– Я и мой коллега полетим в Колорадо и побеседуем с губернатором. А вдруг он предоставит информацию, которая выведет нас на убийцу Вэйсила. И если повезет, восторжествует закон домино: найдем убийцу Вэйсила, возможно, настигнем и убийцу Марстона.
Какое-то время Джильберта молчала и одной рукой массировала горло, не решаясь заговорить.
Пристально глядя на нее, капитан Лаурентис тихо спросил:
– Ты должна мне что-то сказать, Джилли? Думаю, не нужно объяснять, что, выдав тебе секретную информацию, я нарушил основную заповедь нашего департамента. Меня могут отстранить от работы, предать суду. С моей стороны это было проявлением доверия. Я доверяю тебе, Джилли, я верю в тебя. А ты? Ты мне доверяешь?
Джильберта посмотрела на его большую сильную руку, лежавшую на ее колене, и, тяжело вздохнув, прошептала:
– Ты ведь знаешь, что я не брала напрокат машину для поездки к себе в загородный дом. Почему ты не уличил меня во лжи, когда это выяснил?
– Я хотел, чтобы ты была со мной откровенной.
– Хорошо, я как раз это и сделаю... Я вовсе не ездила на север штата. Я не покидала Нью-Йорк. Мы с Джулсом Марстоном были любовниками. Я находилась с ним в квартире, когда его убили... – Джильберта описала Лаурентису все, что случилось в пентхаусе в тот уик-энд, так же подробно, как рассказывала это Милошу, Аните и агенту ЦРУ. – Ты должен мне верить, Джордж. Я не убивала Марстона. И я не сбрасывала его тело на улицу.
– Я верю тебе, Джилли... Но, согласись, должна быть какая-то связь между убийством Марстона и Вэйсила. Я это чувствую нутром, понимаешь? – Лаурентис взял ее руки в свои. – Неужели это не ясно? Детектив был в своей области асом. Он почти наверняка знал все о тебе, Марстоне и вашем любовном гнездышке. Из чего следует, что и твой муж тоже знает об этом все.
– О Боже мой! Ведь ты не думаешь, что Хармон нанял...
– Убийцу? – закончил за нее Лаурентис. – Нет, я не могу себе представить, чтобы такой тщеславный политик, как твой муж, сунул голову в петлю.
Джильберта на мгновение призадумалась.
– Я тоже в это не верю, – согласилась она. – Но если все это время Хармон знал обо мне и Джулсе, почему не сказал об этом?
– Не знаю. Если бы Марстона не убили, быть может, в конце концов, у тебя с мужем и состоялся бы серьезный разговор. Во всяком случае, завтра мы будем его допрашивать... Знаешь, я думаю, было бы неплохо, если бы ты присутствовала, когда мы встретимся с ним лицом к лицу.
– О Джордж, неужели я должна присутствовать? По-моему, это будет выглядеть отвратительно.
– Подумай обо всем так, Джилли: правда освободит вас обоих.
Она вздохнула, подавляя внутреннее сопротивление.
– Хорошо. Я смогла бы завершить свои дела около пяти... Джордж, тогда ты займись билетами на самолет. – Джильберта покачала головой. – Бедный Хармон, я действительно доставила ему неприятности.
– Ну, давай отложим этот разговор на вечер. – Рука Лаурентиса скользнула в разрез на ее пеньюаре и погладила голое бедро. – Кстати о нашем вечере...
Джильберта почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо, и затрепетала от его прикосновения.
– Нам, право, не следовало бы... но мне, пожалуй, надо расслабиться. – Она почувствовала его пальцы у своего лона и тихо застонала. – Во всяком случае, если я раньше и хотела сказать «нет», сейчас уже не могу.
Джордж отнес ее в спальню и нежно опустил на постель. Она сняла пеньюар и с сияющими глазами наблюдала, как любовник раздевается. Обнаженное мужское тело никогда не переставало ее возбуждать. Джильберту захлестнула горячая волна нестерпимого желания, когда твердый настойчивый пенис, как раскаленный жезл, припечатался к ее нежному животу. Его руки с обожанием ласкали ее, язык и губы искусно возбуждали женское начало Джильберты. Она в экстазе воскликнула:
– Скорее, дорогой! Я больше ни секунды не могу терпеть!
И, изнемогая от неистового желания, раскрыла Джорджу свои объятия.
Такого необузданного соития у них еще не было, три раза любовники взлетали на вершину блаженства. Наконец наступило сладостное утомление, и Джильберта почувствовала себя умиротворенной.
– Я люблю тебя, Джилли.
– И я люблю тебя, Джордж. – Впервые в жизни Джильберта говорила серьезно. – Но у нас нет будущего, ты знаешь это так же хорошо, как и я.
– Черт побери! Я не примирюсь с этим! Я не хочу иметь с тобой лишь случайную связь. Ты нужна мне навсегда, Джилли.
Она нежно погладила его по щеке.
– Дорогой, любимый Джордж, я тебя обожаю... Помнишь, что ты мне сказал в первый день? Что жена и работа в полиции так же несовместимы, как масло и вода.
– Это было до того, как я узнал тебя, Джилли. – Он взял ее руку и прижался губами к мягкой розовой ладони.
– Дорогой, если ты постараешься отделить реальность от романтики, то поймешь, что длительные постоянные отношения между нами невозможны. Ты слишком мужчина, чтобы довольствоваться половиной, а у меня есть обязанности, от которых нельзя уклониться, мой долг...
Джордж с тоской посмотрел на нее и потянулся за пачкой сигарет.
– Ах да, я все время забываю, что ты – промышленный магнат. Я же не смогу вписаться в твой мир.
Джильберта подняла руки вверх и рассмеялась.
– Эй, не смотри так, словно наступил конец света. В сложившейся ситуации у нас совершенно изумительные отношения. И это будет продолжаться так долго, как ты пожелаешь, дорогой.
– Будет ли? – скептически спросил Лаурентис. – И даже когда ты станешь первой леди?
Улыбка Джильберты погасла.
– Теперь это довольно туманная перспектива, ты не находишь, Джордж?
– Скоро мы это узнаем, – мрачно ответил капитан Лаурентис.
В тот день совещание с представителями «Вебер энд Мюллер лимитед» закончилось в четыре часа. Джильберта была довольна достигнутыми результатами.
– Вы заключили трудную сделку, миссис Киллингтон, – заявил мистер Вебер, прощаясь. – Я предпочитаю, чтобы надо мной брали верх вы, чем кто-нибудь другой.
– Вы говорите так, будто мы противники, мистер Вебер. На самом же деле мы – союзники, партнеры. Это соглашение будет прибыльным для обеих сторон, – возразила Джильберта.
– Хорошо сказано, уважаемая леди. До свидания.
Оставшись одна, Джильберта позвонила губернатору в Денвер. Хармон был у себя в кабинете.
– Дорогой, я решила вернуться домой сегодня вечером, – сообщила она.
– Сегодня вечером? Но мне казалось, что ты собираешься остаться до понедельника и сделать покупки, – удивился Хармон.
– Знаю, но я передумала. Кое-что случилось.
– Да? Провалилась сделка с западногерманской фирмой?
– Нет, я убедила их согласиться со всеми моими предложениями. Я имею в виду нечто другое, что нельзя обсуждать по телефону.
