняли особые поручения? Но почему я ничего об этом не знала?
— Подобные дела всегда хранят в секрете от родных. А твой отец старался оградить тебя от опасности. Больше всего он боялся, что ты узнаешь. Ему приходилось лгать тебе, и это его мучило.
Голос Джейн упал до шепота.
— А тебя не мучило?
— Я никогда тебе не лгал.
Джейн закусила губу и нахмурилась, подавив желание возразить:
— Мой отец действительно приказал убить Грея?
Хью нерешительно кивнул в ответ.
— Правда, что отец оказывал тебе особое покровительство?
Хью смущенно провел рукой по волосам.
— Раньше мне не приходило это в голову. Я думал, что Грею приходится выполнять более грязную работу, потому что он на добрый десяток лет старше меня и куда опытнее. Но теперь мне кажется… Уэйленд, не отдавая себе отчета, ставил меня выше Грея.
Джейн устало прикрыла глаза, веки ее отяжелели, но Хью знал, что ей не терпится задать еще множество вопросов.
— А выдумка Грея насчет… нас с тобой?
После долгого молчания Хью неохотно признал:
— Грей сказал правду.
Джейн вздрогнула, словно этот ответ мужа ранил ее особенно больно.
— Как давно это длится, Хью?
— С того самого лета. Как и у тебя. Их взгляды встретились.
— Теперь я знаю все твои секреты?
— Да, девочка. Все до единого.
Джейн притихла, и Хью робко спросил:
— Может, скажешь, что ты думаешь обо всем этом… и обо мне?
Джейн ответила ему вопросом на вопрос:
— То, что случилось сегодня, что-то меняет для нас с тобой?
Хью долго молчал, угрюмо ссутулив плечи, потом покачал головой.
— Значит, нет. — Джейн повернулась к нему спиной и прошептала: — Тогда не важно, что я думаю.
