— Черными готическими новеллами, — уточнила Оливия.
— Конечно, — согласился Гарри. — Я… о, прошу прощения, к нам присоединился еще один гость.
— Еще один… — Она посмотрела по сторонам и недоуменно заморгала. — А здесь есть кто-то еще?
— Лорд Ридланд, — произнес Гарри и почтительно кивнул на нижнее окно слева от Оливии.
— Отец? — Оливия ошеломленно и несколько испуганно посмотрела вниз.
— Оливия? — Отец высунулся из окна и неестественно изогнулся, чтобы увидеть ее. — Что ты здесь делаешь?
— Я собиралась спросить у тебя то же самое, — призналась она, робостью тона смягчая дерзость фразы.
— Я получил от сэра Гарри записку, сообщавшую о необходимости моего присутствия у данного окна. — Лорд Ридланд снова выпрямился и посмотрел на Гарри. — Что происходит, молодой человек? И почему моя дочь торчит в окне, как какая-то крикливая торговка рыбой?
— Мама здесь? — спросила Оливия.
— Твоя мать тоже здесь?! — взревел лорд Ридланд.
— Нет, я просто спросила, поскольку здесь ты и…
— Лорд Ридланд, — прервал Гарри достаточно громко, чтобы заставить их обоих замолчать. — Я имею честь просить у вас руки вашей дочери.
Оливия задохнулась, потом взвизгнула и подпрыгнула вверх, что оказалось чрезвычайно неудачной идеей.
— Ай! — вскрикнула она, стукнувшись затылком об окно. Она снова высунула голову наружу и со слезами на глазах улыбнулась Гарри. — О, Гарри! — выдохнула она. Он обещал ей подобающее предложение руки и сердца. Вот оно. Ну что может быть восхитительнее?!
— Оливия? — это был отец.
Она, утирая слезы, посмотрела вниз.
— Почему он просит твоей руки через окно?
Оливия оценила вопрос, обдумала возможные ответы и решила, что честность в данном случае лучше всего.
— Я совершенно уверена, что на самом деле тебе вовсе не хочется знать правду, — ответила она.
Ее отец закрыл глаза и помотал головой. Она видела этот жест и раньше. Он означал, что отец не знает, что с ней делать. К счастью, совсем скоро он сможет сбыть ее с рук.
— Я люблю вашу дочь, — сказал Гарри. — И кроме этого, мне все в ней очень нравится.
Оливия приложила руки к сердцу и пискнула. Она понятия не имела, почему: писк просто вырвался из нее, как пузырек чистого счастья. Его слова… да это просто наисовершеннейшее объяснение в любви из всех возможных!
— Она прекрасна, — продолжил Гарри, — так прекрасна, что от ее красоты у меня болят зубы, но я люблю ее не поэтому.
Нет, вот это, про зубную боль и все такое — еще совершеннее.
— Я люблю, что она ежедневно читает газету.
Оливия поглядела на отца. Тот смотрел на Гарри, как на сумасшедшего.
— Я люблю, что она нетерпима к дуракам.
А ведь это правда, подумала Оливия, глупо улыбаясь. Как хорошо он ее знает!
— Я люблю, что она танцует хуже меня.
Улыбка Оливии увяла, но она вынуждена была признать, что и это тоже правда.
— Я люблю, что она добра к детям и большим собакам.
Что?! Она недоверчиво уставилась на него.
— Я просто предполагаю, — признался он. — Ты похожа именно на такого человека.
Она сжала губы, чтобы не рассмеяться.
— Но больше всего, — сказал Гарри, и хотя он смотрел прямо в лицо отцу Оливии, ей казалось, будто он обращается к ней, — Я люблю ее саму. Я боготворю ее. И ни о чем так не мечтаю, как о возможности стать ее мужем и провести рядом с ней остаток моих дней.
Оливия снова посмотрела вниз, на отца. Он все еще в совершенном ошеломлении пялился на Гарри.
— Отец? — неуверенно спросила она.
— Это чрезвычайно необычно, — ответил лорд Ридланд. Но в голосе его не было гнева, только удивление.
— Я готов отдать за нее жизнь, — добавил Гарри.
— Правда? — спросила она, тихим, взволнованным, полным надежды голосом. — О, Гарри, я…
— Помолчи, — прервал он. — Я говорю с твоим отцом.
— Я согласен, — неожиданно произнес лорд Ридланд.
Рот Оливии распахнулся от возмущения и стал похож на букву «О».
— Потому что он велел мне помолчать?!
Лорд Ридланд повернул к ней голову.
— Это несомненный признак здравого смысла.
— Что?
— И здоровая доза чувства самосохранения, — прибавил Гарри.
— Мне нравится этот парень, — объявил лорд Ридланд.
Неожиданно Оливия услышала, как открывается еще одно окно.
— Что здесь происходит? — Ее мать говорила из гостиной, ровно через три окна от отца. — С кем ты разговариваешь?
— Оливия выходит замуж, дорогая, — ответил лорд Ридланд.
— Доброе утро, мама, — добавила Оливия.
Ее мать заморгала и посмотрела вверх.
— Что-что ты делаешь?
— Кажется, выхожу замуж, — сказала Оливия с довольно глупой улыбкой.
— За меня, — пояснил Гарри.
— О, сэр Гарри, э-э-э… как приятно встретить вас снова. — Леди Ридланд перевела взгляд на него и снова несколько раз моргнула. — Я вас не заметила.
Он изящно поклонился будущей теще.
Леди Ридланд снова сосредоточила внимание на муже.
— Она выходит за него замуж?
Лорд Ридланд кивнул.
— С моего сердечного благословения.
Минуту леди Ридланд обдумывала эту новость, а потом снова повернулась к Гарри.
— Вы получите ее через четыре месяца. — Она взглянула на Оливию. — Нам с тобой предстоит многое спланировать.
— Я думал речь пойдет о чем-то вроде четырех недель, — возразил Гарри.
Леди Ридланд резко обернулась к нему, и указательный палец ее правой руки взметнулся вертикально вверх. Этот жест Оливия тоже неплохо знала. Он означал, что, продолжая спорить, собеседник многим рискует.
— Тебе еще многое предстоит понять, мой мальчик, — заметил лорд Ридланд.
— О! — Воскликнул Гарри и мотнул головой в сторону Оливии. — Не двигайся.
И через секунду уже вернулся с небольшой коробочкой.
— Кольцо, — сказал он, хоть это и так было очевидно. Он открыл коробочку, но Оливия находилась слишком далеко и видела только неясный блеск.
— Ты его видишь? — спросил он.
Она покачала головой.
— Я уверена, оно очаровательное.
Он еще дальше высунул голову из окна и прищурился, измеряя расстояние.
— Ты сумеешь его поймать? — спросил он.
Оливия услышала, как мать поперхнулась, но на этот вопрос существовал только один правильный ответ. Она смерила своего будущего мужа исключительно надменным взглядом и произнесла:
— Если ты сможешь его бросить, я сумею его поймать.
Он рассмеялся. И бросил.
И она не поймала. Нарочно.
«Так лучше», — подумала она, когда они встретились между домами, разыскивая кольцо. Подобающее предложение руки и сердца требует подобающего поцелуя.
