— Пусть будет Роуэн, как наш папа, — решилась она наконец.
— Роуэн? А фамилия? — вырвалось у Фортейн.
— Возьмет мою, — спокойно ответила Индия. — Роуэн Линдли! Мне нравится!
— Но что ты будешь делать после того, как Роуэн Линдли появится на свет? Неужели по-прежнему будешь стремиться уехать и жить одна? — встревожилась Фортейн.
— Именно. Я не навлеку позор на свою семью, особенно на сестер. Им еще замуж выходить, так что мне лучше исчезнуть.
— Черт возьми! Неужели ты думаешь, будто мне не все равно, что скажут и подумают люди? Я леди Фортейн Линдли, дочь покойного маркиза Уэстли, богатая наследница, и тот, кто не любит мою семью, всех ее членов, может убираться к дьяволу. Подумай, Индия. Нам досталось великое наследие. Наш дед был грозным правителем огромной страны, бабка перехитрила могущественную королеву, дожила до преклонных лет, да еще и рассказала внукам эту почти не правдоподобную историю. Какой незаурядной особой была мадам Скай!, В наших жилах течет ее кровь. Женщины нашего рода живут по своим собственным правилам и законам. Мы не жеманные набожные дурочки, которые влачат жалкое существование и грешат исподтишка. Мы делаем что хотим, и пусть провалится в ад тот, кто осмелится нас осудить! Индия разразилась смехом.
— Ты не представляешь, как я скучала по тебе, Фортейн!
— Еще бы! Ведь я твоя сестра, — самоуверенно объявила та, но тут же вскочила:
— Послушай, дождь почти перестал. Бери плащ, погуляем немного!
— Только снимите башмаки, когда вернетесь, — предупредила Мегги, окидывая их строгим взглядом. — Не позволю заляпать чистые полы!
— Пойдем с нами, — попросила Индия.
— Я не утка, миледи, — проворчала Мегги, — и кроме того, нужно же кому-то готовить обед! Тушеный кролик!
— Опять! — взмолились сестры.
— Радуйтесь, что весна недалеко, — резко бросила Мегги. — Сегодня я почистила последнюю морковку, да и лука больше нет. Почти все припасы кончились, и если бы Дайармид не поймал в силок кролика, обошлись бы хлебом и сыром.
Сестры вышли из дома и направились к высокогорному лугу. Легкая морось прекратилась, и солнце робко выглядывало из-за редеющих туч. Прошло часа два, прежде чем они переступили порог, жадно втягивая ноздрями аппетитный запах жаркого. Индия стала медленно взбираться по узким ступенькам, мечтая прилечь и отдохнуть. Она очень устала, а спина невыносимо ныла.
Едва голова ее коснулась подушки, как Индия провалилась в сон. Разбудила ее пронизывающая, рвущая тело боль.
— Мегги! Фортейн! — вскрикнула она, силясь сесть.
Услышав пронзительные вопли, девушки мигом взлетели на второй этаж и бросились в спальню. Хватило одного взгляда, чтобы понять: начались роды.
— Ты знаешь, что делать? — запаниковала Фортейн. Мегги поежилась, но кивнула:
— Кажется, да. Я видела, как ма рожала последнего ребенка. Нам понадобятся горячая вода, чистые тряпки, и ради Бога, немедленно пошлите Дайармида за хозяйкой. Она захочет побыть с дочерью. Все это может длиться часами.
Фортейн метнулась вниз, наполнила котел водой и поставила на огонь. Теперь нужно найти Дайармида..
Горец, как всегда, был в конюшне и, увидев Фортейн, сразу понял, в чем дело.
— Седлайте лошадь, мистрис Фортейн, и поезжайте сами. От меня больше толку здесь. Я сумею помочь Мегги, а девушкам, прошу прощения, не полагается такое видеть.
Фортейн, не споря, кивнула. Дайармид прав, и не стоит на него сердиться.
— Я поставила воду греться, и в буфете у камина лежит стопка чистых тряпок, приготовленных как раз на этот случай.
Дайармид отправился в дом, а Фортейн принялась седлать серого. До Гленкирка два часа езды, но она поспеет туда до заката. Маме придется подниматься на гору в темноте, но она не усидит дома.
Фортейн надела узду на мерина, вскочила в седло и выехала на тропинку, ведущую в Гленкирк.
Схватки были сильными и мучительными, но сами роды не заняли и двух часов. Индия, бледная, вся в поту, сыпала грязными ругательствами, от которых щеки Мегги полыхали, а Дайармид усмехался в усы.
— О, миледи, невозможно, чтобы малыш, впервые придя в мир, слышал подобные слова! — молила Мегги.
— Черта с два! — прорычала Индия. — Мне больно, больно, гром и молния! Почему этот негодник не хочет выходить?! А-а-а-а! Дерьмо, дерьмо, дерьмо!
— Все идет как надо, девушка, — спокойно вставил Дайармид. — Когда снова начнутся потуги, тужься что есть сил. Индия кивнула.
— Не думаю, что тебе следует здесь быть, — вскинулась Мегги.
— Пусть остается! — огрызнулась Индия. — Он, очевидно, понимает в таких вещах куда больше тебя! Кроме того, полагаю, что он не увидел ничего нового. О-о-о-о!
— Тужься, девушка! Тужься! Вот и молодец! — преспокойно объявил Дайармид тем же самым тоном, каким говорил с колли. — А вот и головка показалась, темная как вороново крыло. Еще раз, девушка. Ну вот, почти все.
Нагнувшись, он открыл рот младенца и пальцем выковырнул комок слизи. Ребенок вздохнул и закричал. Ему вторила Индия, чувствуя, как крохотное тельце выскальзывает из нее.
— Он жив? Дайте мне увидеть его! — простонала она. Мегги ловко подхватила младенца простынкой, завернула и положила на живот матери.
— Вот он, миледи, — со слезами на глазах прошептала она. Индия прижала к себе сына, глядевшего на нее глазами Кейнана. Прозрачные струйки ползли по лицу, падая на крохотные щечки. Сердце Индии переполнилось счастьем и благоговением к чуду, которое они создали вместе. Дитя перестало плакать.
— Твое имя Роуэн Линдли, — прошептала она.
— Отдайте паренька, миледи, — попросил Дайармид. — Нужно перерезать пуповину, и пусть Мегги уберет послед. Больше я здесь не нужен.
Он ловко перерезал пуповину, завязал узел и, ни слова не говоря, повернулся и вышел.
— Спасибо, Дайармид. Мор-Лесли, — окликнула Индия. Мегги смыла с мальчика кровь и обтерла теплым вином и маслом. Потом снова спеленала и отдала Индии, которая вытолкнула послед в подставленный горничной тазик. Мегги уложила малыша в колыбельку, помогла хозяйке сесть, вымыла, переодела и, усадив в кресло у огня, сменила постельное белье. Индия снова легла и прижала к груди младенца. Служанка собрала грязные простыни, тряпки и направилась к двери.
— Скоро вернусь с Вкусным горячим поссетом, миледи, и тогда положу в кроватку мастера Роуэна.
Индия, блаженно улыбаясь, укачивала новорожденного. Мечта Кейнана сбылась… жаль, что слишком поздно. Она вглядывалась в крошечное личико, пытаясь найти сходство с отцом, но только глаза напоминали о муже.
— Мы славно потрудились с тобой, Роуэн, сын Кейнана-реиса, — сообщила она ему. Малыш закрыл глазки и мирно засопел на руках у матери. Индия поглядела в окно, на небо, расцвеченное яркими красками заката.
