— Неужели у нас нет иного выхода?
Он поплотнее завернул картину в материю и ухватился за один из верхних углов рамы, Поппи поддерживала картину за нижний задний угол рамы.
Никто, кажется, не обратил внимания на их появление. Гуси и собаки служили поистине хорошим отвлечением. Сергей и Наташа растерянно топтались по залу, лица у обоих густо побагровели. Элинор и Беатрис нигде не было видно, а целая толпа народу все еще занималась поисками кольца. Головы наиболее рьяных искателей склонялись чуть ли не до полу. Оркестр продолжал играть вальс, но в танце кружилась всего одна пара — Эверсли и хорошенькая девушка. Поппи еще раньше видела их вместе.
Никто не встал на пути у Николаса и Поппи, когда они приблизились к выходу из бального зала. Дверь была распахнута настежь, и какая-то пожилая чета устремилась к ней, переговариваясь вынужденно громко из-за несмолкаемого гогота гусей. Николас предоставил супругам возможность выйти первыми, он и Поппи уже готовы были переступить порог следом за ними, как вдруг Николас ощутил то ли чей-то рывок, то ли толчок, пришедшийся по раме картины.
— Господи! — услышал он у себя за спиной вскрик Поппи. — Да отпусти же ты мое платье, Борис!
И тут Борис увидел Николаса. Радостно залаяв, пес подпрыгнул, обхватил передними лапами его ногу и явно не желал отцепляться.
— Это не собака, а стихийное бедствие, — произнес Николас, которому до двери оставалось фута три, не больше.
— Он в тебя влюбился, — не удержавшись от смеха, сказала Поппи. — Как злополучный гусак в Сергея.
— Очень смешно, — сухо отозвался Николас.
Ответом было полное молчание.
Он обернулся. Повернула голову на белой, стройной шейке и Поппи.
— Куда это вы направляетесь с нашей картиной? — задала вопрос графиня Ливен при полном молчании присутствующих.
— М-м, я… Я собиралась отвезти ее к себе домой, — ответила Поппи.
После этих слов поднялся общий невнятный говор. Но тут в распахнутую дверь бального зала прошествовала группа джентльменов, в их числе лорд Дерби и лорд Уайетт.
Испытываемое Поппи напряжение немного сдало свои позиции. Она очень обрадовалась появлению отца.
Лорд Дерби вдумчиво огляделся по сторонам.
— Мы были вызваны с некоего бесполезного совещания длиннолицым мужчиной с маленькими глазками, одетым в ливрею. Он сообщил нам, что здесь происходят некоторые беспорядки. Чем мы могли бы помочь, граф? Графиня?
Граф сверкнул на него глазами, затем указал пальцем на Поппи.
— Ваша собственная дочь похитила весьма ценное произведение русской живописи, так сказать, прямо у нас из-под носа. Неужели она считает нас глупцами?
Лорд Дерби уже открыл рот, видимо, собираясь что-то ответить, но из его попытки ничего не вышло.
— Леди Поппи вовсе так не считает, — вмешался в разговор Николас. — На самом деле картина эта принадлежит ей, граф и графиня. Право на владение удостоверено, и поймите: мы можем изъять картину, не испрашивая разрешения, и вернуть подлинным владельцам, а именно семье лорда Дерби.
Брови графа сошлись на переносице.
— Выходит так, что мы имели дело с ошибочно установленным правом на владение? Вы утверждаете, что великое русское произведение искусства не принадлежит племяннице и племяннику Ревника? И мы не вправе праздновать его презентацию как такового здесь, сегодня?
Николас вежливо улыбнулся и ответил:
— Да, граф и графиня. Сообщаю вам об этом со всем почтением.
— Вы ошибаетесь, Драммонд. — Сергей выступил вперед. — Мой дядя Ревник написал этот портрет, и мы нашли его у него под кроватью. Он наш. Моя сестра и я унаследовали состояние нашего дяди.
К лорду Дерби наконец вернулся голос, и он первым долгом обратил взгляд на свою дочь, и взгляд этот был обеспокоенным и грустным.
— Мы ведь не желаем совершить ошибку, Поппи, не так ли? Это могло бы осложнить отношения между двумя нашими странами. До этой минуты я не имел представления, что такая картина существует.
Лицо графа побагровело.
— Лорд Дерби утверждает, что не осведомлен о существовании этого полотна? Что здесь происходит?
Графиня подняла руку.
— Вы обязаны представить доказательства того, что картина принадлежит вам, леди Поппи.
— Я должен согласиться, — сказал лорд Дерби.
— Все, кто с этим согласен, проголосуйте как положено, — провозгласил один из коллег лорда Дерби из состава парламента.
Большинство из присутствующих в зале подняли руки.
Щеки у Поппи порозовели.
— У меня есть доказательство, папа. Вот расписка. — Она, однако, достала из-за корсажа совсем другую бумагу. — Она подтверждает, что мама купила эту картину у Ревника и заплатила за нее.
Она передала бумагу отцу. Он и его коллеги начали придирчиво ее разглядывать.
Лорд Уайетт откашлялся.
— Это подделка, — произнес он невозмутимо. — Я не волен сказать больше, но этот портрет принадлежит Англии, и я прямо здесь конфискую его от имени правительства его королевского высочества.
— Вы не можете взять портрет! — крикнул Сергей.
— Я согласен. Это возмутительно!
Граф Ливен скрестил руки на груди и вздернул подбородок.
В зале разгорелись бурные споры.
«Пожалуйста, — жарко и безмолвно молилась Поппи, — пожалуйста, пусть будет так, чтобы мамина картина осталась в нашей семье! Ведь она принадлежит нам».
Графиня подняла руку.
— Прошу всех успокоиться, — произнесла она. — Первым долгом позвольте нам показать всем вам картину. Ведь ради этого мы и устроили бал.
Николас освободил портрет от покрывала, и по залу пронесся общий вздох восхищения.
Поппи могла бы смотреть на картину весь день, если бы это было доступно. Настоящее чудо искусства, истинный шедевр.
— Как красиво, не правда ли? — сказала графиня. — Ревник большой мастер.
— Да, так и есть, — отозвалась Поппи, прислушиваясь к одобрительному ропоту, который эхом разносился по всему залу. Она мечтала поместить портрет в библиотеке отца, над каминной полкой, так, чтобы папа, сидя за своим рабочим столом за написанием какого-нибудь спича, мог, подняв голову, сразу его увидеть.
Николас и лорд Дерби, оба, как зачарованные, смотрели на полотно.
— Это моя жена, — сказал лорд Дерби.
— Да, папа, — подтвердила Поппи со слезами на глазах. — А это ты, смотришь прямо на нее. Узнаешь свои любимые запонки?
Он вгляделся более пристально.
— Узнаю.
Николас и Поппи встретились глазами, и в его взгляде она увидела радость и уверенность.
